Счастливы неимущие (Евангелие от Матвея). Судебный процесс Березовский – Абрамович. Лондон, 2011/12
Шрифт:
Судья Элизабет Глостер: Я это все прочла. Как я сказала господину Рабиновитцу, я очень благодарна всем членам правовых команд, юридических команд за то, что вы представили столь исчерпывающее описание хронологии событий,
Г-н Сампшн: Но помимо того что вы прочли, я хотел бы предложить вам, госпожа судья, на раннем этапе слушания, насколько это возможно, и после того, как вы прочтете свидетельские показания господина Березовского, прочитать сразу же после этого показания господина Абрамовича. Первый вопрос, на который вы должны будете дать ответ, – это какова природа той сделки, той договоренности, которую заключили господин Абрамович и господин Березовский в 1999 году? Не оспаривается сторонами, что сделка была, договоренность была. И не оспаривается, что она подразумевала соглашение прежде всего о том, что господин Березовский будет оказывать политическое покровительство, чтобы позволить господину Абрамовичу получить контроль над «Сибнефтью». И также не оспаривается сторонами, что после того, как он получит контроль над этой компанией, господин Абрамович будет отвечать за ее управление. И здесь заканчивается то, на чем стороны согласны.
Суть спора – то, какую выгоду должен был получить господин Березовский. Господин Березовский говорит, что стороны договорились, что он, Березовский, и Патаркацишвили получат половину «Сибнефти», как минимум
Более того, по мере того как шло время, доля средств, которые получал господин Березовский и которые шли на ОРТ, сокращалась, а доля, которая шла на финансирование имиджа господина Березовского как большой фигуры в российской политике, увеличивалась. В конце 1990-х годов, по словам господина Березовского, практически все его личные расходы оплачивались компаниями господина Абрамовича. Это были личные расходы очень фантастического характера: дворцы во Франции, частные яхты, самолеты, ювелирные изделия для подружек и так далее.
Суммы, которые получал господин Березовский, никогда не были никаким образом связаны с прибылью «Сибнефти». На самом деле господин Березовский даже никогда не потрудился узнать, каковы же все-таки были прибыли, которые зарабатывала «Сибнефть». Никто не спрашивал: «А сколько у тебя, Роман, в копилке денег накопилось?» Нет, это были переговоры, которые были основаны на потребностях и требовании господина Березовского в каждый конкретный момент.
В нашей аргументации имеется три убедительные причины, по которым эта сделка не могла подразумевать долю акций господина Березовского в «Сибнефти» либо долю в доходах и прибыли «Сибнефти». Первая причина заключается в том, что аргументация господина Березовского не соответствует тому, как в 1995–1997 годах приобретались акции в «Сибнефти». Очень важно понимать последовательность аукционов, которые проходили с декабря 1995 по май 1997 года, потому что в определенной степени это неверно изложено как в аргументации, так и в показаниях господина Березовского. Имелось три этапа. Первый этап – это залоговый аукцион, который состоялся в декабре 1995 года. На этом этапе указом президента «Сибнефть» была создана в качестве акционерного общества, где государству принадлежал 51 % акций. Залоговый аукцион – это продажа права предоставить кредит государству под залог этих 51 %, и тот, кто получит такое право, сначала получит залог этих 51 %, а затем право управлять этими активами в течение трех лет. И естественно, это обеспечит победителю аукциона возможность управлять компанией, но не владеть ею. Ожидалось, хотя не было стопроцентной уверенности, что государство не сможет вернуть кредит, и в таком случае заимодавец сможет провести аукцион продажи этих 51 % за самую высокую предложенную цену. Победитель залогового аукциона не получал акции «Сибнефти» вообще, ни сразу, ни позже, при дефолте правительства. Если правительство не смогло вернуть кредит, понятно, что управляющий начальник «Сибнефти» не мог и управлять бизнесом, и принимать участие в конкурсе. Значит, первый этап – это залоговый аукцион, где продавалось право управлять «Сибнефтью», но не владеть акциями «Сибнефти», второй этап – продажа на аукционе оставшихся 49 % – миноритарная доля, которую правительство продавало частным инвесторам. Другие 19 % продавались в сентябре 1996 года. И последние 15 % выставились на аукцион в октябре 1996 года. Третий этап: после того как государство объявило, что оно не может вернуть кредит, в конце 1996 года, это привело к продаже 51 % акций. Залоговый аукцион декабря 1995 года (на котором продавались 49 %. – Прим. ред.) был выигран компанией НФК. На 50 % эта компания принадлежала господину Абрамовичу через посредническую холдинговую компанию «Вектор А». Остальные акции принадлежали собственному банку группы «ЛогоВАЗ», которой руководил господин Березовский, но владел небольшой долей акций. Господину Березовскому через цепочку посредников принадлежало 13,7 % этого банка и 6,8 % в НФК.
Мы согласны, что роль господина Березовского в подготовке к этому аукциону была значительной. Именно его контакты связали с тем банком, который в итоге предоставил львиную долю средств. И именно господин Березовский и Бадри сыграли ведущую роль в подтасовке результатов аукциона. Был Инкомбанк, который хотел участвовать, – его дисквалифицировали по техническим соображениям. Госпожа Носова, которая работала у господина Березовского, сказала, что это ее команда организовала. Также был потенциальный участник аукциона господин Патаркацишвили. Господин Абрамович в итоге в самый последний момент, за определенную плату, уговорили их снять свое предложение. И третий конкурент – банк «МЕНАТЕП», который в итоге участвовал в аукционе, и господин Березовский пошел на сговор с банком «МЕНАТЕП», чтобы их конкурентное предложение было чуть дешевле, чем предложение НФК (о чем господин Березовский сообщает в своих показаниях). В результате все знали, кто победит на этом аукционе. Это было известно заранее, и 100,3 миллиона долларов – была конкурентная цена за 51 % акций «Сибнефти», что было чуть выше, чем сумма, предлагаемая в качестве обязательной в правилах аукциона. Таким образом, НФК и банк СБС участвовали в аукционе, но ни копейки господин Березовский и господин Патаркацишвили не вложили в это. 3 миллиона было взято в кредит из Российского Индустриального Банка на коммерческих условиях. Другие 97,3 миллиона были выделены банком СБС – они просто выступали в качестве взаимодавца как более платежеспособная организация. На самом деле банк не взял на себя никакого риска, поскольку на 80 миллионов долларов банк получил депозиты в валюте из Омского НПЗ и «Ноябрьскнефтегаза», и остальные средства были вложены туда трейдинговой компанией господина Абрамовича «Руником». Таким образом, господин Абрамович, господин Березовский, господин Патаркацишвили участвовали в этом аукционе, но единственный человек, который вложил собственные средства, –
Господин Березовский утверждает, что он предоставил личную гарантию банку СБС. Это представляется неверным. Хотя господин Березовский действительно предоставил устную гарантию банку, что будет выплачена эта сумма. Но на самом деле это не важно, потому что не нужна была здесь личная гарантия. Успех НФК в залоговом аукционе позволил господину Абрамовичу взять руководство в «Сибнефти» в свои руки. Однако это руководство было совершенно не связано с акциями «Сибнефти», которые не продавались на этом аукционе, – это очень важная характеристика этой схемы. Единственные аукционы, в которых господин Березовский и Бадри активно участвовали, это были аукционы на право руководить долей государства в 51 %. Это был тот единственный аукцион, который не подразумевал приобретение каких-либо акций. Те аукционы, которые подразумевали приобретение акций «Сибнефти» победителями, это были аукционы второго и третьего этапов. И что удивительно в этих аукционах? Хотя господин Березовский и Бадри очень активно участвовали в залоговом аукционе, они не проявили никакого интереса к аукционам второго и третьего этапов. И мне кажется, что это не оспаривается второй стороной, но в любом случае это абсолютный факт. Показания господина Березовского гласят, что он не принимал никакого участия в аукционах второго и третьего этапов, просто знал, что они происходят, и все. Решение участвовать в аукционах второго и третьего этапов было принято самостоятельно господином Абрамовичем и только им. 100 %-ное финансирование конкурентных предложений господина Абрамовича на этих аукционах – это было финансирование из его собственного кармана. Господин Березовский не выделял ни одного цента на покупку этих акций. И Бадри ничего не предоставлял. Более того, компании, приобретавшие «Сибнефть» на втором и третьем этапах, это были компании, которые принадлежали либо контролировались господином Абрамовичем.
Далее, эти аукционы второго, третьего этапов характеризовались тем, что 88 % «Сибнефти» перешли компании господина Абрамовича. Другие 12 % акций были присоединены общественностью и торговались на Московской и Нью-Йоркской фондовых биржах. Очень важно, что господин Березовский и господин Патаркацишвили не внесли ни копейки в приобретение этих акций.
И причина понятна, господин Абрамович в своих показаниях на нее указывает: господина Березовского не интересовало приобретение промышленных активов типа акций «Сибнефти», потому что это потребовало бы от него определенных затрат, инвестиций… Господина Березовского интересовал контроль, управление в «Сибнефти». Поэтому он и принимал участие в аукционе на право руководить ею и никакого участия на право владеть. И понятно, почему господина Березовского интересовал только контроль, а не владение акциями. Основная причина, в соответствии с его собственными показаниями, заключалась в том, что наличные средства господина Абрамовича будут финансировать ОРТ. Эти потребности в финансировании были очень и очень насущными, срочными. Во-первых, потому что ОРТ было банкротом, когда господин Березовский взял на себя управление этим телеканалом, во-вторых, потому что очень важно финансировать ОРТ в преддверии выборов президента в июне 1996 года, чтобы ОРТ могло оказать поддержку господину Ельцину в переизбрании, потому что Березовский обещал это президенту в 1995 году. А владение акциями в «Сибнефти» не помогло бы господину Березовскому финансировать ОРТ.
«Сибнефть», как вы знаете, госпожа судья, это было слияние двух убыточных, неэффективных государственных предприятий – НПЗ и «Ноябрьскнефтегаз», и ушло бы время, чтобы сделать их прибыльными. Во-первых, эти две компании нужно было интегрировать в вертикальную нефтегазовую компанию, и во-вторых, нужно было изменить культуру руководства, культуру работы там, чтобы превратить государственное предприятие, которое жило под управлением административных чиновников, которые не обращали никакого внимания на рынок, в частное предприятие, работающее с рынком. «Сибнефть» стала прибыльной только в 1997 году, и то не так уж и сильно прибыльной, всю прибыль она реинвестировала в собственное развитие до 2001 года, когда выплатила первый, достаточно скромный дивиденд за 2000 год. И господин Березовский не мог ждать, когда это все произойдет. Наличные средства, которые поступали от господина Абрамовича, не могли зависеть от благоденствия и показателей «Сибнефти», потому что господину Березовскому нужен был немедленно гонорар за «крышу», которую он предоставлял, чтобы финансировать ОРТ, иначе ему эта договоренность и сделка были совершенно не нужны.
Позиция господина Абрамовича, как вы прекрасно понимаете, совершенно иная. Господин Абрамович хотел управлять «Сибнефтью» и контролировать ее. Почему он этого желал? Потому что он хотел, чтобы любые акции, которые он на втором и третьем этапах аукциона купил бы, повысились бы в цене. Пока государству принадлежал 51 %, господин Абрамович мог только рассчитывать на контроль над компанией, приобретая это право в залоговом аукционе.
Это подводит меня ко второй основной причине, по которой господин Березовский не мог иметь права на четверть тех акций, которые приобретал господин Абрамович. Причина в том, что наличные платежи, которые поступали в «сундуки» господина Березовского с 1995 по 2000 год, совершенно не соотносятся с прибылью «Сибнефти». Эти выплаты не исходили из активов «Сибнефти» до 2000 года. Они производились из наличных средств, которые зарабатывались трейдинговыми, нефтеторговыми компаниями господина Абрамовича в России и Швейцарии. Это были личные активы господина Абрамовича, которыми он владел и управлял давно, до 1995 года. Это был фундамент его богатства и благосостояния до покупки «Сибнефти». В 1995–2000 годах все выплаты по заказу и по просьбе господина Березовского производились из этих активов. А после 2000 года все выплаты господину Березовскому происходили уже из активов «Сибнефти», потому что трейдинговые компании к тому времени были интегрированы в «Сибнефть».
Господин Березовский говорит, что эти выплаты были его долей прибыли в «Сибнефти» или, возможно (это не всегда понятно), их общей долей с Бадри в прибыли «Сибнефти». Но это критически важный аргумент в аргументации господина Березовского, потому что он отвергает заявление господина Абрамовича, что тот ему платил за «крышу». Он говорит, что ему платили прибыль за четверть акций, которыми он владел, что это не были гонорары за политическое покровительство, которое он оказывал господину Абрамовичу. При всем моем уважении, это совершенно невозможная схема. Во-первых, у нас нет ни банковских, ни бухгалтерских архивных документов, которые показали бы нам точно и конкретно масштабы выплат в пользу господина Березовского и господина Патаркацишвили, хотя некоторые такие документы есть. Торговые операции прекратили работать к концу 90-х годов, «Сибнефть» была продана «Газпрому» в 2005 году, так что отсутствуют бухгалтерские документы у господина Абрамовича. И господин Березовский, и Бадри тоже потеряли большую долю документации, которая когда-то им принадлежала, потому что они сбежали из России, поэтому многих документов лишились. А может быть, в случае господина Березовского это произошло и потому, что он поссорился с господином Фомичевым, который вел эти дела. Но что у нас имеется, это оценки от тех лиц, которые занимались платежами и которые производили выплаты, они будут давать в этом суде показания Вашей Чести в данном заседании.