Счастье за дверью
Шрифт:
Современный Арбат двухтысячных уже не такой, он сильно изменился. Стал более ухоженным что ли. Цветным, нарядным. Да только я давно уже там не гуляла. Все некогда. Здесь попроще, рядом со старинными домами приткнулись разные киоски, то «Пепси–Кола», то «Шашлыки», прямо на улице продается разная всячина – одежда, книги, журналы, сувениры. Все это богатство разложено прямо на столиках, а то и на клеенке на земле, словно на блошином рынке. Торгуют и с рук, если приглядеться. Даже старины много. Некоторым вещам самое место в антикварных лавках. Я с интересом, как специалист, разглядывала витрины – оформлены в те годы они были, конечно, незамысловато. Что имелось в наличии, тем и оформляли. Да и не учили этому вовсе. То тут, то там кучкуется народ и слушает стихийных ораторов, призывающих к новому. Слышны недовольные ноты и критика существующего порядка в стране. Ага, тогда уже это допускалось вполне, перестройка же который год! Будь она неладна! Это я сейчас понимаю, что не все хорошо пошло в этой перестройке, а пока, в восемьдесят девятом году, многие весьма воодушевлены, ждут грандиозных перемен, радуются как дети, что могут поорать в свое удовольствие разные лозунги и ничего им за это не будет. Люди надеются, что наконец–то заживут как хотят. Хотя мало кто хорошо представляет, как именно им хочется жить, оттого и придут скоро страшноватые девяностые. И не все так плохо было в нашей советской стране, но об этом догадаются только через несколько сумасшедших лет.
Нагулявшись по Арбату, я поняла, что сильно устала, да и есть уже хотелось. В одном из близлежащих переулочков мне попалось небольшое кафе, где я вполне недорого, и хорошо поела, купив два больших пирожка, один с картошкой, а другой с рыбой и стакан кофе. Этак, на пирогах, я совсем раздобрею и точно перестану влезать в мамину одежду! Я же еще утром пирог с капустой умяла, что баба Клава занесла. Ну, да ладно. Кофе оказалось так себе, а вот пирожки были очень вкусные. Я еще хотела было взять пирожное, но вовремя остановила свой гастрономический порыв и решила сэкономить.
Да, в эти времена уже стали появляться кооперативные кафе. Я помню, как будучи студенткой, частенько забегала с подружками перекусить в такие вот незамысловатые точки общепита. В кафе работал телевизор, и опять показывали не очень радостные события, происходящие в стране. Узнала молодого еще Горбачева, говорил весьма убедительно. Все о перестройке. Я подумала, что если бы не поддержали депутаты горбачевские идеи о перестройке, то и страна развивалась бы по–другому? Интересно, а как? Может, до сих пор мы жили бы в Советском Союзе, не закрывались бы друг от друга границами бывшие союзные республики. Может, просто по-новому стали бы строить свои отношения с миром. Вон, китайцы же не отошли от социалистических и коммунистических идей, и ничего, живут неплохо, развиваются бурно, все умеют, всему научились не хуже других, а то и лучше.
Я вытерла губы и руки, достав из стаканчика, стоящего на столе, нарезанные треугольником, в целях экономии, салфетки, и вышла на улицу. День упорно клонился к вечеру. Скоро темнеть начнет. Как быстро летит время! Не успеешь проснуться – уже обед, а там и вечер. Боже! Я вдруг подумала о том, что обо мне могли подумать мои коллеги по работе. Они же ничего не знают. Я не вышла на работу и никого не предупредила, что не приду. Откуда же я могла знать, что такое со мной приключится. Потерять меня могли только они. Кирка у бабушки, не знает, что мать исчезла, и домой не вернулась с работы, разве что звонить мне станет, а я не отвечу, может забеспокоиться обо мне. Вот то, что я не явилась на работу, несмотря на то, что у нас важный и очень капризный заказчик, конечно вызовет в офисе недоумение и разные толки. Обычно я сама стараюсь вести все сложные заказы, мой заместитель Олег делает это только в экстренных случаях и в мое отсутствие. Например, если я заболела, или уехала куда. Ну, что же, Олег Иванович – хороший специалист, он все проведет в лучшем виде, да он и видел, что я неважно себя чувствовала накануне, сам же и советовал отлежаться дома дня три. Да и команда у нас подобралась отличная – справятся. А про меня, наверное, так и подумают, что я заболела. Дня три без беспокойства у них есть. Тем более, что уже был случай в прошлом году, когда я, не успев оставить никаких распоряжений на работе, улетела с Арсением в Канаду на целую неделю.
Как–то вечером, он приехал ко мне уже с билетами на самолет, и не дал мне возможности даже подумать, лететь с ним или нет. А мне так захотелось тогда сменить ненадолго обстановку, увидеть страну, в которой я никогда не бывала, что я поддалась. Все получилось спонтанно. А на работе – ничего, справились в лучшем виде. Правда я им то и дело звонила. А теперь что делать? Телефона мобильного нет, да и пробовал ли кто-нибудь звонить из прошлого в будущее? Уверена, что нет.
Я медленно, в раздумьях, дошла до станции метро «Смоленская» и поехала домой. Жетончик пригодился, как я и предполагала. Поднявшись на своей станции наверх, решила по пути зайти в ближайший гастроном и пополнить запасы в холодильнике. Я подумала, что не стоит удивлять, внезапно заявившуюся в мое отсутствие тётю Аню, разнообразием продуктов, поэтому купила только сыр и молоко, взамен выпитому и съеденному мною. Еще я взяла вожделенную банку с болгарскими голубцами и полбатона, чтобы съесть это сегодня же. Ой, только бы она не приехала, пока я нахожусь в квартире, в который раз подумалось мне. Впрочем, я все–таки надеюсь, что до выходных тётя все же не приедет.
В моем настоящем времени тётя Аня уже давно на пенсии, живет одна в своем доме в Балашихе. Сын ее живет и работает на севере. Там у него семья. Зовут мать к себе, но она не хочет уезжать так далеко. Вадим добывает нефть. Закончил когда-то институт нефти и газа. Дети к тёте Ане приезжают редко, но деньгами поддерживают очень хорошо. Предлагали ей купить вместо старого дома в Балашихе квартиру в Москве, но тетка не захотела – она привыкла жить в частном доме. Дети помогли отстроить новый дом вместо старого – обветшавшего. А пока, в восемьдесят девятом году, она еще вполне молодая женщина, работает бухгалтером. Вот с мужем, Михаилом, не сложилось. Мужик любит выпить и нигде на работе долго не задерживается. Я уже говорила, что еще немного, и тетя Аня с ним разведется, где-то в году девяносто третьем. Совсем человек лицо потеряет, еще и руку на жену поднимать начнет! Где он сейчас – я не знаю, тётя говорила, что давно о нем ничего не слышала, как будто уехал куда-то вскоре после развода, да и сгинул – ни разу и весточки не подал и сыном не поинтересовался.
Возле гастронома два грузчика выносили к поставленному у стены столу с весами, ящики с бананами. Толпа давно выстроилась в очередь и нетерпеливо гудела. Продавщица высоким голосом подгоняла грузчиков. Я заметила, что бананы в ящиках совсем зеленые. Вспомнила, как дозревала в темноте шкафа такая вот зелень до съедобного состояния. Ох и вкусные же были те бананы! Сейчас-то они есть в любом магазине, только и покупаются они редко, полно всего другого. А тогда, ухватить связку–другую тропической радости, считалось удачей, впрочем, как и мандарины купить, килограмма два–три, сколько дадут. Мандарины продавали в–основном зимой. У меня они почему-то с детства ассоциируются с Новым годом. Особенно мандариновый запах. Становиться за бананами в очередь я не стала, совсем не до них теперь.