Счастливый Дведик
Шрифт:
Ешка с горящими от нетерпения глазами уставилась на свою центровую.
– Не смотри так на меня, – засмеялась Ева. – Ничего сейчас не скажу. Я подумаю над этим ночью, а ты, Ешка, сегодня дежуришь в медблоке. Так что, будь добра…
Синхронист обиженно мяукнула и вышла из кают-компании.
– Ты тоже… Ты тоже думаешь, есть какая-то связь между этим самым Дведиком и сумасшествием экипажа «Иллюзиона? – за спиной Евы раздался голос Кима.
Она
– По крайней мере, у меня нет оснований думать, что это не так.
***
Ешка натянула изолирующий костюм, прежде чем войти в палату к бессознательному льсянину. Особой нужды в этом не было: датчики исправно выводили на экран общего наблюдения все жизненные показатели и его, и пострадавшей части экипажа «Иллюзиона».
Индикатор отклонения от нормы выделял красным тревожным светом только изолятор, где на полу скорчились два разведчика. Тот самый рывок, который они с Кимом наблюдали утром, оказался последним для Кравеца и Смита. Он забрал все оставшиеся у них силы, и это было очевидно без всякого индикатора.
Лаборанты залечили глубокую ссадину на щеке Кравеца, и даже переломанные костяшки пальцев потихоньку начали срастаться, когда Смит обессилел настолько, что уже не мог биться руками о стены. Было ясно: внешние повреждения поддаются лечению, но что-то, изменяющее биохимию разведчиков, не пускает даже самые умные препараты в их организм. Оставалось только поддерживать в относительном порядке тела и наблюдать неуклонное ухудшение жизненных функций.
– Бедные мальчики!
Ешка вздохнула и издалека приветливо помахала рукой разведчикам, обессилено прикорнувшим на полу изолятора. Может, они где-то в глубине душе осознают ее заботу и тревогу о них, и простой жест сочувствия успокоит и поддержит.
– Вы еще немножко продержитесь, – прошептала она в прозрачную стену изолятора, – Ева обязательно найдет то, что вас гложет изнутри. Она такая… Если вцепилась в какой-то вирус бульдожьей хваткой, то, пока не обезвредит, не отпустит…
Впервые Еву Гомес Ешка встретила не в самый лучший момент своей жизни. Неприятности начались с визита психокомиссии. Оказалось, что высокие баллы статуса «полезно занятой», не являются достаточной гарантией для избавления от подобных процедур. Очевидно, обеспокоенные соседи сообщили о третьем флайкаре, который Ешка приобрела после очередного сенсационного доклада на XII гуманоидной конференции синхронистов, нейрокогнитологов и психолингвистов.
Она еще даже ни разу не брала флайкар, только часами любовалась на белые, не тронутые дорожными испарениями бока. Курлыкала вокруг него, гладила блестящий корпус, выискивая несуществующие царапины. Две другие ее «леталки» ревниво посматривали на эти проявления нежности, щурились недовольно узкими прожекторами, прикрытыми противотуманками. Как оказалось, не только ее обиженные невниманием флайкары не одобряли такого поведения.
В общем, комиссия заявилась в один совсем не прекрасный вечер. Их было двое: естественно седой мужчина с военной выправкой и невысокая, полноватая женщина с едва заметным шрамом возле правого глаза. «Вживленный сенсор», – сразу поняла Ешка. В ее среде многие соглашались на эту операцию, обостряющую органы чувств и интуицию. Разрешение давалось только в профессиональных целях, и последствием вживления было быстрое выгорание. Пользовались ей, как правило, специалисты, не уверенные в своем природном таланте. Гореть не долго, но ярко.
Ешка же предпочитала обходиться тем, что Бог послал. Своим собственным зрением, слухом и обонянием. Пока ей природного дара хватало с избытком. Поэтому она сначала даже с сочувствием посмотрела на чипированную. А та с ужасом уставилась на кучи пакетов и коробок, которые Ешка не успела разобрать со своей последней «пробежки» по магазинам. Впрочем, с предпоследней она тоже не успела. И с той, что была прошлой неделе…
На красивых упаковках, заполонивших дом, лежали и сидели Ешкины кошки, словно пытались своими мохнатыми телами прикрыть ее позор. Но не хватило даже двадцати четырех кошек.
Большие мягкие пакеты с новой одеждой и с ни разу не использованной обувью, маленькие коробочки с прекрасными безделушками и клипсами так и не просмотренных историй…
Все, что не поместилось в шкафу и на полках, было свалено прямо на кресла, а остальное громоздилось на полу между ними и не убранным столиком. Несколько пакетов разорвались, не выдержав внутреннего напора, и присыпали все это великолепие косметическими баночками и тюбиками. Из одного монотонно и медленно капало феромонами, по уверению производителя, вызывающими глубокую и мгновенную симпатию… Когда Ешка купилась на эту рекламу?
Она посмотрела на дом глазами посторонних…
– Это не то, что вы думаете, – растерявшись от увиденного «чужими глазами», пролепетала Ешка. Получилось, как в пошлых старых анекдотах, когда жена застает мужа с любовницей.
Конец ознакомительного фрагмента.