Шрифт:
Заехав на вершину крутого холма, Дик остановил мехоцикл, стянул гогглы и оглянулся. Вдалеке виднелись две быстро приближающиеся чёрные точки, за которыми клубился серыйпар вперемешку с пылью пустыни. Братья Харви оказались настырней, чем он надеялся.
Проблемы, как обычно, навалились нежданно. Только вчера Дик приехал в город и провёл вечер, беззаботно заигрывая с молоденькой дочкой трактирщика. Он ни за что бы не поверил, что этот соблазнительный цветочек ещё никто не сорвал до него. Она вела себя, как матёрая куртизанка, и он не мог с уверенностью сказать, кто кого в итоге затащил в постель.
Как бы то ни было, поутру
Герой-любовник впопыхах оделся, открыл окно и высунулся наружу. Второй этаж. Окно располагалось рядом со входом в трактир. Над массивной входной дверью висела большая прямоугольная вывеска. Она крепилась к стене с помощью толстого металлического штыря. Сейчас Дик не видел, что на ней написано, но насколько он знал трактир носил лаконичное название – «У Харви». Дик забрался на подоконник и с определённой долей грации перепрыгнул на вывеску. Она натужно скрипнула, штырь прогнулся под весом Дика, но выдержал. Беглец спрыгнул на землю. Ввысь взметнулись облачка пыли,тут же оседая на его стоптанных сапогах.
Вокруг – ни души. Город ещё спал.У трактира стояли три остывающих мехоцикла.К несчастью Дика, кроме дочурки трактирщик умудрился воспитать ещё и троих сыновей, причём, не хиляков – управлять тяжеленным мехоциклом не каждый сможет. Легче от этого открытия Дику не стало.
Он запрыгнул на ближайший мехоцикл и дал по газам. Котёл недовольно забурлил, заднее колесо забуксовало, из сопла вырвалось облако пара и вот Дик уже мчится по главной улице города. Пока братья Харви выламывали дверь, заглядывали под кровать и в пустой шкаф, шумно вываливались на улицу и пересчитывали мехоциклы, он уже успел покинуть город.
Дик был не самым лучшим райдером и спустя пол дня изнурительной погони, братья начали нагонять его. Глядя на преследователей, которые из угольных точек уже превратились в маленькие размытые пятна, Дик сожалел лишь о том, что недогадался, когда была возможность, оборвать у их мехоциклов топливные шланги.
Если бы братья хотели его убить, Дик, смирившись с этим прискорбным фактом, не стал бы трепыхаться и принял бой. Двое на одного. Пф-ф… И не из таких передряг выбирались. Но судя по тем крикам, которые Дик успел разобратьдо того, как рванул когти, его хотели женить, а для двадцатипятилетнего Дика семейная жизнь была страшнее смерти.
Дик вздохнул, натянул на глаза гогглы и начал съезжать с холма. Местная панорама ему ужеприелась – бесконечные песчаные барханы и почти прямая, едва различимая дорога бегущая к горизонту.
Онхотел пить, но пока что это его не беспокоило, были проблемы посущественней. У мехоцикла заканчивалось топливо, а судя по редко встречающимся указателям, до ближайшего города было далековато. Мехоцикл заглохнет ещё на пол пути.
В сотне метров справа от дороги покоился большой валун. Оценив размеры камушка, Дик заглушил мехоцикл, спрыгнул с него и, крепко взявшись за руль, свернул с дороги. В запасе у него было не больше
Мехоцикл с трудом ехал по горячему рыхлому песку. Ноги Дика не всегда находили опору, но, сжав зубы, обливаясь потом и пыхтя, он медленно преодолевалметр за метром. Через несколько минут почти все мышцы его тела умоляли о пощаде и вопрошали, за что же они так жестоко наказаны. Несколько раз Дику приходилось возвращаться, чтобы замести след, оставшийся от мехоцикла – широкую борозду в песке сложно было не заметить.
Вскоре до его ушей донеслось рычание моторов.Едва сдерживая рвущиеся наружу ругательства, он рывком преодолел оставшийся десяток метров до укрытия. Завернув за валун, Дик бросил мехоцикл на песок, а сам обессиленный рухнул в тень, отбрасываемую камнем.Его рукитряслись мелкой дрожью. Сердце беспорядочно трепыхалось, как рыба выброшенная на берег.
Дик надеялся, что опьянённые погоней братья Харви, не станут пристально рассматривать местные достопримечательности. Он боялся даже представить, что ждёт его вбудущем, если ему не удасться выйти сухим из этой передряги.
Гул моторов становился громче. Дик протянул руку к поясу и вытащил из кобуры револьвер. Нет, он не собирался никого убивать. Достаточно прострелить преследователям колени, чтобы отбить у них желание за ним охотиться, но лучше до этого не доводить – лишний раз рисковать шкурой смысла не было. Не известно, какие козыри могут быть припрятаны в рукавах у братьев.
Рев моторов достиг своего апогея, а потом постепенно начал затихать. Через пару минут Дик позволил себе высунуться из укрытия. Он увидел два удаляющихся мехоцикла, окутанных паром.
Что дальше?Возвращаться назад нельзя, да, если честно и не очень хочется. Двигаться по дороге дальше – глупо. Добравшись до ближайшего города, и узнав, что Дик там не объявлялся, братья поедут обратно. Дорога то тут одна. Не разъедешься.
Оставив мехоцикл валяться на песке – толку от него теперь не было – Дик поплёлся вглубь пустыни.
Когда адреналин перестал бурлить в крови, на Дика тяжёлым мешком навалилась усталость. В полной мере дали о себе знать жажда и голод. Солнце начало клониться к западу, но продолжало припекать. Дик снял с себяжилет и оставил его в подарок пескам.Мокрая рубашка противно липла к телу. Сапоги, в которые набился песок, натирали мозоли. Гогглы где-то потерялись, и теперь ему приходилось постоянно прикрывать руками глаза от поднимаемой ветромпыли.
Больше двух часов Дик брёл по пустыне, надеясь лишь на слепую удачу, которая частенько выручала его из различных неурядиц. Пустыня была громадной, но не такой безлюдной, как могло показаться на первый взгляд. Тоненькие ручейки цивилизации добрались и до сюда. Рано или поздно он должен выйти к какой-нибудь дороге или деревушке.
Начало смеркаться. Дикуже жалел о том, что вообще вышел из своего укрытия. Мог ведь дождаться, когда братья Харви проедут обратно, и с относительным комфортом пойти по дороге.
Взобравшись на очередной бархан, он споткнулся, мельком увидел что-то тёмное впереди и кубарем покатился вниз.
Дик лежал на животе с закрытыми глазами, сплёвывая прилипший к губам песок, и не хотел вставать. Почувствовал, что засыпает, он не стал противиться этому. Ему надоело бороться с усталостью. Какая разница, уснёт он здесь или за следующим барханом?