Сборник.Том 8
Шрифт:
— Старр ведь ваш приёмный сын, не так ли, шеф?
На мгновение Конвей повернулся. Потом, ни слова не говоря, быстро пошёл на корабль.
Что он мог сказать? Кроме того, что впереди конференция, более важная для Земли, чем любая встреча в её истории.
И что перевес на стороне Сириуса. Очень велика вероятность, что мир, Совет Науки и сама Земная федерация будут уничтожены.
И на пути всего этого стояли только усилия Дэвида.
Но больше всего Конвея угнетало — даже больше, чем перспектива проигранной войны, — мысль о том, что если
14. НА ВЕСТЕ
Государственный секретарь Ламонт Финней, профессиональный политик, прослужил пятнадцать лет в Конгрессе, и его отношение к Совету Науки никогда не было дружеским. Теперь он постарел, у него ухудшилось здоровье, он стал раздражителен. Официально он возглавлял земную делегацию на Весте. Но Конвей понимал, что именно он, глава Совета Науки, должен нести всю ответственность за неудачу — если конференция окончится неудачей.
Финней дал это ясно понять ещё до того, как корабль, один из самых больших на Земле, стартовал.
Он сказал:
— Пресса совершенно неконтролируема. Вы в трудном положении, Конвей.
— Вся Земля в трудном положении.
— Вы — прежде всего.
Конвей мрачно ответил:
— У меня нет иллюзий, что в случае провала правительство будет поддерживать Совет.
— Боюсь, вы правы. — Государственный секретарь тщательно закрепил ремни, проверил, под рукой ли пузырек с таблетками от космической болезни. — Правительственная поддержка в этом случае означала бы только падение правительства, а в условиях военного положения неприятностей и без того хватит. Мы не можем допустить политическую нестабильность.
Конвей подумал: «Финней не верит в благополучный исход конференции. Ожидает войны».
Он сказал:
— Слушайте, Финней, если дело дойдёт до худшего, мне понадобится поддержка, чтобы защитить репутацию члена Совета Старра от…
Финней на мгновение оторвал седую голову от гидравлической подушки и тревожно взглянул на Конвея.
— Невозможно. Ваш член Совета отправился в систему Сатурна по своей воле, он не просил разрешения и не получал никаких приказов. Он добровольно пошёл на риск. Если дело обернется плохо, с ним покончено. Мы ничего не сможем сделать.
— Вы знаете, он…
— Я ничего не знаю, — сердито ответил политик. — Официально я ничего не знаю. Вы достаточно долго занимаетесь политикой, чтобы понять, что в таких обстоятельствах нужен козел отпущения. Им и станет член Совета Старр.
Он откинулся на подушку, закрыл глаза, и Конвей тоже лег. Все на корабле заняли места, зашумели двигатели, корабль медленно поднялся над стартовой площадкой и устремился к звёздам.
«Метеор» повис в тысяче миль над Вестой, захваченный её слабым полем тяготения; он медленно кружил с заблокированными двигателями. К нему магнитным зажимом крепилась шлюпка с сирианского корабля.
Зайон покинул «Метеор» и присоединился к сирианской делегации, а его место занял робот. В шлюпке находились Верзила и Йонг.
Старр вначале удивился, когда на экране появилось лицо Йонга. Он сказал:
— Что вы делаете в космосе? С вами ли Верзила?
— Да. Я его стражник. Вероятно, вы ожидали увидеть робота?
— Да. Или после того случая роботов не подпускают к Верзиле?
— Нет, просто Девур таким образом показывает, что я не буду участвовать в конференции. Пощечина службе.
Дэвид сказал:
— Зайон там будет.
— Зайон, — Йонг застыл. — Это хороший офицер, но он исполнитель. Он не понимает, что служба — это не просто слепое исполнение приказов сверху, что мы должны добиться, чтобы в политике Сириуса соблюдались законы чести нашей службы.
— Как Верзила? — спросил Старр.
— Нормально. Но он кажется несчастным. Странно, что такой необычно выглядящий человек лучше понимает честь, чем вы.
Дэвид плотнее сжал губы. Оставалось совсем немного времени, и его не устраивало, что офицеры начинают задумываться о потере его чести. Отсюда недалеко и до мыслей о возвращении этой чести, а тогда они задумаются над его истинными намерениями и…
Йонг пожал плечами.
— Ну, я только хотел сообщить, что всё в порядке. Теперь я отвечаю за вас, пока вы не предстанете перед конференцией.
— Подождите. Вы оказали мне услугу на Титане…
— Я ничего вам не оказывал. Я только следовал своему представлению о долге.
— Тем не менее вы спасли жизнь Верзилы, а может, и мою. Может так случиться, что на конференции в опасности окажется ваша жизнь.
— Моя жизнь?
Старр осторожно сказал:
— Как только я выступлю, Девур по той или иной причине может захотеть избавиться от вас, несмотря на риск, что сирианцы узнают о его драке с Верзилой.
Йонг горько рассмеялся.
— На пути сюда его никто не видел. Сидит в своей каюте и ждёт, чтобы зажило лицо. Я в безопасности.
— Всё равно. Если вам будет грозить опасность, обратитесь к Гектору Конвею, главе Совета Науки. Даю слово, что он предоставит вам политическое убежище.
— Вероятно, у вас добрые намерения, — сказал Йонг, — но я думаю, что после конференции именно Конвею понадобится политическое убежище. — И он прервал связь.
А Дэвид смотрел на Весту и печально думал о том, что слова Йонга, вполне вероятно, окажутся истинными.
Веста — один из самых больших астероидов. Не такой, как Церера, гигант пятисот миль в диаметре, но двухсотпятнадцатимильный размер помещает Весту во второй класс, где с ней соперничают только ещё два астероида: Паллада и Юнона.
С Земли Веста кажется самым ярким среди астероидов, потому что её поверхность в основном состоит из карбоната кальция, а другие, более тёмные астероиды покрыты в основном окислами металлов и силикатами.