Сборник "Прометей"
Шрифт:
Теперь перед Глебом встала следующая задача. Необходимо было каким-то образом проникнуть в башню с той стороны, где его появления не ждали. Но он не знал, как осуществить это намерение.
Только безумец мог для этого использовать жерло дюзы, хотя ее ширина позволяла человеку свободно проникнуть в трехметровое отверстие, зиявшее над его головой.
Холодная плазма превратила стенки камеры сгорания в отполированное зеркало, и вело это отверстие, скорее всего, в смесительную камеру. Каким бы ни был вид энергии, передвигавшей этот корабль через бездны космического пространства, ее активная часть, несомненно, способна разрушить любой материал, соприкоснувшийся с ней. Если
Оставалась верхняя часть платформы. Поскольку замок на самом деле был космическим кораблем, на внешней поверхности башен должны быть аварийные и грузовые люки. Ни один нормальный инженер не станет проектировать космический корабль с одним-единственным выходом наружу.
Забраться на платформу оказалось не так-то просто. Ее край представлял собой плиту толщиной метра в полтора. На ней не было ни единого выступа, и Танаеву пришлось решать сложную головоломку, как взобраться на отвесную гладкую стену, на которой ни один инструмент не оставлял даже царапины.
В конце концов, используя нечеловеческую силу своего нового тела, ему удалось собрать необходимое количество скальных обломков, разбросанных вокруг корабля, и сложить из них некое подобие пирамиды.
После нескольких неудачных попыток, во время которых собранные им камни расползались у него под ногами, Глебу удалось забраться на платформу. Помогла уменьшенная гравитация планеты. Но это была всего лишь первая часть стоявшей перед ним задачи, причем не самая трудная.
Если даже он найдет аварийный люк, что это даст? Он хорошо знал, что ни один такой люк не открывается снаружи, и надеялся в своем предприятии только на удачу. В любом случае он должен выяснить, что собой представляет этот странный корабль и какие цели преследует его хозяин, прежде чем вести дальнейшие переговоры о сотрудничестве. Не верил он Хронсту. Ни одному его слову не верил и потому упрямо продолжал поиски.
В конце концов, ему все-таки повезло. Карниз, опоясавший замок-корабль по всему периметру, оказался достаточно широким. Снизу это не было видно. От края до стены ближайшей башни, в которой, как он теперь знал, располагались двигатели, но наверняка не только двигатели, было метра два свободного пространства.
Башня была слишком велика даже для самой мощной установки, тем более что их девять, и Глеб успел убедиться в том, что под каждой башней зияло отверстие дюзы.
Высота колонны, вздымавшейся перед ним, казалась бесконечной, не меньше ста метров. Выше над двигателями, на уровне центрального зала, и наверняка еще выше, должны были располагаться другие ярусы, иначе зачем было конструктору замка устанавливать внутри тронного зала двери, ведущие в каждую из этих башен, — не уголь же в топки ходили оттуда бросать…
Глебу пришлось запрокинуть голову, чтобы рассмотреть вершину башни, и только сейчас он заметил, что в черном небе его мертвой планеты, прямо над замком, зияет огромная дыра, сквозь которую впервые, с тех пор как вокруг планеты сомкнулся кокон пространства, светились звезды… Если бы у него были слезы, они бы наверняка навернулись на глаза… Но слез не было, глаза его всегда оставались сухими.
Хронсту зачем-то понадобилось вернуть ему прежнюю внешность, но поработал он над этим ровно настолько, насколько это было необходимо. И такие мелочи, как сухость во рту или отсутствие необходимости дышать, все время напоминали Глебу о том, что его человеческое состояние осталось в далеком прошлом. А то, что он продолжал мыслить, как человек, и ощущать себя человеком — ровно ничего не значило и никого, кроме него самого, не касалось.
Он постарался не отвлекаться на эти горькие мысли и целиком сосредоточиться на поставленной перед собой задаче.
Стена первой башни снаружи оказалась полностью монолитной. Ему не удалось обнаружить не то что люка, но даже ни одной заклепки. Он попробовал осторожно постучать по корпусу, и материал ответил ему глухим звуком, словно он стучал по бетонной плите.
Верхняя часть замка продолжала освещаться непрекращавшимися электрическими разрядами. Очевидно, энергетические установки корабля нуждались в этом разряднике, чтобы сбрасывать через него лишнюю мощность во время холостого хода.
Свет звезд, пробивавшийся сквозь дыру, пробитую кораблем, позволял разглядеть все необходимое для поиска. Неожиданно Глеб понял, что его глаза не нуждаются даже в этих незначительных световых проблесках. Он мог видеть в полной темноте, хотя и не различал красок, словно смотрел сквозь прибор ночного видения.
Впрочем, один цвет он видел совершенно отчетливо. Башня, перед которой он стоял, была покрыта желтой люминесцирующей краской.
Что за странная фантазия красить корабль снаружи? И из какого же материала должна быть сделана эта краска, чтобы выдержать чудовищные перепады космических температур, трение об атмосферу и удары космической пыли?
Он не смог отыскать на стене ни одной царапины, словно ее покрасили только вчера.
Обойдя доступную осмотру часть башни, — примерно треть ее поверхности была утоплена или, возможно, срезана там, где она примыкала к главному корпусу, — Глеб двинулся дальше вокруг корабля. Карниз, на который ему удалось забраться, нигде не прерывался.
Поверхность следующей башни оказалась зеленого цвета… Что символизировали эти цвета? Весь спектр? Но видимых цветов только семь, а башен девять. Значит, ультрафиолет и инфраред? Зрение существ, подобных Хронсту, должно сильно отличаться от человеческого. Резонно было предположить, что этот корабль садился не только на диких планетах где его никто не мог увидеть. И уж тем более не только на планетах, заселенных гуманоидами.
Глеб попытался представить себе планету, на горных склонах которой расположился с десяток таких вот сверкающих всеми цветами радуги замков, но его воображение спасовало перед поставленной задачей. Возможно, такой замок был один. Недаром в его главном зале стоял трон. Нужно будет выяснить, если ему представится такая возможность, принадлежит ли трон Хронсту, или у князя был собственный властелин, еще более могущественный владыка беспредельных космических пространств.
Чувство опасности, не покидавшее его с того момента, как он приблизился к кораблю, резко усилилось, когда Глеб подошел к третьей, голубой башне. Эманация опасности словно сгустилась, стала более конкретной. Это чувство, весьма обостренное в его прошлой жизни, не изменило ему и сейчас.
Внешне голубая башня ничем не отличалась от двух своих предшественниц, но что-то здесь было не так. Каким-то ледяным ветром тянуло от нее… Хотя откуда быть ветру на планете, лишенной атмосферы?
Прижавшись спиной к стене башни, Танаев запрокинул голову, пытаясь рассмотреть что-то в ее верхней части, — ему казалось, что холодом веет именно оттуда.
Но если угроза и была, она оставалась невидимой. Впервые, с начала своего предприятия, он пожалел о том, что не позаботился изготовить себе хоть какое-то подобие оружия. Ему казалось, что на мертвой планете оружие ему ни к чему, но, как видно, он ошибался. С прилетом хронстовского корабля здесь многое изменилось.