Сценарий собственных ошибок
Шрифт:
Утро для Инны Гаренковой было заполнено хлопотами. Это раньше, в условиях небогатой жизни, Инна сама подавала на стол завтрак для троих. Теперь все было по-другому. Огромный дом требовал огромных забот. Кормить нужно не только семью, но и прислугу, охрану. А значит – заказать продукты на всех, продумать меню на день, отдать распоряжения по уборке, стирке, химчистке… И плюс еще куча всяких дел, и по дому, и по участку. Весна на дворе, надо сад в порядок приводить.
Конечно, заниматься этим с раннего утра не было никакой необходимости. Никто не заставлял Инну подниматься,
В свое время, после историко-архивного, она пошла преподавать историю в школу. Это считалось не самым лучшим вариантом: работа в музее, научном институте или даже архивах котировалась у выпускников куда больше. Но Инну привлекала именно педагогическая работа. Ей хотелось не глотать вековую пыль в окружении чопорных старух, а говорить о том, что ей нравилось, делиться знаниями, видеть заинтересованные лица учеников. Ведь это так здорово, когда учитель любит свой предмет и умеет увлечь им ребят!
Как давно, кажется, это было: подъем в половине седьмого, контрастный душ, наскоро накормить всех завтраком, намазаться-накраситься – и бегом в школу! Холодный предрассветный мрак, чуть разжиженный фонарями, от которого слипаются все еще сонные глаза. Битком набитый автобус, где невозможно поднять руку, чтобы передать деньги на билет. Метро, где плывешь в человеческом потоке, чувствуя себя неодушевленной каплей, частью общего стада. В школе – потрескивание ламп дневного света, тусклый желтый линолеум, запах хлорки из туалета и скучной еды из столовой. Ученики…
Когда дочь подросла, появился типичный для учителей «трудный» вопрос: куда отдать ребенка учиться? К себе Инна не решилась, да и далековато… Алина пошла в школу рядом с домом, где были такие же линолеумные полы, типичное давление на мозги учеников и обязанность быть как все, не выделяться. И там на родительских собраниях уже Инна была не учительницей, а трудной мамой трудной дочки и лезла из кожи вон, убеждая учителей, что начитанность и открытое высказывание не совпадающих с учебником мыслей – не порок, и понимала, что доказать ничего не сможет, как не смогла бы доказать аналогичные утверждения в своей школе.
Израненная школьным маразмом, Инна подползала вечером к мужу, измотанному диким бизнесом, и, поделившись накопленным за день раздражением, супруги Гаренковы утихомиривались, обнимались и начинали мечтать. О том, когда фирма Игоря наконец-то займет ведущие позиции. Когда Алину отдадут в платную гимназию, где будут бережно относиться к ее индивидуальности. Когда Инна сможет позволить себе не работать, а сидеть дома, покупать и читать какие захочет книги, следить за собой, встречать мужа с работы всегда свежая и отдохнувшая, готовая к радостям любви. Когда они объедут втроем весь мир или, по крайней мере, всю Западную Европу, увидят собственными глазами все те достопримечательности, о которых Инна была обречена всего-навсего рассказывать своим ученикам.
И вот ожидаемое материальное благополучие наконец настало. Алину отдали в гимназию с гуманитарным уклоном, где она заслуженно превратилась в звезду литературных конкурсов и самодеятельного театра. Побывали в Греции, Франции, Италии, Англии, Испании… Что касается работы, Инна, противореча самой себе, довольно долго продолжала тянуть лямку школьной каторги. Но в конце концов ее дожали – с двух сторон. Игорь, который постоянно нудил, что жена человека его уровня не имеет права выкладываться за жалкие гроши. И учительницы, которые поджимали губы, видя, как она подъезжает к школьному подъезду на новеньком «Вольво» с шофером (водить машину Инна так и не научилась), обсуждали за спиной ее одежду и украшения. Один только математик постоянно вступался за Инну, умел насмешкой заставить замолчать этих клуш – и она с запоздалой благодарностью разглядела в этом сморщенном, с нездоровым цветом кожи, человеке неубитый здравый смысл и полное отсутствие зависти. Но чтобы удержать ее в школе, одного математика было мало… «Хватит! – в один прекрасный день провозгласила Инна. – Попили моей кровушки! Отныне живу, как хочу!»
Однако вскоре выяснилось, что «живу, как хочу» – несбыточная формула. Что мечты редко совпадают с действительностью. И что, самое главное, когда человек получает возможность «жить, как хочет», он перестает понимать: чего же он, собственно, хочет?
Пятикомнатная квартира в центре Москвы, в построенном для партийной элиты доме, а затем – вожделенный загородный особняк. Комфорт? Полнейший. Распорядок дня? Свободнейший. Книги? Только заказать, принесут на дом. Театральных билетов то же самое касается. Стирка-глажка-готовка давно уже не отягощают быт, все делается чужими руками. Короче, живи да радуйся!
А Инне не живется. Некуда ей себя приткнуть в этом изнурительном благополучии. И хотя Игорь постоянно твердит, что она незаменима при неофициальных встречах и презентациях, что умная красивая жена повышает престиж мужа, что быть женой бизнесмена такого ранга – важная и ответственная работа, Инна этого не в состоянии как следует осознать. Вернее, она осознает, что на этом пустом месте – «жена крупного бизнесмена» – могла быть другая женщина. Кто угодно. Может, другая лучше справилась бы. Инна не чувствует себя здесь незаменимой.
А там, в школе, чувствовала… Как давно, кажется, это было: в пятом классе – Пунические войны, в шестом – голландское национально-освободительное движение против испанского господства, в девятом – народовольцы… Скучища, казалось бы, изо дня в день, из года в год повторять одно и то же? Но Инна как раз любила побаловать себя и учеников разнообразием. Выработав для себя некоторые основные положения – канву урока, она плела по этой канве затейливые узоры с привлечением примеров из художественной литературы, сохранившихся в мемуарах курьезов и других мелочей, составлявших для нее ткань и дыхание истории. А история увлекала ее с детских лет, когда она бродила по старой Москве, упоенно открывала для себя новые и новые извилистые переулки, разглядывала украшенные лепной геральдикой дома, фантазируя о тех, кто их строил, и тех, кто в них жил… Инна, пока работала, ни разу не пожалела о выбранной профессии. Ученики это улавливали и платили ей и ее предмету любовью.