Щеглов Из жизни Валерия Маслова

Неизвестно

— У нас и другие ребята были хорошие. Центром нападения играл Володя Иванов по прозвищу «мышь». До этого он в клас­се «Б» выступал за армейцев Тбилиси. Борис Клещев, молодые местные ребята Юра Кулагин и Витя Швецов тоже были в по­рядке. Это я нападающих назвал. Очень хорошо Виталий Дани­лов выглядел. Он тогда уже настоящим профессионалом был. Чаще играл на краю зашиты, но мог и правым крайним выйти. Ворота попеременно защищали способные Александр Мозгин и Михаил Скоков.

В следующем году Татушин вернулся в «Спартак», Мухортов ифать закончил, но из того же «Спартака» пришли левый край Виктор Мишин и крайний защитник Феликс Конжуков. Защи­та достаточно надежной была: Данилов — Владимир Рябов — Конжуков. Основным

вратарем стал Виктор Федосов. Осенью, когда я уже попал в московское «Динамо», прорезался 17-лет­ний нападающий Юра Авруцкий, который год спустя меня в «Динамо» догнал.

— В июне 1961-го ваша команда провела два товарищеских матча с московским «Спартаком», и в одном из них — в день открытия нового стадиона в Калининграде — даже добилась побе­ды. Связь со «Спартаком» просматривается и в комплектовании состава...

— Намек достаточно прозрачный. Я действительно мог ока­заться в футбольном «Спартаке». Михаил Иванович Мухортов, знаю, разговаривал обо мне с Николаем Петровичем Старости­ным. «Динамо» Мухортов недолюбливал, а со «Спартаком» мы тогда водили дружбу. Часто жили на спартаковской базе в Тара­совке, в сезоне 1960 года играли там домашние матчи. Мне доставляло большое удовольствие общаться со спартаковскими мастерами, особенно с Сергеем Сальниковым. Мухортов, кста­ти, не только в футбол, но и в хоккей с мячом играл неплохо. Несколько сезонов в московском «Буревестнике» провел. Но как только заходила речь о «Спартаке», он каждый раз настаи­вал, что с хоккеем я должен закончить.

— Не это ли обстоятельство привело вас в московское «Дина­мо», где бьиш и футбол, и хоккей с мячом?

— Наивно считать, что у меня был широкий выбор. Кто знал футболиста Маслова? Это мне нужно было думать о службе в армии, поскольку из института я ушел. Одно только понимал: «Динамо», приглашая ме­ня, ничего не теряло. Не подошел бы в футбол — пригодился хоккейной команде.

Что касается клубной привязанности, то в то время, могу признаться, предпочтений у меня не было. В детстве, когда я жил в части, все болели, конечно, за ЦДКА. Мне не раз вместе с солдатами доводилось на грузовике ездить на стадион «Дина­мо». Запомнилось тбилис­ское «Динамо» — игра южан была непохожей на остальных. Особенно по­разил мое воображение вратарь Владимир Маргания.

В школьные годы, когда отправлялись компанией на футбол, выходило так: если мой товарищ болеет за «Динамо», то я — за «Спартак». На другом матче кто-то рядом сидящий под­держивает «Спартак», я тогда, к примеру, ЦСКА. Так было ин­тереснее...

— Чья игра во второй половине 50-х вам импонировалa?

— Очень хорош был «Спартак». Одна линия атаки чего сто­ила, сплошь сборники! Борис Татушин — Анатолий Исаев — Никита Симонян — Сергей Сальников — Анатолий Ильин. Да и в полузащите пара Алексей Парамонов — Игорь Нетто была что надо. Внимательно смотрел и на «Динамо». Там ярких иг­роков, на мой взгляд, было поменьше, но тренерская рука чув­ствовалась. Ифовая дисциплина, строгость действий.

— Как состоялся ваш переход в «Динамо»?

— В Калининфад начал наведываться динамовский селек­ционер Владимир Васильевич Федин, которому посоветовали посмотреть нашего молодого форварда Юру Кулагина. Кула­гин, вероятно, Федину не приглянулся, а меня он приметил. Поговорили, ударили по рукам. Той весной я женился, в Кали­нинграде мне — чемпиону мира — давали квартиру, но разве можно было отказаться от такого приглашения? Сыграл за свою команду 30 июля в матче с горькорским «Торпедо» и уехал на динамовскую базу в Новогорск.

— Те, кто понимают проблему, могут оценить: из Тарасовки — в Новогорск. Спартаковцы не пыта/шсь воспрепятство­вать?

— Конкретных разговоров не было, да и я, согласившись перейти в «Динамо», не собирался оглядываться.

— Дела с армейским призывом решились гладко?

— Не совсем.

ЦСКА, который возглавлял Константин Ива­нович Бесков, на меня не претендовал. Они, вероятно, обо мне и не слыхали — мало ли футболистов в классе «Б». По оконча­нии сезона «Динамо» договорилось о призыве нужных игроков, как рассказывали, с маршалом Гречко, тогдашним заместите­лем министра обороны, но он после автомобильной аварии попал в больницу. Поэтому меня на два месяца спрятали в Но- вогорске, а в это время дома в Карачарове два солдатика из военкомата чуть не сутками дежурили. Там по обычной схеме действовали — армейских команд в стране было много. Ждали призыва втроем: нападающий из ташкентского «Пахтакора» Станислав Стадник, который уже под сборную котировался, защитник Саша Мушковец из Воронежа и я. 1 января 1962 года мне вручили удостоверение младшего лейтенанта...

— А как же хоккей, ведь сезон уже начался?

— В тот год он вышел скомканным. Не у меня, а вообще. Но это уже другая история...

Юрий Киселев, обладатель Кубка СССР 1954 года по хоккею с мячом: «Мне довелось выступать за команду из Калининграда пять сезонов. В двух первых — вместе с Валерием Масловым. Если в сезоне 1960 года игра команды была не очень убедитель­ной, то в следующем дела пошли куда лучше. Эта ситуация, однако, требует пояснения. В первом из названных сезонов "Труд” тренировал Василий Александрович Боголюбов — чело­век образованный, культурный. Он хорошо разбирался в хок­кее, стремился научить ребят творческому подходу к игре. Бо­голюбов пытался экспериментировать, ввел в практику замены звеньями, когда на поле одновременно появлялись два новых хоккеиста. Но турне по Сибири мы провели слабо, заняли в итоге лишь седьмое место, что после предыдущего четвертого, завоеванного, кстати, под началом того же Боголюбова, выгля­дело, конечно, неудачей. Многие, особенно местные хоккеис­ты, стали роптать, подключилось и заводское руководство. Итог в таких случаях известен...

В сезоне 1961 года команду возглавил Виктор Ильич Каре­лин, с которым мне прежде уже доводилось работать в москов­ском “Буревестнике” и “Металлурге” из Первоуральска. Он уступал, несомненно, Боголюбову в тонкости тактических ре­шений, на предыгровых установках ограничивался лишь указа­ниями общего порядка, а на тренировках никогда, помнится, не становился на коньки. В отработке “стандартов”, к примеру, больше не он, а опытные игроки определяли, кто за что отвеча­ет. Сильным качеством Карелина было, пожалуй, умение найти контакт с хоккеистами, настроить их на борьбу.

В том чемпионате “Труд” вновь занял четвертое место. И немаловажной составляющей успеха было то, что значительно прибавил в игре Валерий Маслов. В первом своем сезоне он производил впечатление перспективного, но еще сырого игро­ка, а во втором стал уже лидером атак. Его игровое чутье, уме­ние наладить комбинационный розыгрыш меня, уже бывалого хоккеиста, иногда просто поражали. Валеру заслуженно взяли в сборную страны, в составе которой в 1961 году он впервые стал чемпионом мира. Тем удивительнее, что спустя всего несколь­ко месяцев Маслов был приглашен в московское “Динамо” как футболист. Честь и хвала Валерию за то, что в дальнейшем он всегда находил в себе силы “бороться” с футбольными тренера­ми и не бросил хоккей».

Михаш Туркин, чемпион мира 1957 года по хоккею с мячом: «Не помню точно, какой это был матч. Скорее всего, тогда пос­ле расформирования “Буревестника” и фал за перовский “Уро­жай”. Подхватываю мяч, мчусь к воротам. Физической силой природа меня не обделила, скоростью тоже. Вдруг сзади кто-то догоняет и пытается мяч выбить. Качусь дальше, преследова­тель не отстает. Сбил, одним словом, с ритма. Оборачиваюсь, а там мальчишка незнакомый, совсем шеночек. Сопельки из носа текут, но пыхтит-старается. Спрашиваю потом у своих: “Кто такой, откуда взялся?” Никто не знает...