Щепа и судьба
Шрифт:
Нужно учесть, государство отчасти само виновато в создании условий для подобных заговоров, не будучи особо заинтересованным в реализации скрытого потенциала эгоцентристов. Потому эта самоизолирующаяся группа людей стоит перед выбором: объединения с себе подобными и создания оппозиции госструктурам; или начать противостояние друг с другом, что грозит ничуть не меньшими бедами для окружающих. Это не бандиты, думающие о собственном обогащении и лидирующем положении среди сограждан. Эгоцентристов деньги как таковые мало интересуют, им важно всеобщее признание их заслуг, оценка способностей. Совершив просчет лишь однажды, а потом, неоднократно множа ошибки, они подобно Колумбу рискуют приплыть в мыслях своих совершенно к иному материку, крича, будто это и есть Земля Обетованная. При этом себя
Сами же эгоцентристы никогда не осознают ненужности и даже вредности своих открытий. Уйдя в автономное плавание в безбрежный океан идей и мечтаний, они будут все дальше отдаляться от человечества, пока окончательно не заблудятся в своем иррациональном мире. Не имея возможности увидеть себя как бы со стороны, они станут жить с искаженным представлением о собственной значимости, ведущей к обычному самообману, к гиперболизации собственных личностей и полному уничтожению защитной самокритики, хранящей любого из нас от неминуемых бед и ошибок.
Причем в эпоху внедрения новейших информационных технологий число эгоцентристов умножится многократно. Ничто уже не может помешать им возомнить себя небожителями, в чьих руках знания всего мира и масса способов воздействия на человечество, распространяя собственные теории и лжесвидетельства. Сотни, если не тысячи пророков пытаются закабалить души ближних и научить всех нас жить правильно.
Не будем брать в расчет лжецов и мошенников, нас интересуют те, кто верит в свои возможности и пророчества, ничуть не сомневаясь в собственной избранности. Если провести параллель с временами стародавними, то у каждого народа были свои пророки: и в древнем Израиле, Индии, Китае и конечно же в европейских странах. Кто-то объединял народы общей идеей, но большинство из них лишь способствовало созданию новых сект и закрытых обществ.
Исключением из их числа, на мой взгляд, являются шаманы, не ставившие целью рождение чего-то нового, а базирующиеся на взглядах традиционных, в чем-то даже меркантильных, а потому сплачивающих ту общность людей, где они жили. Они тоже путешествовали в иных мирах, недоступных мирскому восприятию, но всегда возвращались обратно к людям, и главной их целью оставалась забота о соплеменниках. Эгоцентрист же уходит в своих поисках и мечтаниях столь далеко, что чаще всего не находит пути назад. Лишь телесная оболочка его пребывает рядом с нами, в то время как индивидуальная сущность витает в неизвестных далях.
Итак, самость человеческая, известная под разными названиями: индивидуализм, эгоизм, эгоцентризм и прочее, есть уклонение от задач и функций, которые возлагаются на нас обществом. Уклонение от них равнозначно нарушению законов уголовных, построенных на принципах морали, которые, в свою очередь, восходят к заповедям Моисеевым. Но если нарушение уголовных норм преследуется и карается непосредственно государственными органами, то обособляющийся от общества человек наказывает себя сам, превращаясь в «адскую машину» с включенными часами, которые остановить без неизбежного взрыва невозможно.
Потому, обретя как бы свободу индивидуальную, ты рискуешь превратиться в поглотителя и накопителя информации, которая неизбежно приведет тебя к рождению в твоей голове различного рода идей и теорий, тем самым закрепостив хозяина их весьма надолго, если не навсегда.
Сюжет скотско-пастуший
Такие вот сомнения по поводу обретенной свободы роились в моей голове, еще более все усложняя и запутывая. Вроде бы я был свободен, мог писать дальше, но какой-то ступор внутри мешал делать это так, как оно шло раньше. Видимо, на то были какие-то причины, не зависящие от меня лично, но заложенные в обязательный алгоритм моего деревенского проживания. Невидимый кукловод постоянно выводил меня на новую позицию, заставляя преодолевать то одно, то другое препятствие, как это принято в мифологических сюжетах, где герой добирается до своей цели, совершая по ходу дела различные подвиги и постоянно подвергаясь опасности. Не скажу, чтоб лично мне тогда грозило нечто подобное, но складывалось впечатление, будто бы толкаю перед собой многотонный каток и конца-краю пути моего не видно.
Так оно и вышло, ощущения редко обманывают, если научиться к ним прислушиваться и не отгонять их от себя словно назойливых кровососущих насекомых. Буквально на другое утро ни свет ни заря примчался пастух Леша и со несвойственной ему горячностью сообщил потрясную новость: куда-то делась одна из его любимейших телушек! При этом он внимательно оглядел мое скорбное подворье, может быть, надеясь на невообразимое, а вдруг да телушка выползет сейчас из пустой собачьей конуры или спланирует на двор из давно необитаемого скворечника.
Поспешил развеять его сомнения и даже пригласил в дом, дабы он удостоверился в чистоте моей единственной кастрюли и отсутствии следов надругательства над бедной скотинкой. Но Алексей великодушно отказался обозревать мои владения, а лишь попросил помочь ему в поисках. Не стал ему перечить, поскольку и самому было интересно, куда могла запропаститься злополучная телушка, да к тому же именно на мне висела материальная ответственность за ее сохранность в ночное время, когда я маялся в размышлениях о какой-то там свободе и прочей ерундистике.
…Погода уже много дней стояла чудесная. Еще не набравший полной силы солнечный софит равномерно освещал сияющий первозданной голубизной небесный купол, словно специально кем-то покрашенный в успокаивающий душу цвет наивности и непорочности. И его великолепие не осмеливался омрачить своим появлением ни единый случайно забредший на безбрежную синь небесного пастбища облачный барашек. Верно, пока что они сбивались в стада в иных небесных высях, где копили силы для броска на наши равнины, когда того потребует их верховный пастырь. Казалось, небеса, словно две полупрозрачных ладони, сомкнулись над нами и бережно прикрыли беспечное человечество от бурь и бед, таящихся в космических глубинах. Отчего же мы все, отягощенные своими делами и заботами, так редко вглядываемся ввысь, что никак не удосужимся заметить, сколь много общего между твердью земной и небесным сводом. Недаром жизнь произошла из яйца, из икринки, из молекулы, поскольку только в округлой форме и наше земное яйцо, укрытое небесной оболочкой, наверняка служит первичным эмбрионом для появления чего-то более совершенного и возвышенного. Только инкубационный период земного созревания исчисляется в миллионах, а может, и миллиардах лет, и нам, ныне живущим, не дано догадаться, а тем более присутствовать при рождении иных форм существования, для которых мы ежесекундно прокладываем дорогу. А может, наоборот, тормозим их появление? Потому рано или поздно будем отринуты, низвергнуты, выброшены из этого прекрасного мира, зовущегося Земля.
А пока мы неспешно брели с Лешей мимо моего картофельного поля, на котором уже кое-где обозначились лиловые соцветия колокольчиков, в сторону ближайшего перелеска, где вплотную к березовым стволам топорщилась, словно два сложенных крыла, крыша моей баньки. Рядом с ней находился рукотворный прудок, населенный громкоголосыми лягушками, уютно обитающими в стороне от людской суеты. И ни души кругом. Тем более полное отсутствие следов посещения моих владений кем-то из парнокопытных.
Леха сосредоточенно шагал рядом, ведя за узду своего коня, который успевал на ходу схватывать мягкими губами сочные побеги травы и громко хрумкал ими у нас за спиной. Когда мы дошли до бани, то Алексей приостановился и повел своим чуть удлиненным носом, который постоянно украшали мелкие бисерные капельки пота, принюхался. Чуть постояв, поинтересовался, давно ли топлена баня, словно я мог пригласить туда пропавшую телушку для помыва. Недоуменно пожав плечами, ответил, что больше недели назад. В ответ он согласно кивнул и побрел дальше в сторону ближайшего хвойного массива, уходившего по пологому спуску вниз к текущей по дну оврага речке. При этом у меня складывалось впечатление, будто бы Алексей как некий древний человек руководствовался исключительно обонянием, потому как время от времени он чуть приостанавливался, принюхивался и брел дальше. Так в моем представлении первобытные охотники скрадывали зверя, выслеживая его исключительно по запаху и руководствуясь лишь своим инстинктом.