Счастливое Никогда. Уютное Нигде
Шрифт:
И, ставшее уже родным дыхание дома. Шаги, шорох их по шершавым плитам пола, шуршание огромных старых часов.
Элиджар обещал найти мастера - часовщика.
– Часы барахлят!
– объяснил он - Марта говорит: нельзя, чтоб часы в доме стояли или барахлили. Примета, вроде, плохая.
Странно, Меридит никогда не слышала о такой примете...
Потом знахарка объяснила: если часы в доме стоят, или отстают, или неисправны - ты свое время ломаешь. Получается, или на месте топчешься или вперед бежишь, что тоже
– Это точно!
– согласилась вслух Меридит, сейчас почему - то вспомнив об этом.
Как блестящие крючочки, цепляясь один за другой, явились и другие воспоминания.
Прошедшая ночь... Элиджар был нежным, невероятно нежным! И невероятно напористым, потому что в прошедшую ночь Меридит попыталась извернуться змеей и избежать исполнения обязанности.
Долго отговаривалась она тем, что неважно себя чувствует, что устала, что ничего не хочет и не желает, что есть другие способы разнообразить их досуг.
– Тебе одно только и надо, лимбрий.
– Да, да!
– согласился он, стягивая с плеч пары грубую ткань рубашки, забыв развязать шнуровку - Так и есть, конфетка. Только одно. Вернее, одну. Тебя.
Выдохнув и изогнувшись всем телом, помогая одежде сползти на пол, согласно кивнула:
– Хорошо, как знаешь. Но я буду вялой, не обижайся!
Через несколько минут принцесса, забыв свое обещание, уже подстанывала и поднывала от ощущения горячей твердости внутри.
Откинув голову назад, вздрагивала от ощущения сильных рук, гладящих и сжимающих ее груди. От губ, теребящих соски, ставшие острыми. От языка, ведущего дорожку по звенящей коже...
– Привет, конфетка!
– руки Элиджара сжали плечи, щеки принцессы коснулись теплые кофейные губы - Заснула, что ли?
Меридит вздрогнула от неожиданности, взвизгнула и выронила надкушенный пряник.
– Сдурел, кот! Я думала, ты на площади! Зачем так подкрадываться?!
Отскочив на безопасное расстояние, лимбрий загоготал, как придурошный.
– Сейчас получишь!!!
– взъярилась принцесса - Почему ты не на площади? Где Дениор?
Элиджар развел руками:
– Мы и были там, все вместе! Теперь заехали за тобой. Чего ты раскричалась? Дениор в кухне, с няней. Он проголодался и хочет пить.
И вот тут принцессе стало стыдно.
Разоралась, как безутешная вдова. А сама даже и не знает, где ее ребенок и что ему надо.
– Прости, Элиджар.
Тот отмахнулся:
– Да ладно... Иди собирайся. Мы тебя подождем.
На площади и улицах было шумно, хламно и весело. Толпы горожан, принарядившихся по случаю праздника заполонили оживающее пространство.
Сияло все. И вычищенные улицы. И снег, серебрящийся под тусклыми уже, предвечерними лучами Мейрда. Зимой тускнеет рано. Такая уж это пора, сонная и медлительная.
Однако сегодня не до сна было всем!
Первый и не последний! Не последний! Один из многих!!!
Казалось, и сам город не верит в это!
Сделав дежурный круг по улицам и площади, раздав приветствия и улыбки, они остановились у небольшой закусочной, нарядной и чистенькой.
Хохоча, как юные пансионеры, влетели внутрь, в принявшее их радушное, теплое нутро.
Хозяин, заразившись весельем, искренне рад был видеть их. Низко склонившись, приветствовал, пряча улыбку в густых усах и добрых ямочках на щеках:
– Доброго дня Холода, шенны - зи! Шенна - зи Меридит! Рад, очень рад! Невыразимо рад! Здоровья и веселья вам!
Присутствующие здесь горожане быстренько сдвинули столы.
С невероятной скоростью принесены были разнообразные блюда в облупленных глиняных и деревянных чашах.
Эээх! Не разжился еще Брангдор посудой и скатертями!
Но ведь это и неважно, правда?
Самое главное вместе. Выжили и выстояли!
Наверное, это теперь они и праздновали.
Впервые за много лет, начиная с осознанных детских, принцесса была счастлива. Счастье пронизывало насквозь все - и незатейливое убранство столов, и потертую посуду, и пропахший едой и вином воздух закусочной.
– За День Холода!
– Хвала Мейрду!
И - вновь: смех, выкрики, шутки. Начавшаяся и тут же закончившаяся песня.
Люди передавали друг другу блюда с едой, чашки с вином и напитками и хохочущего Дениора. Каждый считал своим долгом сунуть маленькому принцу угощение или поиграть в незатейливые игры.
– Вы мне избалуете его!
– смеялась Меридит - Не надо его столько кормить! Он станет жирным, как боров!
Ответами принцессе были взрывы смеха и протестующие возгласы:
– Он дите, пусть балуется, пока может! Слава Мейрду! Здоровья принцу! Силы Принцессе и Мужчинам ее!
" Мужчинам ее..."
Забавно. Очень забавно слышать было такое, когда ни одного, ни другого не считала она своими мужчинами.
Элиджар - как сон, как Никогда. Вспышка и взрыв, не оставивший после себя ничего, кроме мелкой - мелкой сияющей крошки стекла. Серебрянная пыль, которая покрывает со временем память и сердца. И волосы...
А вы думали, это седина? Нет. Пыль это.
Наследник же... Это Наследник. Хозяин Брангдора. Устойчивая колонна, на которую можно опереться, когда ноги твои от отголосков трясти взрывной волны.
"Нехорошо что - то..." - Меридит оперлась на стол и опустилась на скамью - " Вино в голову дало. Передохнуть надо!"
В разгар веселья в закусочную вошли двое.
Высокие и смурные, замотанные в плащи, присыпанные снегом.
Гости повставали с мест, приветствуя помощников Элиджара. Один из вошедших махнул рукой:
– Дня Холода всем!