Счастье бывает разным
Шрифт:
Надо отдать Екатерине Степановне должное: в депрессию она не впала и попыток вернуть кресло тоже не предпринимала, хотя могла бы — за годы работы, естественно, обросла связями.
Она взяла отпуск — длинный, за три года не отгулянный, — и поехала сначала в Подмосковье, где тупо проспала две недели, а потом в Турцию, в СПА-отель, где еще на три недели отдалась в руки многоопытных косметологов.
Раньше с этой же целью ездила в Германию, но сейчас здраво рассудила, что, пока не найдет работу, запас денег будет тратить осторожно. Кстати, запас-то оказался не ахти какой: когда деньги долго и в достаточном количестве текут в руки, их особо не экономят.
Вернувшись в Москву, она позвонила Басаргину. Разумеется, он знал, что произошло с его гражданской женой. (Или второй женой? Этот вопрос Катя так для себя и не решила.) Не звонил сам, потому что был дико занят.
Да ведь и она ему не звонила. Хотя занята была гораздо меньше.
Однако Иван явно обрадовался, предложил сегодня же встретиться, благо он до завтра будет в городе. А еще предложил заново выслать платиновую карточку, однажды уже ему возвращенную.
Сейчас Катя отказалась не сразу. Секунду подумала, но все-таки снова отказалась. Чем-то эта идея ей не нравилась.
Басаргин хмыкнул и не стал настаивать.
Потом его вдруг кто-то отвлек, после чего он предложил соединить ее с секретарем, чтоб тот записал место и время сегодняшней встречи. Воскобойникова спокойно дождалась, пока секретарь возьмет трубку, и передала ему, что вечер у нее занят и встреча, к сожалению, не состоится.
Секретарь был тертый парень, врожденный психолог. Попытался успокоить, объяснил, что звонок был из Администрации президента и Иван Петрович просто не мог на него не ответить. Екатерина Степановна аргумент приняла — сама недавно из правительства, знает, что такое субординация, тем более — в России. Но встречаться с Басаргиным и его виагрой сегодняшним вечером все-таки не захотела.
Вместо этого пошла бесцельно бродить по городу, долго ходила, пока не устала.
Устав, присела на летней веранде какой-то кафешки, заказала кофе без сахара и начала просматривать журнал звонков в своем телефоне — за предыдущие недели времени для этого почему-то не нашлось.
Неотвеченных вызовов оказалось много. Некоторые видела, но не было душевных сил выслушивать соболезнования, искренние и лживые. Некоторые пропускала нечаянно, потому что не брала телефон с собой на процедуры.
Из важных были Майкины. Екатерина Степановна уже звонила в Нью-Йорк — там все было нормально, не считая того, что ее сильно беременная дочка бросила любящего и очень богатого мужа.
Зато появился некий мальчишка без роду без племени. И не в качестве замены Сашке — она ж почти на сносях. Но прикольный.
Все нелогично. Однако разве сама Екатерина Степановна в плане личной жизни является образцом логики?
Еще было несколько знакомых интересных номеров. С их владельцами непременно следовало поговорить, они могли предложить достойную работу. Впрочем — не сейчас. Завтра, когда будет морально готова.
А вот совсем незнакомый номер. Даже не московский. Зато — с третьей недели ее отсутствия — по два звонка ежедневно, утром и вечером. В том числе — сегодня.
Заинтриговало.
Она нажала на кнопку вызова.
Ответил… Чистов!
— Алло?
— А чего у тебя такой номер? — спросила Катя.
— Ой, Катюша! — обрадовался Чистов. — Куда ты пропала? Я уже всех обзвонил. Майка сказала, что с тобой все в порядке, но ничего толком не объяснила. Рабочий мобильный тоже не отвечал. Что за мадридские тайны?
— Ты мне объясни сначала, что за телефон у тебя. — Екатерина Степановна никогда не начинала новое дело, не завершив старое.
— Я свой прежний утопил на переправе. А номер записан на фирму, пока не успел восстановить.
— Подожди, на какой еще переправе? — не поняла Воскобойникова.
— На паромной, мы тут один проект начали. Экологический. Не в Москве. Поэтому купил местную симку, так дешевле. Лучше расскажи, как твои дела?
— С работы выгнали, — спокойно сообщила Катя.
— Тебя? — удивился бывший муж. — Вот ведь идиоты! Где они еще такую найдут!
— Может, и искать не будут, — невесело улыбнулась она. — Кому такие нужны?
— Мне, — как-то сразу, не теряя времени на обдумывание, сказал Чистов.
И замолчал.
— Это приятно, — серьезно сказала Катя. И после паузы: — Знаешь, я сейчас здорово устала, давай потом созвонимся?
— Но ты больше не исчезнешь? — испуганно спросил бывший муж.
— Нет, больше не исчезну. — И уже было приготовилась дать отбой, как Чистов успел все-таки вставить:
— Слушай, пока ты не устроилась, зайди в квартиру, код охраны тот же, деньги где обычно, в первом ящике.
— Спасибо, Володь, — устало ответила Катя. — У меня пока достаточно.
И нажала на красную кнопку, прерывая разговор.
Господи, как же все нелогично!
Не жизнь, а борьба хорошего с прекрасным.
Оба денег предлагают.
Оба предлагают любовь.
А она уже и не знает, чего хочет.
Ничего не хочет.
Покоя.
Она допила кофе и поймала такси.
На следующий день Екатерина Степановна начала поиски работы. Точнее — поначалу работа начала искать ее. Поняв, что абонент в поле досягаемости, прозвонилась куча людей: например, ректор крупного вуза — ее бывший научный руко-водитель — с ходу предложил место декана факультета экономики. Даже с телевидения звонили, чего никак не ожидала. Довольно заметный бизнес-канал хотел видеть ее своим экономическим обозревателем, лицом, так сказать, канала.
Все это было очень приятно, но пока что ни одно предложение не вызывало у нее желания пахать так, как она это делала все последние годы.