Счастливые дни в аду

[] enahma

– Да… они всегда были для меня… Или они пытались быть, но … – он не продолжил, но взволнованное выражение не исчезло с его лица.

– Но? – через некоторое время спросил Снейп.

– Они – только дети, профессор, – Гарри спокойно посмотрел на застывшего Снейпа.

Осознание простого заявления мальчика сильно поразило профессора. Неожиданно он понял, что не сможет продолжать этот разговор. Его аргументы закончились. 15-тилетний мальчик … победил его. Победил легко или, даже лучше сказать, изящно, без особых усилий. Он не привык к такому.

Гарри засмеялся, выведя Снейпа из ступора.

– В чем дело? – смущенно спросил он.

– Я… я только… увидел выражение вашего лица, сэр… – мальчик не мог перестать ухмыляться.

Снейп слегка улыбнулся. Он мог представить это выражение.

– Поттер, существует больше причин для того, чтобы жить, кроме дома и семьи, – мужчина внезапно продолжил прерванный разговор.

– Действительно, сэр? – к огромному облегчению Снейпа, состояние мальчика явно улучшилось. Но он все еще мог слышать следы скептицизма и пустоты в его голосе.

– Да, Поттер. Поверьте мне, я знаю, – Снейп остановился. Он не понимал самого себя. Зачем он включил личные советы в эту проклятую беседу?

– А что это за «другие вещи»? – услышал он заинтересованный голос Гарри. Заинтересованный? Хороший признак. Он быстро закончил самообвинение и посмотрел на мальчика, лежащего рядом с ним.

– Внутренние. Внутренние ценности. Вещи, которые делают Вас личностью, которой Вы являетесь. Как Вы сказали Волдеморту, Вы не будете торговать своей душой.

– Вы подразумеваете мою душу, сэр?

Снейп кивнул.

– Да. Я имею в виду все, что есть в Вас: Ваши чувства, знания, мудрость, решения, все, что Вас составляет. Они более важны, чем такие внешние вещи, как дом и любящие люди.

Долгое молчание опустилось на них. Снейп видел неуверенность мальчика, и сам начал сомневаться в правдивости своего предыдущего утверждения. Правда ли то, что внутренние ценности могли дать смысл жизни? Думая о своей собственной жизни, жизни без дома и любящих людей… Конечно, они были очень важными частями его жизни, но с тех пор, как Квайетус умер… все потеряло цвет, значения и цели сильно поблекли.

– Хорошо… – начал говорить Гарри так же неуверенно, как глубоко в душе чувствовал себя Снейп. – С одной стороны, я понимаю, что вы говорите. С другой стороны, я не согласен.

– О? – профессор заинтересовался. Мог ли мальчик добавить что-нибудь хороший довод к его неожиданному внутреннему спору?

Гарри глубоко вздохнул перед тем, как ответить.

– Кажется разумным жить ради внутренних ценностей, держаться из-за них, но… – он потер шею в раздумье, – иногда также нужна какая-то внешняя помощь. Чтобы дать силы продолжать.

Это была правда. Снейп не мог не подумать о своих разговорах с Альбусом и Минервой.

– Я думаю, у Вас есть эта внешняя помощь, – спокойно ответил Снейп.

– О, да? – в голосе мальчика прозвучал легкий намек на сарказм.

– Конечно. У Вас есть люди, которые Вас любят. Они сейчас не здесь, но они, тем не менее, любят Вас. И… – как он может объяснить это мальчику?

– И?

– Другим средством, чтобы увидеть значение Вашей жизни является боль.

Мальчик не засмеялся, хотя Снейп ожидал, что он сделает что-то подобное. Наоборот, он, казалось, задумался о значении высказывания.

Мог подросток понять такое трудное утверждение? Когда он произнес его, он был уверен, что Поттер не поймет. Но… сейчас он, казалось, начинал делать это.

– Хмм… профессор, – в конце концов, сказал Гарри, – Я не уверен, что хорошо понял Вас. Могу я попробовать объяснить, как я понял?

– Прекрасно, – сказал он. Мальчик был умнее, чем он когда-либо подозревал. Вообще-то он никогда не подозревал, что мальчик был умным. Действительно… – Итак?

– Боль – это признак моей… важности, – Гарри очень хотел выразить свои чувства, но слова давались нелегко. Внезапно новая мысль пришла ему в голову, и он снова заговорил: – Боль – признак ненависти. Быть ненавидимым лучше, чем игнорируемым.

– Превосходно, Поттер. Пятьдесят баллов Гриффиндору.

Гарри слегка улыбнулся, но покачал головой.

– Сэр, Вы не думаете, что пятьдесят баллов – это слишком много за такой неадекватный ответ?

– Хорошо… Я не буду. Но Вы правы, это не полный ответ, – Снейп улыбнулся в ответ.

– Как я и подозревал, – серьезно кивнул Гарри. – Тогда, пожалуйста, скажите мне остальную часть, сэр.

– Это одна из наиболее важных в жизни вещей, Поттер. Поэтому Вы должны обратить пристальное внимание, если хотите понять то, что я скажу.

– Я буду, сэр.

Снейп кивнул и начал объяснять: – Направление боли показывает Вам, кто Вы. Если Вы причиняете боль другим, Вы слабы. Если Вы должны терпеть боль, Вы сильны. Или лучше сказать, слабее и сильнее, потому что все это зависит от отношений двух или более людей.

– Боль показывает мне, что я сильнее, чем Волдеморт, даже если видимость говорит обратное? – спросил Гарри, сверкая глазами.

– Точно, Поттер. Но…, – он хотел что-то добавить, но мальчик перебил его.

– Тогда я сильнее и вас тоже, – широко улыбнулся Гарри.

– Что… Поттер, – начал он угрожающе, но его опять прервали.

– Вы мучили меня в течение четырех лет. Я никогда не мучил Вас. Вы причиняли мне боль. Я выдержал это. Так что я сильнее в наших отношениях.

Это не могло быть правдой. Второй раз за день мальчик оглушил его без палочки. Его аргументы были настолько совершенными и красиво построенными, что он не мог не засмеяться.

Это было так странно. Они были в Аду, после целой ночи пыток, Гарри Поттер и Северус Снейп, золотой Мальчик – Который – Выжил и сальный ублюдок Пожиратель-Смерти-ставший-шпионом, и смеялись над немного дерзким, но, тем не менее, истинным выводом.