Щепа и судьба
Шрифт:
Но мне было как-то не до политических игр и не хотелось всерьез воспринимать происходящее, резонно полагая, что от рядового члена сообщества вряд ли что зависит, а становиться самовыдвиженцем и участвовать в борьбе за теплое местечко, произнося какие-то там лозунги, давая смехотворные обещания, уж и вовсе негоже.
Бабушку успел застать еще в памяти, но она уже стояла на пороге иного мира и, как мне показалось, ждала именно моего появления, чтоб попрощаться и отбыть в дальнюю дорогу. Не стану описывать все происходящее, оно и без меня многократно описано различными авторами с той или иной долей таланта. Скажу лишь, что ушла бабушка тихо и незаметно. Так же как и жила. Не желая навредить кому-то или доставить лишние хлопоты. И в этом главная грань гениальности, которую может
И тогда я по-настоящему ощутил, что значит лишиться близкого тебе человека, находящегося всегда, всю мою жизнь рядом со мной. Даже когда географически находилась за тысячу километров от своего обожаемого внука. И знала обо всем, что со мной происходит. Она произвела меня на свет повторно. Уже после первого моего физического рождения. Такое редко, но случается. Благодаря любви, что может родить нового человека. Иногда — многократно. Любовь может защитить, предупредить и изменить того, кого любишь безоглядно, невзирая ни на что, не думая, достоин ли он твоей любви. Просто любить, как любишь жизнь, землю, и быть от того безмерно счастливым.
Без любви рождается не человек, а лишь его телесная оболочка. В годы моего детства Бог был запрещен партийными циркулярами и его нам заменили близкие нам люди, если могли взвалить на себя бремя этой невыносимо тяжкой ноши. Именно они учили нас добру, заслоняли от невзгод, и к ним возносили мы свои неумелые молитвы, надеясь лишь на их помощь и участие. А когда они уходили в иной мир, то оставляли тихий огонек любви. Так рожденный на Пасху иерусалимский огонь зажигает миллионы лампадок подле русских икон и согревает души верящих в чудо людей. А его легко может задуть любой сквозняк, исходящий из холодной очерствевшей души того, кто не верит в любовь и сам любить не умеет, хоть и пыжится, делает вид, будто бы готов уберечь тебя и весь мир от бед и несчастий. А приблизится к небесному огню любви — и тот гаснет. Не каждому дано верить в чудо любви и приносить себя в жертву тому горению. Хотя, на мой взгляд, именно русский человек более других расположен к вере в любовь и Чудо, которым она, по сути дела, является. А потеряв в веру в любовь, долго не живет, поскольку не может вынести испытаний, ниспосланных ему.
Незаметная смерть бабушки, предсказуемая и подготовленная всей ее жизнью, никак не должна была внешне сказаться на мне. Именно внешне. Но изнутри надломилось что-то невидимое, рассыпалась некая конструкция, поддерживающая мой мир. Так если бы из-под трех слонов, на которых держится земная твердь, уплыл кит и те слоны ушли под воду. Так и я в который раз ощутил себя тонущим.
Но именно любовь бабушки, переданная как карта зарытого где-то сокровища, помогла выплыть, выжить мне в ту неимоверно трудную весну. Каждый уходящий от нас что-то оставляет своим детям, потомкам: одни — кровную месть, иные — деньги, другие — материальные ценности, а бабушка завещала мне свою любовь, зная, что нет на свете большего богатства, нежели доброта, радость жизни и — работа. Неужели только в занудной ежедневной работе способны мы обрести кратковременное счастье? И так до последнего издыхания предписано нам добывать хлеб насущный… В том ли кроется блаженство бытия? Ой не знаю… Но иной путь мне тоже неизвестен…
Оставаться в городе после похорон не хотелось. Действительно, человек, задумавший создать что-то свое, становится отличным от людей, занятых обычными суетными делами. Эта самая бацилла сочинительства оказалась сравнимой с неистовством. Единственное, что заставил себя сделать, позвонить в редакцию регионального журнала, где пообещали напечатать мою повесть, и поинтересовался сроками. Как и ожидал, сроки оказались очень и очень ограниченными. Прикинул, смогу ли успеть сократить до минимума свое незабвенное детище, получалось, что если работать в день по двенадцать часов без перерыва, то вполне успею.
…После моего долгого отсутствия деревенский домик оказался отсыревшим, как у нас говорят, воглый и явно не ждавший столь скорого возвращения хозяина, а потому пустивший на постой мышей- квартирантов, успевших свить во всех углах гнезда и заняться самым нужным и ответственным в весеннюю пору делом — выведением потомства. Мое появление их заметно встревожило, но не настолько, чтоб броситься искать иное жилье для своего мышиного быта, и они лишь освободили для меня кровать, тумбочку, где некогда хранились съестные хозяйские припасы, а теперь там и сям уныло и тускло отсвечивал рассыпанный бекасиной дробью помет, свидетельствовавший о немалом мышином старании по уничтожению всего, что можно было употребить в пищу. Нетронутой осталась лишь пачка закристаллизованной поваренной соли, которой они по какой-то причине побрезговали.
Затевать войну с мышиными полчищами счел ниже своего достоинства, решив, мол, сам виноват, бросив жилье без присмотра. Провел небольшую приборку и смел облезлым веником-голиком наиболее наглые следы пиршества серых квартирантов. Затем принялся топить печь, которая, лишенная хозяйского, внимания и регулярной чистки, никак не желала разгораться, нещадно дымила и выжила меня почти на улицу, пока дым не начал исправно проходить через трубу, а в самом доме становилось час от часа теплее и уютнее. Возможно, и мышам-квартирантам дымовая атака пришлась не очень по душе, поскольку они тут же куда-то исчезли, и лишь иногда ночью под полом слышалось их осторожное шуршание.
Одним словом, свои законные права на избушку мне без особого труда удалось отстоять и лишний раз осознать, что не только свято место, но любая иная пригодная для жилья площадь пуста не бывает. Так, наверное, и в литературе. Не займешь ты — появится собрат по перу, который вряд ли согласится уступить свою тему, а тем более кресло какому-то там чужаку. И уж коль назвался ты мастером или там хозяином, то и будь им, а не ищи счастья на стороне, каким бы сладким оно тебе ни казалось.
С этими не очень-то праведными мыслями опустился на табурет, пробежался пальцами по отливающим перламутром клавишам.
Машинка послушно воспроизвела все, что от нее требовали. Я возликовал! Вот она радость бытия, когда ты можешь исполнить ВСЕ, что только захочешь!!! Но… не учел самой малости: испытаний, через которые необходимо пройти, чтоб добиться желаемого. А испытания мои еще даже и не начинались.
О пользе и вреде сочинительства
Следующим этапом самостийного вхождения в сочинительство стала неожиданная разработка сюжетов, связанных с местными преданиями, коих, если внимательно поспрошать деревенских старожилов, пруд пруди в каждой деревеньке. Мне еще в детстве пришлось наслушаться всяких там страшных историй, именуемых быличками или сказаниями. Кстати говоря, их содержание и отдельные выражения не очень-то подходили для воспроизведения в присутствии несовершеннолетних, но кто когда в наших палестинах обращал внимание на такой пустяк, как неустойчивая детская психика. Может, именно поэтому и запали они в память, что ничего подобного ни в одной из прочитанных ранее да и гораздо позднее книг даже близко не встречал. Потом уже в сознательном возрасте, беседуй с деревенским людом, узнал новые душещипательные истории о тех или иных сказочных персонажах, преспокойненько обитающих в наших краях. Со временем подобных историй накопилось прилично, и по моим прикидкам должно было хватить на составление небольшого сборника. Дело за малым: предать те сюжеты бумаге.
Хотя путь от замысла до преобразования его в рукописный или печатный текст достаточно непрост, но, как говорится, лиха беда начало. Стоит исписать один листочек, а за ним другой, как дело сдвинется с мертвой точки и рукопись день за днем станет расти, как опара в тепле. Главное, чтоб не иссякло авторское желание сочинять, писать и во что бы то ни стало довести свой замысел до конечного результата. А во мне в ту пору желание к сочинительству давало себя знать с огромной силой, словно внутри бесперебойно работал мощнейший атомный реактор. А желание работать есть качество для сочинителя самое-самое наиважнейшее. Без него никуда…