Счастье на десерт

Верта Мила

— Спасибо, за помощь ты очень умный! А, папа ведь прав, да? Ты же заговоришь? — спрашиваю сына.

Медвежонок хитро улыбается и кивает.

Глава 48.

Мирослава

— Колу брать будите? — улыбается кассир.

— Да, две? пожалуйста.

Девушка в фирменной кепке рассчитывает меня и протягивает бумажный пакет с бургерами. Я взяла пять разных, надеюсь, среди них есть Мишин любимый.

Как-то он рассказывал мне, что в детстве у его школы

был очень популярный фастфуд и он с друзьями часто там перекусывал, пока у него не началась аллергия на горчицу. Он чесался и весь покрылся сыпью. Потом, как отрезало.

Но когда говорил об этом, так тоскливо вздыхал, Рой очень правильный в плане питания, но иногда ведь можно позволить себе расслабиться?

Паркуюсь у нашего дома, настраиваюсь на разговор. Сегодня Рой ночевал в квартире и меня это категорически не устраивает, я полночи ворочалась, не могла уснуть без него.

Замираю перед дверью нашей квартиры, конечно, у меня есть ключ и я могу открыть сама. Я пришла мириться, мне стыдно за слова, что вырвались вчера, будто Миша как-то делит сыновей.

Я знаю, что это не так, он любит мальчиков одинаково. Мишане позволяется даже немного больше чем брату.

Упираюсь лбом в звонок. И как я такое ляпнула? Бестолочь.

Рой открывает сразу, босиком в спортивных штанах с голым торсом. Что вот так сразу? Это удар ниже пояса. Я и так соскучилась.

Во рту собирается слюна, до ссоры мы не спали пару недель из-за моих месячных и Мишиной командировки, в Китае был какой-то форум математиков и муж не мог его пропустить. Там и нашел этого нового доктора, будь он неладен.

— Привет, — здороваюсь первая.

— Привет. С кем мальчики? — настороженно спрашивает Рой.

— Угадай! С Машей разумеется. Пустишь? Я с взяткой! — поднимаю пакет.

— Проходи, конечно, это твоя квартира! — Миша взмахивает рукой, приглашая меня внутрь.

Закатываю глаза, да квартира моя, потому что оформлена на меня. Рой сам мне ее подарил, сказал, что у меня должна быть личная жилплощадь, квартира оформлена, так что в случае развода нам не придется ее делить. Говорит так ему спокойнее и что он точно будет знать, что я живу с ним не потому, что мне некуда уйти. Параноик и перестраховщик, люблю не могу.

Скидываю куртку, ботильоны. Миша смотрит строго, ух, суровый какой.

У нас просторная двушка, с новой мебелью, но совершенно необжитая. Мы прожили в ней всего полгода до того, как купили дом.

Осматриваюсь, на диване валяется футболка, на журнальном столике зарядка и блокнот, на кухонном столе открытый йогурт и какие-то крошки. Мне неприятно, что Миша тут как сирота, когда у него есть большой уютный дом, где его любят и ждут.

Ставлю пакет на стол. Нужно извиниться.

— Миша, я...

— Мира...

Начинаем одновременно, и тут же замолкаем. У нас часто так бывает.

— Давай, ты первая! — Миша кивает на меня, обходит по дуге, опирается на подоконник.

— Прости меня, пожалуйста, вчера я была неправа! И я так не думаю, будто ты делишь сыновей! Я знаю, что ты любишь их одинаково! Просто... — закрываю лицо ладонями, мне неожиданно хочется разреветься. — Просто я так больше не могу! Я устала! Понимаешь?

— Отчего? — хмурится Миша.

— От всего! От глупых ссор между нами! От Мишиного молчания! Оттого, что Леву вечно укачивает, а я вынуждена таскать его за собой по миру! От дефицита твоего внимания! — поднимаю руку, заранее показывая, чтобы муж молчал и не зря он уже открыл рот и готов спорить. — Я знаю, что ты много работаешь, чтобы у нас все было! Про ипотеку на дом и коммунальные счета, как дорого стоят бесконечные обследования Миши, я это знаю! Но я все равно устала!

Начинаю реветь, пытаюсь глубоко вдохнуть, чтобы взять себя в руки, но у меня не получается! Подлетаю к раковине, умываюсь холодной водой забыв, что накрашена, глаза начинает жечь. Черт, больно!

С психом размазываю тушь по щекам. Вслепую пытаюсь нащупать полотенце, шарю по столу, что-то падает, разбивается.

— Все успокойся, хватит! — Рой сует мне полотенце, обнимает, осторожно сдвигает ногой осколки.

Дурак, он же босой, вдруг порежется?!

Мы сидим на полу, я успокоилась и только шмыгаю носом. Миша, напротив, и внимательно на меня смотрит.

— Ты голодная? — спрашивает.

В этом он весь, заботливый, добрый, любящий. А я ему тут истерики устраиваю. Я люблю его очень, и сыновей люблю, я просто хочу, чтобы Медвежонок разговаривал как все дети. И не понимаю, что еще могу сделать, чтобы помочь ему?

— Да.

Миша берет пакет, приземляется рядом со мной, толкает плечом, протягивая бургер.

— Нутрициолог из тебя, конечно, так себе, — качает головой, откусывая от своего бургера.

Смеюсь, да уж, это точно.

Муж открывает колу, протягивает мне бутылку. Едим.

— Я понял, ты устала. Мы поедем отдохнуть обязательно, но после доктора Ким, ладно? Пойми, пожалуйста, к нему реально очень сложно попасть!

— Хорошо, — смиренно киваю, в этом вопросе Мишу невозможно переспорить, он успокоится, только когда Мишаня заговорит.

— Скажи мне, Медочек. Я же вижу, тебя что-то гнетёт, давно заметил, но ты все время уходишь от разговора. Что тебя беспокоит? Самое время мне рассказать. — Рой откладывает бургер, разворачивает меня к себе, успокаивающе поглаживает колени.

— Мне кажется, — замолкаю, стараясь набраться смелости, чтобы озвучить свои страхи. — Мне кажется, ты думаешь, что это я виновата, что Миша не разговаривает. Ну, если бы я не связалась с Семеновым, не было бы того трэша на родах, реанимации и всего остального. Ты не думай, я с себя ответственности не снимаю! — заранее начинаю защищаться.

— Знаешь, что я думаю? — спрашивает Рой, отпуская мои колени, нервно трет бровь.

— Что?

— Что я женился на дуре! — психует и тычет пальцем в мой лоб.