Сборник "Русские идут!"
Шрифт:
– Все мы отличаемся друг от друга! – сказал Грязный Гарри жестко. – Хотя и тренировались вместе. А они вовсе из другого штата. Я уверен, что это были наши преданные борцы за святое дело ислама. А этим, явившимся неизвестно откуда, я не верю!.. К тому же, если на то пошло, ФБР заслало бы к нам одного информатора, этого достаточно. Зачем четверых?
Ермаков поинтересовался:
– А вы не собирались основывать ячейки на местах? В других штатах?
Члены комитета переглянулись. Дмитрий ощутил заминку, понял. Неожиданно послышался могучий голос Джекобса:
– Гарри, чуть остынь, а? Мне кажется, что эти ребята... хоть они мне и не нравятся... говорят дело. Пусть Шоган или Донателло горячи, как ты считаешь, но Эрнест не должен был хвататься за пистолет. Он не мальчик. У них всегда была возможность оправдаться перед нами.
– Как?
– Да очень просто, – пожал плечами Джекобс. – Эта страна не так велика, как наша благословенная прародительница Африка. Они могли бы назвать людей, которые знают их с пеленок. И доказать, что и близко не подходили к ни к стенам ФБР, ни ЦРУ, ни к полиции.
По лицу Грязного Гарри Дмитрий видел, что глава черного мусульманства засомневался, а Ермаков взглянул на часы, сказал досадливо:
– Ребята, мы теряем время. Пора действовать. Нам нужно срочно убираться отсюда.
Грязный Гарри вдохнул с явным облегчением:
– Чем-то можем помочь?
– Да, – ответил Ермаков. Он повел глазами по сторонам. – Но будет ли это интересно всей группе?
Грязный Гарри властно взмахнул дланью. Молодежь как гуси потянулась во все выходы. Когда от «Знамени пророка» остались только трое членов комитета: Идрис, Джекобс и Вилли, Ермаков сказал негромко:
– Мы планируем захватить самолет и убраться отсюда.
Грязный Гарри невольно отшатнулся, а Джекобс покрутил головой:
– Дурость. Вас перебьют как индюшек еще на взлетном поле.
А Вилли воскликнул с блестящими глазами:
– Здорово! Захватить самолет – это круто. Но если с заложниками...
– На черта нам заложники?
– сказал Ермаков брезгливо. – Нам нужен небольшой, но быстрый. Приспособленный для малых высот. Или скоростной вертолет. Если вы поможете отвлечь охрану, то мы прорвемся на поле... а там уже управимся.
Джекобс проворчал:
– Знаю, я не нравлюсь тут некоторым своим занудством... но мне все равно не по душе этот план. Охрана аэропорта покруче, чем в тюрьме. Там больше полагались на электронику да толстые стены, а в аэропорту полно переодетых агентов ФБР. Они не только откроют стрельбу при малейшем подозрении, но и поднимут тревогу. А это значит, что сразу будут перекрыты все входы и выходы! Ребята, теперь я вижу, что вы из самой глухой Бедуинии, где не имеют представления о системах охраны аэропортов. У вас нет шансов. К тому же зачем вам малый самолет, а то и вовсе вертолет? Если хотите обратно в свою Бедуинию, то надо захватывать лайнер!.. Только какая страна вас решится принять?
Ермаков покачал головой:
– Нет. Мы еще не улетаем обратно.
– Что-то еще? – спросил Грязный Гарри настороженно.
– Да, – ответил Ермаков. – У нас есть координаты спрятанного на территории страны ядерного чемоданчика.
В подвальном помещении мгновенно повеяло стужей, словно наступила морозная русская зима.
Глава 47
Фред полулежал в инвалидном кресле, удобном и нашпигованном чипами от подголовника до втулок колес. Они следили за его самочувствием и то и дело подавали сигналы, что надо сделать болеутоляющий укол или добавить в кровь раствора. Вообще-то он считал, что отделался лишь легким сотрясением мозга да парой ссадин, но врачи настаивали на реабилитации.
Они находились в кабинете Джонсона, тот манипулировал с экраном, рассматривая разрушения после рейда мусульманских боевиков... так их называли даже между собой, хотя уровень, блестящее исполнение и особая безжалостность указывали на русский спецназ. Трупы уже убрали, если не считать оставшихся под обломками или догорающих в пламени, но кровь все еще сочилась из-под камней. Фред старался не думать о десятках людей под завалом, это их все же раздавливают опускающиеся под собственным весом глыбы. Те, кто уцелел каким-то чудом, сейчас тщетно бьются в каменных щелях, а тяжелые глыбы, трещат и опускаются все ниже, прижимают, и вот уже нельзя вздохнуть, и тяжесть ломает кости, раздавливает руки, грудь...
Он вздрогнул, в тот же миг автомат кольнул под лопатку. Несколько капель успокаивающего раствора пошли в кровь, Фред ощутил как сознание начинает обволакивать вялое спокойствие.
– Сволочи, – сказал Джонсон. – Как они сумели таким малым количеством взрывчатки взорвать целый комплекс?.. Я ведь был спецом по взрывчатке... Черт, не успеваешь следить за этими новинками.
Фред напомнил, боясь нежеланием подремать или хотя бы расслабиться и не шевелить даже губами:
– Теперь они явно хотят убраться из страны. Надо перекрыть все дороги.
– Да-да, – отозвался Джонсон безучастно.
– Вы полагаете, что сумеете перехватить их до того, как кого-то убьют?
– Мы должны, – сказал Джонсон. Он повернулся к Фреду, тот увидел насколько осунулось лицо полковника. – Вы правы, надо было хватать их еще там, на их подпольной базе. А сейчас, когда они убили наших информаторов...
Фред заметил осторожно:
– Я полагал, что все были агентами ФБР.
– Они были, – скривился Джонсон. – Точнее, фэбээровцам тоже перепадали какие-то крохи. И потому числились по их ведомству. Это были лучшие ребята... Никто в отделе, даже мои руководители отделов ничего не знали. Когда один сам начал догадываться, я намекнул, что кое-где у нас имеется информатор. Просто информатор! .. Черт, я даже не знаю, смогу ли захватить этих зверей силами своего отдела. Одно дело эти фанатики, что больше играют в революцию, чем ею занимаются, другое – эти чудовища! Конечно, теперь нам пора прекращать слежку. Без моих людей в их руководстве, я уже не знаю, куда они направятся и что затеяли на самом деле. Надо брать всех. При малейшем намеке на сопротивление – уничтожать.