Шрифт:
1
Вечерний час – не тот , что пред рассветом
Мне кажется назойливей, страшней
Когда мерцающим неярким светом
Вдоль стен встают ряды теней
И призрак прошлого приходит
Отведать совести моей на вкус,
и он плутает, бдит и бродит
Туннелями души, которая теряет курс.
Лишь вечером отчаянно так хочется стреляться
И пуля в лоб нечаянно – легко здесь может оказаться
Унылым
Это твое проклятие, твое лишь!
только лишь.
Открыть бы двери настежь все, проделать дырку в потолке
У Бога попросить прощения,
и дальше двигать только налегке
Но нет, приходит сызнова этот мертвецки пьяный час.
И чай согрет, и кровь постылая – вскипает, словно Бог не видит нас.
2
Неровной поступью в тиши, крадется время….
Уже который год, я отдыхаю здесь, в глуши
и приступ гордости подавлен: Сколько ж премий?
Ты собираешь или может быть собрал? Скажи!
Стирая в памяти все то, что мне не ценно,
Ценою радостных, но очень уж не слишком живых слов
Я обещаю написать гораздо больше, слов и мнений,
Играя с классикою рифм, и не поправ основ.
Пусть будет больше, больше рифм, куплетов!
Пусть светлый миг случится вдруг со мной!
Я посвящаю это все поэтам!
Мы делаем мир больше, чем он есть порой!
3
Наверное, явление, я – редкость, диво!
Я девушка с простыми, словно исповедь речами
И у меня бывает лихорадка, улыбаюсь криво
И я боюсь идти по улицам столицы с вами!
Я буду пылкой, хоть и не курю,
И словом злым я не злоупотребляю
А вы – вы будете гордиться, что я чту
Вас, и при виде вас дар речи свой теряю.
Я опечатки сделав между строк,
На волны возмущения отвечу:
Мой корень, пой пароль, и мой предлог –
Незыблем, словно истина и вечен.
4
Птицы с шумом воздух гоняя,
разгоняя крылом фею-тучу
Забирали надежду мою, не зная,
что лишь ею я живуча.
И каждый взмах крыла,
и каждый крик в высоких, словно мысли небесах
В груди моей взрывался стоном
и звучным эхом, словно тайный страх.
Мой страх открытого пространства,
мой страх любви и страх летать
Я не могла открыть глаза,
и мучилась пред тем , чтоб пред тобой предстать!
Мой страх открытого пространства, и мой страх первого полета
Давали мне немного пьянства, что может загубить пилота.
И редкий вид, назойливых страданий, я вмиг, как автор испытала
Не будь здесь важных чувств и знаний, быть может, я бы просто созерцала.
5
И пусть цветут не круглый год
– цветы прекрасные создания
А дети – когда дел невпроворот
лишь отвлекают от мечты?
Но именно ребенок силой неба данный,
имеет дар поговорить с тобой «на ты».
Дети – цветы молодости, жизни
Они кипучи бурною струей
Когда их много – окружен ты мыслью
И мудростью лететь над «суетой».
Надежды цвет, цветы и пламя страсти
И не погаснет та любовь, что доказуема в дитя,
И наши взгляды, наши поцелуи, ласки
Уже не канут в лету никогда.
Они несут родительское эго,
Что ж, не обременяй их путь.
Пускай таким строптивым никогда ты не был.
Но и таким живым, ведь так, мой друг?
6
Нет ничего дороже иллюзий
Это ведь те же мечты!
Может быть испито вино и в грубой посуде
Важно как пьешь его ты!
Нет ничего дороже иллюзий,
Нет ничего важнее, родней
Их мы питаем любовью к погоде
Налиты аллюзии соком дождей.
Даже если автор – лиходей!
Он не посоветует плохого,
Он украдкой просит прочитать:
Слово в век иллюзий может быть не ново!
Но не смей иллюзии ругать!
7
Огни горят и тускло-тускло
Сияют в темноте часы.
На звездном небе грустно-грустно:
Ни малой, ни большой медведицы
Твоих широких брюк не вижу,
Но слышу я форель в реке
Лес не объять, и я завишу
От наших странствий налегке.
И будто тайный мастер рифмы
Нам ветер принесет букет
За "камнем правды" ты узришь их.
И едкий шепот юных лет.
8
Моя прекрасная Анюта…
Моя надежная душа…
Я утонул в тебе как будто…
Ты как надежда хороша!
И вот с тобой мы пьем
Вино из одуванчиков…
И вот с тобой идет
Вдвоем навстречу первоцвет
И вот с тобой мы ждем
Кого из нас назначит здесь
Играть в спектакле с теми
Кого меж нас уж нет.
Моя прекрасная Анюта!
О ты как чудо хороша!
И светлее вдруг как будто!