Шрифт:
Глава 1. За три недели до новой жизни
У всех есть мечта, которая окрыляет, вдохновляет, заставляет стремиться к жизни, но, к сожалению, моим мечтам не суждено сбыться. А ведь быть счастливой не такая уж и затейливая мечта…
– Ну, Амира! Давай! Быстрей!
Я мчалась на лошади по полю вдоль леса, испытывая уже привычный восторг от галопа. Чувство полета и свободы будило адреналин в крови, и это было одной из немногих радостей в моей жизни. Но сегодня Амира, моя кобыла арисванской
Натянув поводья и сбавив ход, остановилась на красивой опушке, ловко спрыгивая со своей девочки.
– Что с тобой, красавица моя? – Поглаживая по красивой белой голове, заглянула в глаза. – Ну хочешь, приедем, я тебе сладостей дам? А хочешь, поехали к озеру, искупаемся?
Я улыбалась и пыталась растормошить свою спутницу, но она только смотрела на меня и пофыркивала в ответ на предложения. Ну вот, уже и с кобылой договориться не могу. Что за жизнь?
Как бы странно это ни звучало, но животные – единственные существа, кому я могу бесстрашно и открыто посмотреть в глаза. Животные не умеют говорить, и это их главный плюс. Но все-таки влияние на них я имею: стоит дотронуться до морды и посмотреть в глаза, как тут же они выполняют мои мысленные приказы. Правда, я предпочитаю думать, что они очень умные и добрые и всего-навсего умеют читать мысли. Именно поэтому с животными я провожу намного больше времени, чем с родным народом.
Все эльфы Элийсвийских лесов знают о моем даре, но предпочитают называть его проклятием. Конечно, кому понравится ни с того ни с сего начать выкладывать все свои самые страшные тайны?! Ведь стоит только посмотреть им в глаза, как с их уст слетает неприглядная правда. И я их даже понимаю, но легче мне от этого не становится. Не очень приятно, когда все тебя боятся, и даже поговорить не с кем. Но это было бы еще полбеды. Мой дар оказался еще хуже: если я буду смотреть в глаза и при этом дотронусь до человека, тогда он расскажет именно то, что спрошу. И поэтому я иногда нужна была отцу. Вернее сказать, он заставлял меня выпытывать правду, потому что сама я этого не хотела. Использовали. Именно так я это воспринимала.
Полежав на цветочной полянке и подумав о своей нелегкой доле, мы с Амирой отправились обратно. Кататься дальше у нас обеих, видимо, сегодня настроения нет.
В конюшне, спрыгнув с лошади, подвела ее к конюху и, не задумываясь, передала ему поводья, нечаянно дотронувшись до его руки. Он шарахнулся от меня, как от прокаженной. Да сколько ж можно?!
– Ирин, я в перчатках! – Показав ему поднятые руки и закатив глаза, пошла к дому, пытаясь обуздать свою злость и ненависть на глупых эльфов.
Кажется, это никогда не прекратится!
Наш дом был огромным, и, наверное, его логичнее было бы назвать замком. Он стоял среди великолепных многовековых деревьев, и ветви с листьями покрывали всю крышу дома, словно обнимая. Два этажа, с высокими потолками, красивыми балконами, два крыла, и даже зал для торжеств имеется. Жаль, приемов в нем практически не бывает. И тут снова виновата я. Положение в обществе обязывает отца устраивать приемы, а мешает «проклятая» дочь, которую общество не позволяет
Когда мне было три года, умерла моя мама, сгорела буквально за несколько недель. Ни один лекарь и маг не смог ее вылечить, хотя эльфы практически не болеют. Что с ней случилось, так и осталось загадкой. Последние годы меня преследовала мысль, что в этой истории не все чисто. Хотела бы я знать правду, да только кто бы со мной поделился?
Именно тогда и открылся мой дар. Отец уверен, что это мать перед смертью влила в меня неизвестный поток магии, и скорее всего, запрещенный, так как ни в одной книге подобное не описано. Я одна в своем роде. Отец в поисках ответа решил проехать по миру и по другим лесам в надежде найти способ блокировать мои способности, но вернулся ни с чем. Вернее сказать, вернулся как раз таки с чем-то очень для меня неприятным.
Находясь на землях Высоких эльфов, он влюбился. И привез Луиниль к нам, с нехилым приложением в виде ее сыновей в количестве двух штук. Старшему было восемь, а младшему шесть. Так у меня и начался мой персональный ад. Отец отдалялся от меня с каждым годом, братья постоянно издевались, а Луиниль унижала как могла.
Я тряхнула головой, избавляясь от печальных мыслей, и забежала к себе в комнату.
– Иления, рада тебя видеть!
Склонилась перед своей любимой эльфийкой в шутливом поклоне.
– Мне доставляет удовольствие видеть тебя в хорошем настроении, милая, – так же склонившись и лукаво мне улыбнувшись, проговорила няня.
– Его подняла именно ты, и только что. Утро было весьма мрачным.
Прыгнув на свою мягкую кровать, раскинула руки и уставилась в потолок.
– Встретила кого-то из братьев?
– Нет, Ирин в конюшне шарахнулся от меня, да и Амира сегодня была не в духе, так что прогулка не удалась.
– Мне жаль, деточка.
– Как ты думаешь, это когда-нибудь закончится? Что меня ждет в будущем? Мне почти двадцать лет, я практически все время сижу в этой комнате, сколько это будет продолжаться?
Старая эльфийка присела на край кровати и начала гладить по рукам.
– Все у тебя будет хорошо, Аннель, не может у такой светлой души быть все плохо. И я искренне в это верю. – В глаза мне она не посмотрела, пряча взгляд, но я ее абсолютно понимала. Никто не может знать ответ на этот вопрос. Даже я.
Иления находилась со мной с рождения, а когда мамы не стало, она и вовсе ее заменила, и ближе нее у меня нет никого. И что главное: она очень добрая и светлая, и никаких секретов никогда не держала, поэтому она без страха может смотреть мне в глаза. Единственная.
Только она всегда меня утешала, поддерживала и помогала. А еще втайне от всех обучала родовой магии. Няня была обделена ею с рождения, только зачатки для бытовой магии и присутствовали. Но знания были переданы ее матерью, которая учила еще моего отца. Из-за недостатка магии Илению оставили в доме работать на хозяйстве, а после няней для меня, так как своих детей у нее не было. К тому же она была полукровкой, ее отец человек. К несчастью, ей достались именно его гены, поэтому стареет няня как обычные люди.