Сборник статей и интервью 2007г.
Шрифт:
Гражданское общество России демонстрирует свою зрелость не возле урн на избирательных участках, а под холодным северным ветром у проходной «Форда».
РАЗМЫШЛЕНИЯ ПЕРЕД ПОСЛЕДНИМ ВОСКРЕСЕНЬЕМ
Написав на прошлой неделе «Памятку неголосующему избирателю», я искренне надеялся, что мне больше не придется писать о выборах в Государственную Думу. По крайней мере, до официального подведения их итогов в декабре. Но два события, произошедшие почти одновременно, заставили меня изменить решение. Сначала
Примерно в те же дни я получил письмо коллеги из провинциального города, рассказывавшей о том, как администрация университета принуждает сотрудников и студентов явиться на голосование. Чтобы более эффективно контролировать явку, 2 декабря даже объявили рабочим днем. Студенты общежитий и преподаватели прямо перед занятиями должны будут под присмотром начальства пройти к урнам, установленным тут же рядом.
Сопоставление газетной передовицы с частным письмом показывает насколько слабо столичная интеллектуальная тусовка (хоть левая, хоть либеральная) представляет себе то, что реально происходит в стране.
Для целого ряда категорий избирателей в провинции отказ от участия в выборах (формально не противоречащий закону) сопряжен с риском серьезных неприятностей на работе и требует реальной гражданской смелости, а зачастую и изобретательности. Люди добывают фиктивные врачебные справки, берут открепительные талоны, никуда не собираясь уезжать, или организуют себе дальние командировки. Для государственных служащих, врачей, преподавателей школ и вузов принуждение к голосованию становится важной формой политического контроля.
Проверить, кому человек отдал свой голос, нельзя, зато проконтролировать его явку к урне не составляет труда. Однако вопрос о том, за кого будут голосовать люди, волнует начальство куда меньше, чем сам факт явки. Что опять же вполне логично. Регулярное и обязательное посещение выборов населением очень важно с точки зрения власти. Причем чем более очевидна бессмысленность самих выборов, тем более настойчиво используются имеющиеся в руках властей манипулятивные и репрессивные возможности для того, чтобы принудить нас к участию. Люди должны привыкнуть механически и без возражений совершать определенные действия, даже (и особенно) если их бессмысленность очевидна. Это важнейший элемент системы господства - тренировка покорности. Именно потому на нынешних выборах пропагандистская активность Центризбиркома, развешивающего повсюду дурацкие плакаты с призывами идти на выборы и загрузившего рекламные блоки телепередач своими пошлыми клипами, в разы превосходит пропагандистскую активность всех партий вместе взятых, включая и «Единую Россию».
Надо признать, что эта политика срабатывает. В условиях, когда никто не решается открыто агитировать против выборов (как мы видели, даже часть крайне левых радостно идет в фарватере Центризбиркома), население воспринимает участие в выборах как некую неприятную, но обязательную повинность. Культура подданничества торжествует над остатками (или ростками) гражданского самосознания. Потеря уважения к себе и острое чувство стыда, которое граждане испытывают, опуская
О том, что люди, понуждаемые к участию в выборах, неправильно отдадут свои голоса, не приходится беспокоиться. Оказавшись в кабинке для голосования, избиратели выбирают «Единую Россию» совершенно сознательно. Единственной серьезной альтернативой выглядит КПРФ, которая действительно привлечет некоторое количество протестных голосов. Но показательно, что большая часть людей, которые участвовали в уличных выступлениях 2005 года, придя к урнам 2 декабря, отдадут голоса именно «Единой России».
Столичные интеллектуалы, разумеется, со свойственным им народолюбием, будут списывать подобное поведение на «низкое гражданское сознание», «политическую безграмотность», «тупость» и «бестолковость» населения. На самом деле, провинциальные обыватели понимают политический процесс куда точнее, чем московские интеллектуалы.
Тех, кто из-за ненависти к «Единой России» готов голосовать за КПРФ, во много раз меньше, чем тех, кто испытывают к КПРФ большее отвращение, нежели к «партии власти». У партии Зюганова впечатляющий негативный рейтинг. Зная это, власть не только не предпринимает в нынешнем году каких-либо пропагандистских ударов по данной организации, но и дает ей «зеленый свет».
Подобные неприязненные чувства к партии Зюганова вполне обоснованы. При нынешнем политическом раскладе избиратель вполне рационально предпочитает безликое Ничто, предлагаемое ему начальством, сборищу монстров, называющих себя оппозицией. Все «серьезные» оппозиционные партии в той или иной мере фашизоидны, откровенно демагогичны и неизменно коррумпированы. Все они в той или иной мере ориентированы на реванш, возврат в прошлое, причем КПРФ - в первую очередь. И речь идет не о возврате в счастливые для многих времена позднего СССР, а о восстановлении нетерпимой ситуации 1990-х годов, когда экономический развал и прилюдное разворовывание государственной собственности сочеталось с «коммунистическим» большинством в Государственной Думе. Если глубокомысленные интеллектуалы готовы это забыть и простить, то население за последнее время научилось помнить не только добро.
Аналогом нынешних выборов было бы предложение советским людям выбрать себе лидеров, но так, чтобы единственными «серьезными» соперниками Л.И. Брежнева были Лаврентий Берия и генерал Деникин. Не имея права выбирать себе будущее, жители России отдают предпочтение более или менее сытому настоящему перед страшным и голодным прошлым.
Официальная оппозиция является не просто частью системы. Она является именно тем элементом системы, который обеспечивает в ней политическую стабильность, поддерживает её равновесие. Если перемены начнутся в обществе и политике, то нынешние оппозиционные партии просто исчезнут со сцены. Но, к сожалению, их крах как раз является одним из главных условий для начала перемен.
Часть населения, загоняемого на избирательные участки, со зла голосует за ЛДПР. Среди подневольных избирателей резко возрастает процент подобного «голосования назло». Показательно, что наибольший процент партия Жириновского получает в тюрьмах, больницах и воинских частях. Не потому, что в этих трех категориях заведений люди испытывают особую теплоту к Владимиру Вольфовичу, а потому, что здесь от участия в выборах уже никак не отвертишься. Соответственно, и самый высокий процент «назло-голосования».