Счастливый обман (Уиллоу)
Шрифт:
Сам вид милого личика заставил его остановиться на месте. Уиллоу была одна, погруженная в осмотр фарфорового сервиза, что позволило Венселу свободно наблюдать за ней.
Он почувствовал угрызения совести, которые сменили усталость от многодневного и безрезультатного преследования Стивена Галлахера. Она все это время здесь, эта девчонка, – Господи, почему он раньше о ней не подумал? Если она была так близка со своим братом, значит, она иногда встречалась с ним, и все, что нужно делать Венселу – просто следить за ней. Он мог бы одним легким
Вот она повернулась и увидела его, и даже ее незаметно скривившиеся губы убедили его в том, что он прав. Она знала его и презирала, а это значит, что она, возможно, видится со своим братом довольно регулярно.
Худой, притворно улыбающийся хозяин лавки пытался отвлечь ее внимание от Венсела.
– Этот рисунок подойдет, миссис Маршалл?
– Вполне, мистер Маккалоу, – ответила кареглазая бездельница, по-галлахеровски гордо подняв голову. – Не могли бы вы прислать сервиз вместе с остальными покупками к нам домой и поскорее?
– Да, мэм, – ответил хозяин, бросив нервный взгляд в направлении Венсела. – Что-нибудь еще желаете?
– Не сегодня, благодарю вас, – сухо ответила она и направилась к выходу, подобрав юбки, когда проходила мимо Венсела.
Тадд был совсем не производившим впечатления мужчиной, он это знал, но явный снобизм этой женщины утвердил его в намерении использовать ее для поисков Горного Лиса. «Они все думают, что они лучше других, эти Галлахеры».
– Что на этот раз, Венс? – вежливо спросил лавочник, когда Тадд подошел к длинному, сделанному из темного дерева прилавку. – Может, табак?
Венсел положил на прилавок крупную купюру:
– Эта женщина, которая только что вышла, она ведь одна из Галлахеров?
Маккалоу смахнул в руку купюру:
– Уиллоу? Конечно, только теперь ее фамилия Маршалл – она недавно вышла замуж. Самая распроклятая церемония, какие только бывают! Ну, старина Норвилл Пикеринг уже стоял с ней у алтаря и готов был поваляться с ней на простынях…
У Венсела горло пересохло и начала болеть голова. Нет, господа, он уже не тот, что был раньше; пора было завязывать с этим делом и перебираться куда-нибудь в Мексику, и как можно скорее. Высокая плата за голову Стивена Галлахера могла бы дать ему эту возможность.
– Заткнись! – выдохнул он, схватив Маккалоу за накрахмаленную рубашку и приподняв его на несколько дюймов над полом. – Я тебя спрошу, если мне что-то нужно будет узнать!
Маккалоу покраснел и залопотал:
– Ну, конечно, Венсел. Я просто подумал…
– А ты не думай, Маккалоу. Можешь повредить себе голову. – Он отпустил его. – Этот парень, Маршалл, за которого она вышла, он кто?
Маккалоу одернул жилет:
– Об этом-то я тебе и пытаюсь рассказать, Венс. У него часть акций «Сентрал пасифик», и люди говорят, что он приехал сюда, чтобы поймать мальчишку судьи Галлахера, прямо как и ты.
– Он хороший стрелок?
– Я не видел, как он стреляет, но он такой
Венсел не мог сдержать улыбки. «Значит, Маршалл был большой, интересно, не правда ли? Вероятнее всего, он был еще и крутым парнем. Но у него была слабость, которой не было у Венсела Тадда, – любовь к этой сладенькой штучке с глазами цвета виски».
– Где эти молодожены обосновались? – спросил он.
– Они купили участок Бейкера за наличные, – проворчал Маккалоу. Несомненно, и за продукты Маршаллы платили наличными, лишая его непомерных наценок, которые он делал платящим в кредит.
Венсел ушел из лавки в прекрасном настроении. Теперь он примет ванну, женщину и плотный обед. И к завтрашнему утру будет готов начать слежку за девчонкой Галлахера.
Оставив лошадь и коляску у ворот, Уиллоу побежала по дорожке к дому, не останавливаясь в дверях.
– Гидеон!
Ответ донесся издалека, и она пошла на звук голоса через прихожую, большую кухню на заднее крыльцо.
Гидеон в одних брюках стоял у корыта, голая спина и грудь блестели от воды. Он криво ухмыльнулся и выплеснул мыльную воду в высокую траву.
– Ты где была, жена? – спросил он с притворным неудовольствием.
От воспоминания о том, как они занимались любовью прошлой ночью, все внутри нее начало биться в унисон с биением сердца.
– Я ездила в город, – сказала она, и щеки у нее покрылись жарким румянцем. – Купить фарфор.
Он опять ухмыльнулся:
– Фарфор? А Китай в придачу ты не купила? Уиллоу толкнула его и засмеялась:
– Плохая шутка. Надеюсь, в будущем я могу ожидать чего-нибудь получше, Гидеон Маршалл?
Гидеон снял с крючка на стене белоснежное полотенце и стал вытирать руки, спину и плечи. Уиллоу почувствовала такую восхитительную неловкость, что ей пришлось отвернуться.
– Что ты еще купила? – спросил он, явно наслаждаясь ее неловкостью.
Уиллоу только пожала плечами:
– Муку, сахар, кофе – все такое.
Голос у него был низкий, и хотя он не сделал ни шагу в ее сторону, он показался Уиллоу очень близким. Когда он вытирал волосы, на животе и на груди у него играли мускулы.
– Вы хорошо готовите, миссис Маршалл? Уиллоу подняла голову:
– Да. Мария меня многому научила – я могу делать тортильи.
Он ухмыльнулся.
– Тортильи? Я и не думал, что мне так повезло. – Его карие глаза скользнули по ее груди, животу, бедрам, становясь от этого темно-зелеными. – Давайте-ка займемся любовью на травке, миссис Маршалл.
Щеки Уиллоу не только покрылись румянцем, но и онемели.
– Прямо днем?
Гидеон засмеялся.
– Мне, думаю, понравилось бы наблюдать, как ты купаешься в солнечных лучах, – сказал он и решительно отбросил полотенце, отчего у Уиллоу засосало под ложечкой и в животе что-то закрутилось и завертелось.