Сборник "Прометей"
Шрифт:
— Сторожите? — спросил он с издевкой, не слишком рассчитывая на ответ, но ему ответили:
— Скорее, охраняем.
— Охраняете? От кого? Здесь по ночам бродят привидения?
— Не шутите с этим. Слишком много видели эти стены.
— Я могу войти?
— Разумеется, можете. Но ваш друг спит, вы его разбудите.
— Я аккуратно. — Танаев привык все доводить до конца и не собирался останавливаться на полпути. Эти двое монахов, вооруженных короткими мечами, не казались ему серьезным препятствием, да они и не стали ему препятствовать.
Без
— Вы только его охраняете или меня тоже? — осведомился он все тем же насмешливым тоном, который, без всякого основания, появился у него при виде этих добросовестно исполнявших свой долг стражей.
— Вы в охране не нуждаетесь.
— Можно узнать, почему?
— Потому, что вы внушаете ужас всей нечисти, которая иногда просачивается сквозь эти стены.
— Неужели? Никогда не думал, что внушаю кому-то ужас... Но, возможно, вы правы. В таком случае, я немного прогуляюсь здесь. Возражений не будет?
— Нам приказано охранять лишь вашего спутника.
— Чем-то мне ваш монастырь напоминает казарму, — пробормотал Танаев, обращаясь уже к самому себе, и побрел вдоль коридора, к его светлому концу с узкой дверью, ведущей на балкон. Сквозь витражи старинной дубовой двери струился свет луны, и это удивило Глеба, потому что луна в этих краях явление достаточно редкое, и если даже она появлялась, то лишь на минутку пробившись сквозь плотную пелену облаков. Но небо над монастырем было совершенно чистым, без единого облачка. И оно было таким с первой минуты их появления в монастырском дворе.
За дверью оказался даже не балкон, а широкая галерея, идущая вдоль всей наружной стены здания.
Танаев остановился, опершись на перила, и сразу же почувствовал, как морозный воздух выхолаживает из него остатки тепла. Но картина ночного монастыря, освещенного луной, заставила его забыть о морозе. И виной тому были не древние приземистые башни, вдохновившие своей могучей красотой не одного художника. Причина была в том, что он только сейчас понял, откуда здесь взялась луна и почему небо над монастырем не закрыто непробиваемой в этой местности и в это время года пеленой облаков.
Могучая сила, сконцентрированная в колокольнях монастыря и в самом острове, на котором стоял монастырь, закручивалась здесь невидимым для обычных человеческих глаз чудовищным вихрем, по сравнению с которым американские торнадо могли бы показаться детскими игрушками.
Этот вихрь пронизывал всю атмосферу над монастырем и отбрасывал облака, словно легкие пушинки, не позволяя им пересечь невидимую границу.
— Любуетесь нашим вихрем? — произнес за его спиной знакомый голос Александера. Архимандрит возник рядом совершенно неожиданно, и, вспомнив феномен его мгновенного и бесследного исчезновения во время их первой встречи, Танаев этому не удивился.
— Хотелось понять, откуда берется такая прорва энергии? — спросил он, медленно оборачиваясь.
По внешнему виду Александера нельзя было сказать, что он недавно поднялся с постели, скорее уж, совсем не ложился. Гладкие щеки без малейших следов щетины, глубоко посаженные под нависшими бровями голубые глаза, в которые Глеб так боялся заглянуть на площади, сейчас светились добродушием.
— Это один из главных секретов Валамской общины. Но тебе я могу его открыть. Миллионы лет тому назад, перед началом второго ледникового периода, здесь упал метеорит. Осколок древней звезды, вызвавший катастрофу, уничтожившую почти все живое на нашей планете и пустившую эволюцию по совершенно иному пути.
— Что это было, случайность или Провидение?
— Когда-нибудь ты поймешь, что случайностей не бывает. Каждое событие подчиняется неведомому для людей плану. Человеческая раса обязана своим появлением на свет падению этого метеорита.
— Но какое это имеет отношение к сегодняшнему, невидимому обычным зрением излучению?
— Самое прямое. Часть этого метеорита сохранилась до сих пор, и она находится здесь, под островом, на котором стоит наш монастырь. Слышали о шунгите?
— Это тот камень, который дает силу вашим крестам?
— Совершенно верно. И, между прочим, это тайна, которую мы доверяем немногим. Если темные выяснят источник нашей силы, они сделают все, чтобы захватить этот остров. Их появление на нашей планете во многом связано с этим излучением.
Они неспособны ни уловить его, ни увидеть, слишком противоположна их сущность природе этого излучения. Но они знают, что у нас есть источник невиданной силы, и пытаются им завладеть.
— Теперь я понимаю, почему вы так сурово обошлись с Альтером.
— С ним не произошло ничего страшного, он лишь молится в одиночестве, пытаясь искупить свой грех.
— Но ведь он выполнял указания вашего синода! Я догадываюсь, что и в плен он попал не случайно!
— Совершенно верно. Он должен был служить своеобразной приманкой для человека, которого мы так долго ждали, и одновременно — проверкой этого человека. С самого начала мы не имели права ошибаться на его счет.
— Тогда в чем же вина Альтера?
— Святой крест, который был ему доверен, ни в коем случае не должен был оказаться в руках наших врагов. Если бы они узнали о шунгите, их полчища уже осаждали бы нашу обитель.
— Но как он мог обеспечить сохранность креста, находясь в руках модоров?! Они раздели его и прибили гвоздями к деревянному кресту!
— Я знаю... Именно поэтому епитимья, наложенная на него, не была слишком суровой, и только благодаря его подвигу, я могу тебе полностью доверять.
Они молчали какое-то время, и оба, опершись на балюстраду, любовались зрелищем разгула могучей стихии.
— Вы слишком суровы и несправедливы к нему, — пробормотал Танаев, отвечая скорее на собственные мысли. — Он заслужил награды, а не наказания...