Счастливчик Ген
Шрифт:
– Ген, – подошел ко мне Лонар. – Хочу предупредить. Ты, вообще-то, и сам должен знать, но все же... Ни в коем случае не вздумай пользоваться ускорением. Это будет убийство, и тебя осудят. А под контролем магов мы все вынуждены будем сказать правду.
– Не буду я им пользоваться, Лонар. Ты мне вот что скажи, если вызов насмерть, я могу не убивать этого придурка?
– Это я-то придурок! – взревел барон, услышав мои слова. – Да я тебя сморчок за такие слова сейчас буду нарезать ломтиками!
Я этого и добивался, оскорбляя его прилюдно, гнев в бою плохой советчик. Но он тут же уровнял наши шансы.
– Мало того, что сам самозванец, так еще и тянет в благородные свою купеческую подстилку!
Никогда до этого момента я не испытывал такой всепоглощающей ненависти. Руки
Барон сплюнул зуб вместе с кровью на брусчатку, улыбнулся и одним движением достал свой меч, который был больше и тяжелее моего. Я тут же отстегнул свой и отбросил ножны, чтобы не мешали двигаться. Все присутствующие раздались в разные стороны, образуя круг. Понимая, что нужно срочно успокоиться, я воспользовался советами Маркуса, сосредоточив все внимание на лобной части головы, повторяя гортанное слово, которое он мне дал для подобного случая. Времени у меня было немного, но, когда барон внезапно с места прыгнул вперед, метя перерубить мне ноги, я был уже готов. Я подпрыгнул, пропуская лезвие под собой и, пока барон восстанавливал равновесие, успел нанести ему небольшую резаную рану на руке. На лице Солинджера появилось удивленное выражение. Из-за цвета ткани кровь не было видно, просто чуть ниже плеча на рубашке появился разрез и темное пятно, которое начало увеличиваться в размерах. Я не обольщался: этому быку, чтобы его свалить, надо было нанести десятка два таких ран. Но первый успех все равно придал уверенности. Барон понимал, что мое преимущество в подвижности и скорости и вознамерился прижать меня к ограде одного из домов. Долго я не мог с ним играть в догонялки, для этого было слишком мало места. Страха почему-то не было, была злость на этого вырядившегося болвана, осмелившегося посягнуть на самое дорогое. Маркус вложил в меня свое знание боя, и там были не только те приемы, которые мы отрабатывали у Лонара. Я сразу нашел нужное. Это было чертовски рискованно, но никакого другого способа покончить с бароном я не видел. Он был неплохим бойцом и теперь относился ко мне с должной осторожностью, так что первый мой успех, так и остался последним. Солинджеру почти удалось прижать меня к забору. Парни за моей спиной разбежались, чтобы не попасть под раздачу. Еще пару шагов...
Я бросился вперед прямо на меч барона. Его недоумение успело смениться радостью, когда он нанес короткий горизонтальный удар, собираясь смахнуть мне голову. Он не успел самую малость. Со всей возможной скоростью, на которую я был способен, не прибегая к ускорению, я рухнул на колени, завалился на левый бок, одновременно выбрасывая руку с мечом вверх. Мой меч вошел в барона снизу вверх, чуть выше паха и разрезал ему живот до ременной пряжки. Я выпустил меч из рук и откатился влево. Барон пару секунд простоял, с изумлением глядя на вываливающиеся из разреза в штанах синеватые кишки, а потом заорал так, что у меня заложило уши. Он все-таки попытался сделать ко мне шаг и достать мечом, но его ноги подогнулись, меч выпал из рук и зазвенел по камням, а он сам неловко упал на мостовую. С минуту его били конвульсии, пока все не затихло.
Я поднялся, отряхивая штаны и рубашку, и подобрал сбитую ударом меча шляпу. Она была безнадежно испорчена: меч барона разрубил тулью. Чтобы не позориться, я все равно нацепил ее на голову, затем подобрал свой меч, стряхнул с него кровь и всякую гадость, отер о штаны барона и вложил в ножны, которые мне принес бледный Ник. Видимо, меч не только вспорол брюшину, но и разрезал кишки, так как в воздухе стало попахивать дерьмом.
– Выживший в поединке должен оплатить уборку мостовой, – сказал мне Лонар, чуть не вызвав у меня приступ истерического смеха. – Надо заплатить хозяевам этого дома, они все сделают. В том кошельке, которым ты выбил зуб барону, серебро?
– Да, – я принял у одного из учеников свой кошель и с трудом его развязал. – Сколько нужно?
– Десятка монет хватит. Давай сюда, мы все сделаем сами, а вы с Ником идите.
Никто, кроме Лонара, так ничего и не сказал, все
– Я не нарушил каких-то правил? – спросил я Ника. – Что-то остальные себя странно вели.
– Никакого нарушения не было, – успокоил меня Ник. – Барон сам не оговорил условий поединка, кроме того, что он будет до смерти. В этом случае допускаются любые приемы. А то, как все отреагировали... Они просто тебя уже заранее похоронили. Все, за исключением Лонара, и, может быть, Салена. Я сам за тебя испугался, потому что барон – опытный боец. До моего появления он в Расвеле числился первым оригиналом, но я мальчишка и для него не в счет, а тут весь город начал судачить о тебе, вот он и не выдержал. У него в столице есть влиятельная родня, поэтому он и рискнул взять на себя ответственность за нарушение закона. Ладно, меня сейчас Гарт погонит домой. Пока не забыл, хочу напомнить, что на аудиенции у тебя на пряжке ремня или где-то на видном месте на одежде должен быть твой герб. У вас в Коларии могут этого не придерживаться, но у нас с этим строго.
На подходе к дому меня остановил один из обывателей, которые все еще в значительном числе гуляли в его окрестностях.
– Извините, милорд, – сказал он, догоняя меня. – Это, конечно, не мое дело, но у вас грязь на спине. Вы не против, если я помогу очистить?
– Буду благодарен, – ответил я. – Упал во время поединка, глаз на спине еще не отрастил, а присутствующие сказать не удосужились.
Скрывать происшествие у школы я не стал. И так уже сегодня полгорода об этом узнает, а завтра это будет основной темой разговора горожан. Он осторожно отряхнул мне пыль со спины и я, поблагодарив за услугу, вошел домой почти в нормальном виде, если не считать испорченной шляпы, которую я сразу снял. Но Маркуса, который в компании женщин сидел в комнате Клары, мой внешний вид не обманул.
– Рассказывай, что случилось! – потребовал он.
– Ничего особенного, – небрежно отмахнулся я. – Ну вызвал меня на поединок какой-то придурок, ну испортил шляпу, подумаешь событие!
– Какой поединок? – всполошилась Клара. – Ты хоть не ранен?
Алина ничего не сказала, только сильно побледнела и прижала руки к груди.
– Вот надо вам, Маркус, быть таким наблюдательным? – с досадой сказал я. – Только женщин перепугали. Успокойтесь, видите же, что жив и здоров. Лучше уберите последствия тренировки. Я не стал ждать, пока освободится Корис, в расчете на вашу помощь.
– Кто это хоть был? – спросил маг, поднимаясь со стула и растирая руки, как всегда делал перед лечением.
– Некто барон Солинджер. Вы его должны знать. Ему было трудно пережить, что вместо него местной достопримечательностью стал я. Он и не пережил.
– Знаю, – кивнул Маркус. – Пустой человек, но боец неплохой. Как же тебе удалось победить?
– А я теперь не без вашей помощи почти что мастер меча. Из пяти схваток у Лонара получилось победить только в трех. А этого борова я уложил одним из ваших приемчиков, которые не отрабатывают в школе.
– Свободный бой без всяких условий? И ответственность за вызов он тоже взял на себя?
– А вы откуда знаете?
– Так ведь ты не первый, кого он вызывает. И в список вызванных в основном попадали приезжие дворяне, чаще всего из других королевств, у которых здесь нет влиятельной родни. Он хоть и спесив, но не полный дурак... был.
– А что за родня у него в столице? С их стороны не будет неприятностей?
– Довольно отдаленные родственники по линии жены. Отмазать его от коронного суда они еще могут, но ни во что другое вмешиваться не станут, так что неприятностей от них можешь не ждать. Зато завтра разговоров в городе прибавится. Ты не только освободил горожан от этого сумасброда, выходки которого надолго обеспечивали головной болью и магистрат, и наместника, ты еще оставил без хозяина крупное имение. У барона нет ни жены, ни детей, да и других прямых наследников. Такое редко бывает. Снимай колет и рубашку, а женщины при желании могут отвернуться. Сегодня ты молодец, всего пара ушибов и ссадины на коленях.