Сценарий для третьей мировой войны: Как Израиль чуть не стал ее причиной
Шрифт:
— Забудьте об этом. Народ нас не поймет.
Тогда его дипломаты пошли обходным путем. Шамир, говорили они, сформулировал свою просьбу очень аккуратно. Он не настаивает на нормализации отношений сразу, а предлагает установить постоянный диалог по вопросам, представляющим взаимный интерес. Это нам выгодно, ибо мы станем единственными посредниками между арабами и Израилем. Американцы с ООП и радикальными режимами отношений не поддерживают.
Громыко хмыкнул и сказал, что тут есть над чем подумать, но ему надо посоветоваться с Андроповым. Неизвестно, что посоветовал ему шеф КГБ, но догадаться было не трудно. Вопрос об установлении
Ни один из выехавших из Советского Союза в Израиль не занял видного положения ни в политической жизни, ни в предпринимательской деятельности, подчеркивалось в этом сообщении. 90 % евреев, включившихся в бизнес, обанкротились. Процветают грузины, вывезшие кое-какие капиталы. Ими совершена махинация с тремя миллионами фальшивых долларов, которые были проданы на черном рынке за полцены.
А вывод должен был напрашиваться сам собой: утекающим мозгам в Израиле применения нет. Разве что в криминальной жизни.
Глава седьмая
Смерть предателя
Пока боссы советовались, обострилась еще одна болевая точка — отношения с Египтом. При Садате они катастрофически ухудшились и достигли пика падения в 1981 году. После апрельского визита Хейга в Каир, где госсекретарь раскручивал свой «региональный консенсус», президент США недолго колебался и объявил Египет бастионом борьбы с коммунизмом на Ближнем Востоке.
В сентябре новый удар: Садат демонстративно выставил вон советского посла Владимира Полякова и еще 7 дипломатов, потребовав сократить штат советских учреждений в Египте и расторгнуть контракты с советскими специалистами. В Москве остро переживали эту переориентацию Египта, который еще совсем недавно считался бастионом советского влияния в регионе.
А тут, как назло, появилась информация, что Бегин встречался и советовался с Садатом перед тем как отдать приказ о бомбардировке иракского реактора. Правда, Садат категорически отрицал, что с ним консультировались по этому вопросу. Но сомнения все равно оставались. Даже у американцев. По имевшимся в Москве сведениям, посол США в Каире позвонил Садату и спросил, был ли он информирован заранее о налете израильтян на пригород Багдада.
Теперь на 6 октября 1981 года в Каире был назначен грандиозный парад. Официальная версия гласила — в ознаменование начала войны 1973 года, в первые дни которой Египет добился впечатляющих побед. Но в Москве видели его символическое значение совсем в другом. Как сообщало советское посольство, впервые количество западной техники, участвующей в параде, сравняется с советской, которая еще совсем недавно господствовала в вооруженных силах Египта. Теперь же в небе над Каиром пролетят американские «Фантомы» и французские «Миражи-2000», а над трибунами будут парить американские вертолеты «Чинук», английские «Си Кинг» и французские «Газелли». Это будет демонстрация упадка советского присутствия на Ближнем Востоке.
И вдруг как гром среди ясного неба. Днем 6 октября все три силовых ведомства в Москве — КГБ, Минобороны и МИД были подняты на ноги. Из Каира по линии КГБ пришла такая шифровка:
«13.05 каирское время. На трибуне Садат. Рядом с ним Мубарак (вице-президент) и Гамаля (министр обороны). Проходит артиллерийское подразделение. Один тягач замедлил ход, соскочил солдат и бросил гранату. Из трех тягачей был открыт автоматный огонь. Нападавших — 6 человек; 3 убито.
Сразу же включили радиоприемники, — и вскоре это сообщение стало обрастать подробностями.
Садат в новом мундире и без бронежилета, чтобы выглядеть стройней, взошел на трибуну в хорошем расположении духа. Он, видимо, надеялся, что грандиозное зрелище мощи египетской армии приглушит недовольство, которое будоражило страну. И действительно, самолеты выделывали сложные акробатические трюки в воздухе, вызывая восторг и аплодисменты публики. Они еще были над трибунами, когда диктор объявил: «Сейчас пойдет артиллерия», — и на площадь выползли тягачи с артиллерийскими орудиями.
Неожиданно один из них резко остановился прямо перед правительственной трибуной. В первую секунду этому не придали значения — мотор заглох. Но из машины полетели гранаты и раздались автоматные очереди. Потом из нее выскочили 4 человека и, поливая огнем из автоматов, побежали к трибуне. Охранник бросился к Садату: «Господин президент! Пригните голову!» Но было поздно. Садат лежал весь в крови.
Наступило общее замешательство, которое продолжалось почти сорок секунд, и только потом раздались ответные выстрелы охраны. Но за это время двое нападавших, хотя и были ранены, сумели перепрыгнуть через ограду и бросились по рядам наверх к Садату. Один из них крикнул вице-президенту Мубараку, оказавшемуся на пути:
— Прочь с дороги! Мне нужен только этот собачий сын!
И продолжал стрелять очередь за очередью в простертое на земле тело президента.
Так закончился этот парад. Правительственная трибуна представляла страшное зрелище — там лежали в лужах крови убитые, раненые или просто в поисках укрытия члены правительства. Тело Садата было отправлено на вертолете в больницу и там констатировали: президент мертв. А нападавшие сдались без сопротивления — они свое дело сделали. Только одному удалось скрыться, но ненадолго. Его тоже арестовали и судили.
В Москве сразу же возник вопрос: чьих это рук дело?
Судя по почерку, это были мусульманские экстремисты. Как не без иронии заметил один из экспертов КГБ, левые сразу же стали бы произносить речи. Но настораживал высокий профессиональный уровень покушения. Эксперты посчитали тогда, что стрельба по президенту была до секунд синхронизирована с прохождением над трибунами самолетов с форсированными двигателями, которые заглушили стрельбу.
Но главным был вопрос: как у нападавших оказалось оружие с боеприпасами? Ведь было хорошо известно, что перед выходом на парад службы безопасности тщательно проверяли всех его участников. А эти службы обучало и опекало могущественное ЦРУ. И еще такой парадокс: на трибуне рядом стояли трое — Садат, Мубарак и Гамаля. А убитым оказался только один Садат. Как такое могло произойти?
Ответа не было — одни подозрения. Поэтому внимание переключилось на личности нападавших — кто они, что толкнуло их на этот отчаянный шаг и кто стоит за ними?
Имя руководителя этой четверки, Халед эль-Исламбули, ни о чем не говорило. Это был молодой лейтенант египетской армии, всего 24 года, без связей и не замеченный в какой-либо политической деятельности. Позднее стало известно, что он являлся членом небольшой и малоизвестной экстремистской мусульманской организации «Гамаат эль-Исламия» и сам вызвался пожертвовать собой, убрав ненавистного предателя Садата.