Счастливое Никогда. Уютное Нигде
Шрифт:
Сейчас он не мог зафырчать или вздыбить шерсть на загривке, поскольку пребывал в человеческой форме, однако зверь рвался наружу, перекатывая мышцы под слабой человеческой кожей.
Помощник ждал его внизу.
Это был здоровенный детина, несуразный и громоздкий, как старый шкаф. Длинные руки, вывернутые в локтях, были как толстые жгуты, обтянутые грубой кожей, пудовые кулаки напоминали гири. Косматые волосы редко вспоминали мыло и расческу.
Лицо, заросшее густой бородой, пересекал шрам. Когда - то кинжал собрата -
Этот скиталец и бродяга, был по сути неплохим мужиком, но уж так вышло, как приказала жизнь. Это ее закон, судьба как море - кто - то должен остаться за бортом.
Проболтавшись почти полвека дерьмом в проруби, сперва грабя, потому что хотелось есть, потом - потому что хотелось грабить; убивая - сначала защищаясь, потом просто от веселья, привык. И привык бы еще крепче, если бы в один прекрасный день не был спасен Элиджаром от скорой расправы за кражу какого - то барахла на рынке оживающего, послевоенного Брангдора.
Лимбрий буквально за шкирку вытащил бедолагу из клубка драки, выдрал из рук вцепившихся в грязную одежду и жаждущих расправы торговцев.
– Кто такой?
– Грон, приблудыш.
– разлепил губы вор, размазывая по щеке текущую с головы кровь - Из Кортна...
Оборотень кивнул:
– Беру к себе, на побегушки. Будешь воровать - пришибу. Понял?
Как было не понять! Уж понятнее некуда...
Лимбрий спас Грону жизнь, дал работу, стол и дом, дал ощущение важности и нужности пребывания в мире и поэтому бродяга прикипел постепенно к своему хозяину всеми ошметками души.
Мужик боготворил Хозяина и Хозяйку, которая не сморщила брезгливо нос при виде грязной одежды, только и спросила:
– Из беженцев?
– Да, шенна - зи...
– Вшивый? Иди поешь и помойся. Ничем не болеешь?
Бродяга замотал головой:
– Здоров, как конь! Башку только расшибли, суки!
– Заживет твоя башка. Иди.
И, если перед Элиджаром Грону хотелось склоняться, как перед горой или каким - нибудь Богом, то к этой слабенькой магичкой мужчина испытывал совершенно особенные чувства. Такие чувства люди испытывают к щенкам или котятам, когда те начинают гавкать или шипеть, дыбя шерстку и выпуская коготки. Умиление.
Когда Меридит ругалась или толкала речи на площади, у бродяги горячие слезы чуть ли не текли из глаз! Принцессе он был предан ничуть не меньше, чем ее партнеру.
Сейчас, увидев Элиджара, помощник радостно осклабился и подобострастно склонил нечесанную голову.
– Что стряслось?
– рявкнул оборотень - Ты чего прискакал? Учти, если дрянь какая - то, пришибу нахрен!
– Шенн - зи Элиджар, на Горячих Столбах заметили следы чужих!
– выпалил Грон на одном дыхании - Мужики, крестьяне. Проезжали на санях и заметили. Только
Оборотень поморщился:
– Говори понятнее. Кто странный? Следы? Мужики, сани?
– Следы, конечно.
– поспешно ответил бродяга - Там лесная просека. Так с обеих сторон по деревьям будто пламенем прошлись. Так, если бы кратуры шли. Да только ихних огнедышащих - то нет больше. А за ними...
– Ладно.
– прервал оборотень сбивчивое повествование - Пошли, покажешь. Ты один? На лошади?
Грон кивнул.
– Поедешь вперед и жди там. Я тебя найду. Лошадь отведи подальше и привяжи...
Помощник исчез в миллисекунду, как растворился. Холуям лимбрия доподлинно было известно, насколько нетерпелив их Хозяин, и как он не выносит всяческих промедлений!
Элиджар посмотрел наверх, в сторону спальни.
Вот менее всего ему сейчас хотелось носиться по заснеженному лесу и вынюхивать следы, подобно сторожевому псу! Да и скорее всего, никакой опасности нет, так, тупые крестьяне чего - то там увидели и, в силу тупизны своей, не поняли. А у страха глаза велики, всем известно.
Больше всего хотелось сейчас вернуться туда, к ней, в уютное молочное тепло, обнять, разбудить, замучать ласками, зацеловать. Чтобы перестала уже трахаться с призраками прошлого и мечтать о Наследнике, и смотреть на сторону...
...и теперь продолжал думать об этом, разбивая смерзшиеся колдобины снега и грязи четырьмя громадными лапами, подрыкивая от неудобств и недовольства.
Подчинить! Подчинить Меридит можно, как нехер делать - магичка слаба, пара шлепков Потенциалом и готовчик: глаза с поволокой, склоненная покорно вниз голова, обнаженная шея...
Да только нахрен. Не надо ему такого счастья.
Да и вообще... не надо. Или все - таки надо?
Внезапно остановился, резко. Бурунчики снега вылетели из - под лап, под шкурой танцевали миллиарды колючек.
Какого хера происходит? Какого хера, зачем это ему?
Лимбрии не берут пар...
НЕ БЕРУТ!!! Так какого же!
Элиджар бы завыл, как волк, если б умел. Вместо этого, прикрыв глаза, зашипел маслом на раскаленной сковороде.
"Меридит... горхатова дрянь!"
Вот чем она его зацепила? Чем?!
Не найдя ответа, помотал головой и понесся дальше, нащупывая след, пахнущий несвежей одеждой, махрой и лошадью.
Грона он увидел еще издали, да ему и не надо было видеть - запахи человека и лошади щекотали ноздри. Возможно, будь оборотень голоден, то лошадь и сошла бы за перекус, но...
Лошадей надо беречь, их все еще мало.
"Принцесса любит ездить верхом... "
Опять принцесса! Опять. Везде. В теле, в сердце, в памяти. Везде эти дымные глаза, крепко сжатые губы, гибкое тело, коричный запах. Застряла ржавой иглой, зацепила зазубринами волокна мышц, вросла.