Сборник.Том 8
Шрифт:
В качестве компромисса он защелкнул магнитный замок. И даже толкнул дверь, чтобы убедиться, что он действует. В мужской и неформальной атмосфере марсианских ферм двери почти никогда не запирались, и бывало, что изоляция протиралась и замки выходили из строя, но никто годами этого не замечал. Его собственная дверь, насколько он помнил, не запиралась ни разу с того времени, как он приступил к работе.
Замок в порядке. Дверь даже не дрогнула, когда он потянул её. С этим всё.
Он тяжело вздохнул, сел на кровать и снял сапоги, сначала один, потом другой. Устало потёр ноги, снова вздохнул и застыл от неожиданности, но тут же сунул руку под
На лице его застыло изумление. Не может быть. Не может быть! Значит, глупый рассказ Уильямса — правда? Значит, нелепые теории Бенсона о марсианах в конце концов не совсем…
Нет, он отказывается верить. Скорее кто-то решил подшутить над ним.
Но темнота комнаты была освещена холодным голубоватобелым сиянием без всякого блеска. В этом свете стали видны кровать, стены, кресло, шкаф и даже сапоги, которые он только что снял. И ещё — похожее на человека существо, голова которого была озарена свечением, скрывавшим черты лица; можно было различить лишь нечто вроде дымчатого облачка.
Хеннес почувствовал, что прижимается спиной к стене. Он и не заметил, что так отодвинулся.
Послышался глухой и гулкий голос:
— Я Космический Рейнджер!
Хеннес выпрямился. Преодолев оцепенение, он заставил себя успокоиться и спросил твёрдым голосом:
— Что тебе нужно?
Космический Рейнджер ничего не ответил и даже не пошевелился, а Хеннес не мог оторвать от него глаз.
Управляющий ждал, грудь его вздымалась, но существо из дыма и света было неподвижно. Вероятно, это робот, запрограммированный только на одну фразу. На мгновение Хеннес задумался над этой мыслью и тут же её отбросил. Он стоял рядом с ящиком бюро и, несмотря на своё состояние, не забыл об этом. Рука его медленно потянулась к ящику.
Его движения были хорошо различимы в свете, исходившем от призрака, но тот не обратил на него внимания. Рука Хеннеса в якобы невинном жесте опустилась на поверхность бюро. Робот, марсианин, человек, кто бы он ни был, не знает секрета бюро. Он спрятался в его комнате, но комнату не обыскивал. А если и сделал это, то чрезвычайно искусно, потому что взгляд Хеннеса не обнаружил в комнате ничего необычного; всё стоит на своих местах и нет ничего лишнего, кроме самого Космического Рейнджера.
Пальцы Хеннеса коснулись незаметного углубления в крышке бюро. Механизм самый обычный, и мало у кого из управляющих на Марсе его нет. Старомодный, как старомодно и само деревянное бюро — эта традиция восходит к далеким дням беззакония первых поселенцев Марса, но традиции умирают с трудом. Углубление чуть сдвинулось, и в стенке бюро открылся тайник. Хеннес был готов к этому, рука его метнулась к бластеру, лежащему в тайнике.
Теперь бластер был нацелен на существо, которое за всё это время так и не шевельнулось. Его руки, или то, что должно было ими служить, свисали неподвижно.
Хеннес чувствовал, как к нему возвращается уверенность. Робот, марсианин, человек — противостоять бластеру он не сможет. Оружие маленькое, и выбрасываемый им снаряд ничтожен по размеру. Металлические пули старых «ружей» по сравнению с ним настоящие скалы. Но выстрел из бластера гораздо смертоноснее. Как только его снаряд запущен, любое препятствие детонирует крохотный атомный взрыватель, который превращает часть его массы в энергию, и в этом превращении препятствие — скала, металл, человеческая плоть — исчезает в сопровождении негромкого звука, как будто потёрли пальцем о резину.
Хеннес тоном,
— Кто ты? Что тебе нужно?
Привидение медленно повторило:
— Я Космический Рейнджер!
Губы Хеннеса изогнулись в жестокой ярости, и он выстрелил.
Снаряд покинул ствол, понесся к привидению, достиг его и был остановлен. Был остановлен мгновенно, не дойдя четверти дюйма до тела. Даже сотрясение от этого удара не прошло через барьер силового поля, которое поглотило всю энергию движения, превратив её в свет.
Но этот свет не был заметен. Его затмило яркое свечение взорвавшегося снаряда. Снаряд превратился в энергию, но так как при остановке не встретился с материальным препятствием, которое могло бы поглотить вспышку, на кратчайшую долю секунды в комнате как будто вспыхнуло солнце размером с булавочную головку.
Хеннес с громким криком закрыл глаза руками, будто пытался защитить их от физического удара. Но было слишком поздно. Несколько минут спустя, когда он решился отвести руки, его горящие, воспаленные глаза ничего не увидели. Он открывал и закрывал их, но перед ним плыла лишь чернота с мерцающими красными пятнами. Он не видел, как Космический Рейнджер мгновенно метнулся к его сапогам, обыскал их внутренние карманы, открыл магнитный замок двери и исчез за несколько секунд до того, как собралась неизбежная толпа и послышались тревожные возгласы.
Хеннес услышал голоса. Всё ещё закрывая рукой глаза, он закричал:
— Хватайте его! Хватайте! Он в комнате. Задержите его, проклятые марсианские трусы!
— В комнате никого нет, — отозвалось с полдюжины голосов, а кто-то добавил: — Пахнет выстрелом из бластера.
Твёрдый, более властный голос произнес:
— Что случилось, Хеннес?
Это был доктор Сильвере.
— Вторжение, — ответил Хеннес, дрожа от гнева и раздражения. — Никто его не видел? Что это с вами? Вы… — но не смог произнести больше ни слова. Мигающие глаза его слезились, смутный свет снова начал поступать в них. Он чуть не сказал: «Вы что, ослепли?»
Сильвере опять спросил:
— Кто вторгся? Можете его описать?
Но Хеннес лишь беспомощно покачал головой. Как он может объяснить? Рассказать о кошмаре из дыма, который говорил и которому бластер не причинил никакого вреда, а ослепил выстрелившего человека?
Доктор Сильвере вернулся в свою комнату в унылом настроении. Тревога, прогнавшая его из комнаты во время подготовки ко сну, бесцельная беготня людей, отсутствие объяснений со стороны Хеннеса — всё это лишь булавочные уколы. Он с беспокойством думал о завтрашнем дне.
Он не верил в победу, в эффективность эмбарго. Снабжение продовольствием прекратится. На Земле кое-кто узнает или, что ещё хуже, придумает для этого причину, и результаты будут ужаснее самого массового отравления.
Дэвид Старр полон уверенности, но пока его действия ничего не дали. Рассказ о Космическом Рейнджере — плохая выдумка, способная лишь возбудить подозрение таких людей, как Хеннес; она чуть не привела его к смерти. Молодому человеку повезло, что он, Сильвере, прибыл вовремя. Дэвид не потрудился объяснить, зачем ему понадобилась эта выдумка. Он только сказал, что должен уехать в город и тайно вернуться. Когда доктор Сильвере получил первое послание Старра — его доставил этот малыш, зовущий себя, вопреки очевидному, Верзилой, — он связался со штаб-квартирой Совета на Земле. И ему приказали выполнять все распоряжения Дэвида Старра.