Сбылась мечта идиотки
Шрифт:
Вот тебе, бабушка, и Юрьев день! Вроде бы квартира моя, а на самом деле и нет. Это что же получается, помахали перед носом морковкой, а потом отнимут? Нет уж, я буду бороться за недвижимость! Кстати, неплохо бы для начала на нее посмотреть. Я озвучила Андрею эту мысль.
– Запросто, – отозвался он, – у меня есть ключи от квартиры.
Глава 4
Мы прошли пешком один квартал.
– Вон ваш дом, – сказал Андрей.
Его палец указывал на два строения. Первое – желтая сталинская девятиэтажка, довольно потрепанная
Мужчина словно прочитал мои мысли.
– Красный дом, третий этаж.
Вестибюль меня сразил: огромный зал с росписями на стенах, стилизованными под фрески, с цветами и креслами для отдыха. Эту красоту никто не охранял, не было даже бабушки-вахтерши.
– Сколько же это стоит? – вырвалось у меня.
Бесчастных истолковал мой вопрос неправильно:
– Квартплата составляет около двух тысяч долларов в месяц.
На мгновение я потеряла дар речи.
– Сколько?!
– Две тысячи долларов, – повторил мужчина, – это ведь кондоминиум. Плату устанавливают сами жильцы.
– Почему же за эти деньги не поставили охрану?
– Охрана есть, просто вы ее не видите. На каждом этаже стоят камеры слежения, так что воры не пройдут. Зато у жильцов есть иллюзия, что в их частную жизнь не вмешиваются. Ведь многие из проживающих здесь – весьма непростые люди.
Каждый месяц отдавать две тысячи долларов за квартиру – обалдеть можно! Откуда я возьму такие деньги? У меня зарплата в четыре раза меньше. Неужели Андрей прав, и наследство мне не «по зубам»? Но я тут же отогнала от себя эту мысль. У меня начинается новая жизнь, полная везения, роскоши и удовольствий. Пора привыкать к большим деньгам!
На лестничную площадку третьего этажа выходили две двери одинакового оливкового цвета.
– Нам сюда. – Андрей повернулся к той, на которой блестела цифра «4».
Он повозился с замками и распахнул дверь.
– Прошу!
Я переступила через порог и остолбенела. Я много квартир посетила на своем веку, но такой простор видела впервые. Прихожая своими размерами напоминала площадку для игры в волейбол.
– Господи, сколько же здесь места! – ахнула я.
Андрей послушно заглянул в бумаги.
– Общая площадь – сто пятьдесят квадратных метров, жилая – девяносто. Вообще-то это средний метраж для квартиры подобного класса.
Ага, средний. Если учесть, что сейчас я живу в одиннадцатиметровой комнатенке, мне придется купить компас, чтобы здесь не заблудиться.
– Идите за мной! – Андрей направился в глубь квартиры. – Я покажу, что здесь есть.
Я последовала за ним. Мы вошли в первую дверь.
– В квартире два санузла: вот это гостевой, а дальше, около спальни, – для хозяев.
Я заглянула в гостевой санузел. Веселенькая плитка апельсинового цвета, похожая на детские рисунки, унитаз, биде, душевая кабина. Рядом с «мойдодыром» висит оранжевое полотенце. Все в идеальном порядке, ни пылинки, ни волоска. Наверное, хозяин не очень-то привечал гостей.
Тем временем мой проводник шел дальше.
– Вот кухня, совмещенная со столовой. Для большой семьи это неудобно, но мой шеф проживал один, ему хватало.
Еще бы не хватало,
Я автоматически отметила, что на кухне два окна.
– Это гостиная. – Андрей продолжал экскурсию. – Ее Валерий Ефимович хотел переделать, ему надоели полосатые шкуры, но он не успел.
Гостиная была оформлена в этническом стиле: африканские маски, желтые, как песок Сахары, стены, шкуры зебры на полу.
Я уставилась на окно, это был эркер. Я поинтересовалась у Андрея:
– По-вашему, это одно окно или три?
– Это эркер, – отозвался он надменно.
– Я знаю, но ведь, по сути, это три маленьких окна, объединенные в одно большое, так?
– Вроде бы так. – Бесчастных равнодушно пожал плечами.
Ему-то, конечно, все равно, а у меня должны сойтись концы с концами. Ведь если в квартире восемь окон – значит, она и правда будет моей.
Спальня хозяина походила на иллюстрацию к сказкам «Тысячи и одной ночи»: кровать с резной спинкой, низкие столики, персидские ковры, тяжелые парчовые шторы. В спальне царил восточный полумрак. Я влюбилась в нее с первого взгляда.
Занятно, что у квартиры нет единого стиля, каждая комната отделана по-особенному. Среди дизайнеров эклектика считается дурным вкусом, а мне такой подход нравится – ведь так не скучно! Если квартира все-таки достанется мне, ровным счетом ничего не буду в ней менять.
Кстати, в спальне два окна. Значит, всего получается пять?
Еще в квартире обнаружился кабинет, обставленный в классическом английском стиле, и женская спальня – нечто слащаво-розовое, в рюшечках и сердечках. И в кабинете, и в розовом безобразии было по окну.
– Ничего не понимаю, – озабоченно повернулась я к Андрею. – Одного окна не хватает. Их должно быть восемь!
– В ванной есть окно, – отозвался он, услужливо приоткрывая дверь.
Я кинулась в хозяйскую ванную. Точно, есть! Маленькое круглое окошко. Ура! «Восемь окон, два сортира»! Это моя квартира, и никаким родственникам ее у меня не отобрать!
Я едва сдержалась, чтобы не пуститься в пляс, но наткнулась на озадаченный взгляд Андрея.
– Откуда вы знаете, что окон должно быть восемь? – осторожно спросил он.
– А, – махнула я рукой, – долго объяснять! Вы лучше скажите, откуда в квартире женская спальня? У Валерия Ефимовича была любовница?
– Это спальня жены. Вернее, теперь вдовы.
У меня отвисла челюсть.
– Жены?! Почему же Крылов не оставил наследство ей?
Андрей пожал плечами.
– В последнее время у них были довольно напряженные отношения, она жила в своей квартире. Вообще мой босс был странным человеком. В бизнесе – очень осторожный и расчетливый, а в личном общении – чересчур эмоциональный. Господин Крылов позволял себе выходки, которые вам бы показались сумасшествием, но он считал, что не следует сдерживать душевные порывы. Надо идти в своих привязанностях до конца, и в неприязни – тоже.