Сбылась мечта идиота
Шрифт:
– Но ваши гестаповские методы - насилие над моей личностью!
– негодовал Иван с яростью в голосе.
– А не пошли бы вы со своей заботой!
Роза Львовна обиженно надула напомаженные губы и обернулась в поисках своего плаща. Такого откровенного хамства по отношению к ней давно никто не позволял.
– Извините, - опомнился Иван, понимая, что Роза Львовна всего лишь озвучивала то, в чём он боялся признаться самому себе.
– И ещё нужна воля, чтобы найти другой жизненный путь. И у тебя всё для этого есть. Осталось только найти какое - либо увлечение. Хобби, так сказать, - не отступала бухгалтерша.
–
Корми животное и береги свои руки. В пятницу я снова буду у тебя с документами на подпись.
Проводив взглядом отъехавшую машину Розы Львовны, Иван вышел из дома и запер ворота. Потом уселся на влажную от вечерней росы траву, прислонился спиной к шершавому стволу старой берёзы и загрустил. Лёгкий ветерок ласкал лицо и доносил сладковатый запах цветов с клумбы. Стоял замечательный вечер, который Иван упорно не желал воспринимать.
Верная Кабысдошка улеглась рядом, положив голову на колени хозяина и вздохнула, словно человек, будто сочувствуя страданиям своего хозяина.
***
Ещё какое - то время Иван не ел, не спал и не жил, боясь элементарно тронуться умом. Разговаривая с периодически навещавшей его заботливой бухгалтершей, еле ворочал языком. А её, как назло, беспокоили всякие сущие пустяки типа, а завтракал ли он сегодня? На что Иван лишь равнодушно пожимал плечами. Роза Львовна готовила ему что - либо на скорую руку, подсовывала документы на подпись и исчезала. После её ухода он возвращался в спальню и, не раздеваясь, валился на кровать и долго лежал в странном забытье. Солнечные зайчики нахально сновали по его каменному лицу, но Иван их не замечал.
Предоставленная сама себе Кабыздошка прогрызла пакет и кормилась самостоятельно. Потом каким - то чудом выбиралась наружу и лакала дождевую воду из бассейна. И ни разу не нагадила в доме.
Но однажды "день сурка" закончился и Иван вдруг расслышал звук, непонятно сколько работавшего, телевизора. К тому же у него с голодухи свело желудок. Достал пачку пельменей, отварил, поделился с собачонкой, попробовал. Ничего, есть можно.
Постепенно приходил в непривычно трезвое состояние. Критическим взглядом окинул окружавшее пространство. Оно выглядело зловеще. С ужасом заметил срач, который развёл вокруг себя. Но веника в богатом доме не оказалось. Пришлось соорудить метлу. Мёл долго и с остервенением, особо развороченный холл на первом этаже. Вымел мусор во двор. Оказалась приличная куча.
Вернувшись в дом, обнаружил жуткую вонь. Подумал на Кабысдошку. Но оказалось, что прёт от него, а именно от его бессменных носок. Озадачился мыслью: почему раньше так не воняло? Понял, что смердит давно, просто нюх вернулся только что. Подумал, что неплохо было бы основательно привести себя в порядок.
Вспомнил, что пока подметал, где - то видел стиральную машину. Напряг память, нашёл в большой ванной комнате. Запихнул в машину носки, а затем и всю остальную свою одежду. Посмотрел на панель управления - много кнопок, а надписи на не русском. Потыкал, машина не заработала. И по - хорошему её уговаривал и оскорблял - стирать она не собиралась. Обиделся. Вот зараза. Он когда - то карбюратор в своём такси перебрал, а с этой стиралкой не справился. С досады хлопнул по панели кулаком - заработала. Выстирала бесшумно и быстро. Но отдавать чистое бельё не спешила. Иван решил действовать методом научного тыка. Не получилось. Оказалось, что вскрыть сейф Петровича было проще, чем это забугорное чудо техники.
Вопрос решился только тогда, когда его, полуголого, обёрнутого большим полотенцем, обнаружила вездесущая бухгалтерша.
– "Бренд продаж" твоего магазина, кивнула она на строптивую стиральную машину.
Она нажала какую - то кнопочку и загрузочный люк послушно открылся.
– Круто, - не сдержал восхищения Иван.
– Я даже и не понял в чём фокус?
– Может тебе домработницу нанять?
– подкинула мысль Роза Львовна. Правда дом далеко от города, придётся брать с проживанием.
Иван было за эту идею ухватился, но, подумав, как много вокруг аферистов и авантюристов, и что после следующего отжима у него вообще ничего не останется, обзаводиться помощниками не решился.
Не смотря на грозное отчество, бухгалтерша оказалась, хотя и несколько увядшей, но всё же Розой. На стиральную машину, случайно нашедшийся пылесос и некоторую кухонную технику, она написала краткие инструкции и Иван начал хозяйствовать сам.
Поначалу не знал, чем занять себя на протяжении ужасающе длинных суток. Когда перестала болеть голова, решив повысить свой словарный запас, а так же интеллектуальный уровень, начать читать. Благо библиотека у Петровича была основательная. Быстро понял, что чтение - это лучшее снотворное.
Отоспавшись, начал осознанно смотреть разные телевизионные программы. Хотя многому не верил, всё же находил в них что - то интересное для себя. Постепенно к нему вернулась способность соображать. Оказалось, что вокруг есть и другая - трезвая жизнь и он даже начал находить в ней свои плюсы.
Болезненные ощущения понемногу отступили, но пришёл жёсткий депрессняк. Раньше такое тоже бывало, но тогда он выходил из него алкоголем. А что делать теперь? Вспомнил, что шоколад поднимает уровень эндорфина в крови.
– Пить нельзя, но жрать же можно! И деньги есть,- насмотревшись вкусной рекламы, закрутился на месте Иван, собираясь посетить дорогой ресторан.
Впервые с удовольствием принял душ, оделся, мокрыми руками пригладил сильно отросшие, топорщившиеся волосы и вышел из дома.
Во дворе было сумеречно и свежо. Оживлённо чирикали воробьи. Размышляя о том, как давно не слышал их и, с удовольствием отметив, что каркающие вороны исчезли с периметра, Иван завёл "Гелик" и поехал в город. Сосредоточился на дороге. У него давно не было таких веских причин, чтобы ехать с максимальной скоростью и доехать без жертв.
По поводу отсутствия у него водительских прав Иван особо не парился. Если, что, то он позвонит полицейскому папику и пускай тот отрабатывает отжатый клуб. Но его ни разу никто не тормознул. Гальцы в упор не замечали несущийся на всех парах "Гелендваген".
Удачно припарковался и пошёл на сияющие огни первого попавшегося ресторана. Возле дверей толпился народ. Стоящий на входе охранник, манерами напоминавший бывшего военного, пронзил Ивана острым рентгеновским взглядом и завернул его обратно. Не помогла просочиться в ресторанное чрево даже пятитысячная купюра, которую Иван пытался всунуть ему в руку.