Сборник "Русские идут!"
Шрифт:
Из-за двери донесся мощный голос Кречета:
– Дорогие друзья! Знаю, вы меня не любите, но я верен старому доброму принципу: к любому незнакомому человеку относиться как к другу, как к хорошему человеку до тех пор... пока не докажет обратное!.. Поэтому, старое забыто, отсчет начинаем с нуля. Сейчас я собрал вас, чтобы сделать несколько необычное заявление... По крайней мере это первый случай, когда пресса узнает об указе президента первой!.. Вы можете это расценивать как попытку генерала-самодура установить добрые отношения с оппозиционной прессой... а вы все оппозиционные, не так ли?
Мы видели на экранах, как многие тут же нашептывают репортажи в сотовые телефоны. Фигура Кречета из-за постоянно вспыхивающих блицев выглядела фантастической скульптурой не то инопланетянина в скафандре, не то боевого робота.
Могучий голос, что временами переходил почти в рычание, гремел:
– Во все времена и во всех странах правители старались держать подчиненную им армию хорошо вооруженной, а остальному народу запрещали брать в руки даже палку. Понятно, такими управлять легче... Кто-то скажет сейчас, что в США у мирного населения оружия больше, чем во всей их армии, но там получилось так, что сперва вооружился весь народ, а потом он же создал США, правительство и Конституцию, в которую сразу вписал свое право на оружие. Таким образом Россия становится страной, где граждане получают право иметь оружие... пока только иметь, а не выносить на улицу, а дальше посмотрим...
Он сделал паузу, на экранах показывали лица прохожих. Камеры скрытого наблюдения вели репортажи с двух десятков самых многолюдных мест. Впервые за последние годы люди останавливались, заслышав голос президента, слушали.
– Пора разогнуть спины, – загремел он мощно, – пора ощутить собственную гордость! Личное оружие поможет в этом. Да, гордым и независимым народом управлять труднее, чем народом рабов, кто спорит? Но пусть меня лучше сбросит с моего поста гордый народ, чем я останусь управлять покорным быдлом. Законопроект об оружии будет принят на следующей неделе. Почему так быстро? Он готовился годами, даже десятилетиями. Вносились поправки, уточнения, снова откладывалось. Первым, это я сам помню по своему детству, кто собирался дать оружие населению, был Никита Хрущев. Тогда по амнистии на свободу вышла масса уголовников, и Хрущев собирался дать разрешение носить оружие... членам партии. Не смейтесь, в партии состояло семнадцать миллионов человек!.. Но Хрущева сняли раньше, а я неделю еще продержусь. И еще одно... Надеюсь, уже в утренних газетах будет опубликован указ о казачестве. Так же, как у горцев носить оружие – традиция, так же и казаки раньше были обязаны являться на войну со своей винтовкой, саблей и боевым конем, в каждой станице было с десяток пулеметов. Ну, коней теперь заменили бронетранспортеры, так что я уже отдал сегодня министру обороны приказ передать часть оружия казачеству.
Один глазом он косился на экран, явно досадовал, что слишком далеко, не видит реакции людей на улицах..
Потом он отвечал на вопросы, очень коротко, а когда вроде бы пресс-конференция была в самом разгаре, вскинул руки:
– Дорогие друзья! У вас есть мой указ. Какие еще комментарии? Это пережевывать сказанное. До свидания, благодарю за внимание. У меня, как и у вас, рабочий день далеко не кончился!
Некоторое время стоял со вскинутыми руками, охотно демонстрируя могучую фигуру атлета, потом разом согнал с лица улыбку:
– За работу, ребята!
В кабинет вошел как с ринга, где вогнал противника в нокаут. Яузов сам захлопнул дверь, по ту сторону еще слышались голоса корреспондентов и выпроваживающих их охранников, а Кречет спросил, живо блестя глазами:
– Ну как?.. Здорово я их ошарашил?
Ему не сиделось, кипучая энергия, подбрасывала со стула, заставляла ходить возбужденно по кабинету. Перед корреспондентами вынужден был стоять, а сейчас метался, но не как зверь, попавший в клетку, а как гладиатор, который только-только разогрелся и жаждал сразиться с новым мордоворотом.
Коган заговорил первым, но сказал совсем не то, что ждали все:
– А вы знаете, это может сработать...
Кречет вскинул брови:
– Вы что, одобряете?
– Как человек – ни в коей мере, – ответил Коган возмущенно, покачал головой, сказал с еще большим возмущением, – как гражданин, я категорически против!.. Как интеллигент, я помню предостережение великого поэта... как его, ну который от негра и еврейки... ага, Пушкин!.. как страшен русский бунт, бессмысленный и страшный... Но как министр финансов...
Похоже, он озадачил Кречета, как тот журналистов. Круто изогнутые брови всползли еще выше:
– Ну-ну, мне, честно говоря, плевать на мнение человека, который не служил в армии... и тем более на такого гражданина. Но министр финансов, вроде бы, у меня не самый хреновый. Правда, еврей...
Коган сказал задумчиво:
– Как министр, скажу, что только в первые дни продажа оружия населению даст в казну несколько сотен миллионов долларов.
Кречет изумленно присвистнул:
– Ого! А откуда такие деньги? Вон забастовки, все денег требуют!
– По самым скромным оценкам... на руках населения еще очень приличные суммы. На хлеб может не хватать, верно, но к оружию отношение особое. Особенно у русских, которых всегда, как детей, держали от огня подальше. Каждый, даже голодающий, постарается наскрести на пистолет...
– Я об этом как-то не думал, – признался Кречет. – А вообще?
– А вообще даст миллиардов десять-пятнадцать.
Кречет отшатнулся, внимательно посмотрел на Когана:
– Сикоко-сикоко?
– Десять-пятнадцать, – повторил Коган раздумчиво, – это без разрешения выносить из дому. А если расширить категорию лиц, которым позволено ношение оружия... к примеру, членам партии Кречета... это может дать еще миллиардов пять-шесть.
Кречет озадаченно поскреб затылок:
– Черт... Не думал, что акции по поднятию национального духа могут еще и приносить доход. Но я все же спрашивал, как вообще выступление?..
Коган не нашелся, что ответить, явно хотел переадресовать к министру культуры, тот лучше знает обороты родного языка, но тут Яузов сказал одобрительно:
– Прекрасная речь!
– И вам понравилось? – удивился Кречет. – Ну, сегодня день неожиданностей! Мне казалось, что вы и МВД будете особенно против.
– Да ладно, – отмахнулся Яузов, – только бы за незаконное применение оружия наказание ужесточить! А милиция чтоб не больно церемонилась при задержании, а берегли деньги налогоплательщиков. Я о другом. Раз уж решено продавать оружие, то избавляться будем от устаревшего. Как населению, так и казачеству. Взамен можно заказать поновее... И военные заводы получат немалые заказы, безработица чуть спадет.