Щит
Шрифт:
– Суки! – прошипела Галка и рванулась к пленникам. – Всех порешу!
Сильная рука придержала за плечо, да так крепко, что девушка не смогла ни вывернуться, ни ударить держащего. А в следующую минуту уже и не хотела, поскольку он заговорил. На нормальном русском языке!
– Не торопись, крошка, – пробасил уверенный голос, – не убегут. Сперва мы их кой о чем поспрошаем, а там можешь хоть зубами глотки перегрызть. Мешать не будем.
Нет, язык все же немного отличался. Выговор непривычный. Но это такая мелочь по сравнению
Плечо отпустили, и девушка смогла, наконец, обернуться. Рядом стоял высокий широкоплечий парень, в белой рубахе, заправленной в полотняные штаны, подхваченные широким кожаным поясом. Меч на поясе. Прическа «под горшок» и чисто выбритое лицо выделяли его среди остальных. Хоть немного на человека похож…
– Дяденька, где я? – затараторила Галка. – Мне в Калугу надо! Я иду, иду, а тут лес все и лес, а потом река и эти на Зорену напали! А Калуга далеко? А где коробка? Ее вернуть надо! В косметический на Гурьянова. А то скажут, что украла! А вы ролевики, да? Эти, как их, реконструкторы? В историю играете? А в какой век?
– Не части, – усмехнулся парень. – Сейчас Серый придет, объяснит, что к чему.
Подошедшему мужику было около сорока. Но фигура… Галка только сейчас заметила, что парни вокруг вообще отличаются завидным телосложением. Культуристы, что ли? Ага! Качки-реконструкторы! Как их Сережка называл? Файтеры, во!
Мужчина подошел поближе. Внимательно всмотрелся в девушку…
– Ну и как тебя сюда занесло, Галина Игоревна? Рассказывай!
Галка зачастила, перемежая рассказ ливнем вопросов. И снова начинала рассказывать, не дожидаясь ответов. Рассказала почти все. Только основную причину умолчала, по которой оказалась в подсобке. Слишком уж она показалась интимной, чтобы выкладывать первым попавшимся людям. Тем более качкам-файтерам. Старик не перебивал, спокойно ожидая окончания словесного поноса. Наконец девушка выдохлась.
Мужик тяжело вздохнул, обвел взглядом подтянувшихся парней и сказал:
– Значит, заглянула к дружку в подсобку и прямым ходом сюда?
– Ага, – шмыгнула носом девушка.
– Потом прошвырнулась по лесу, подралась с арабами, двоих искалечила, одного убила…
– Как убила?! – взметнулась Галка. – Я никого не убивала! Я вообще крови боюсь!
– Как, как, – усмехнулся Серый, – как обычно убивают? По затылку шарахнула удачно. Купец клянется, что ты помершего ногой стукнула. А второму кулаком яйца разбила. И коленный сустав третьему размозжила…
Мужик говорил что-то еще, но девушка не слушала. Убила!!! Все! Такое с рук не сойдет. И не посмотрят, что защищалась. Если бы этот урод отделался ушибами или переломами какими… А за убийство точно посадят!
– Они сами напали! – заорала вдруг Галка, чувствуя себя маленькой девочкой, на которую из темного угла комнаты надвигается жуткое чудовище. – Я защищалась! То есть защищала! Я за девушку заступилась!
Господи, какой свидетель? Чокнутая девчонка, которая живет в какой-то веске и не говорит по-русски. И адреса Галка не знает…
– Ты чего так всполошилась? – удивился один из парней.
– Я не хочу в тюрьму, – прошептала Галка.
– В какую тюрьму? – искренне изумился тот, что хватал за плечо. – Убила и убила, что тут такого? Хазарина убить, ежели за дело, очень даже правильно. А что купец – араб, так и на то срать. Где мы, а где арабы? Халифат войной идти забоится.
– Правильно все сделала, – добавил еще один, – только непонятно, как это тебе удалось.
– Я карате занималась, – еле слышно пояснила девушка, – три года. И везет мне. Обычно…
В ответ окружающие громко засмеялись. Вернее, даже заржали. Все, кроме самого старшего.
– Карате, – выдавливал сквозь смех сравнительно маленький (метр восемьдесят точно, а плечи…) чернявый паренек. – Три года! Девушка, можно с вами познакомиться?
– Везет ей! – вторил ему двухметровый богатырь. – Одна против восьмерых оружных! Троих положила! И получила не саблей, а единственной дубинкой, да еще тряпкой замотанной! Галка, я с тобой дружу!
– А ну ша! – оборвал разошедшуюся молодежь Серый. – Значит, так, Галя. За хазар тебе никто и слова плохого не скажет. А вовсе даже и наоборот. Кто рабами торгует, тех нигде не любят. Можешь и остальных дорезать, если хочешь. Как допросим, так и режь. Ножик одолжу. И коробку свою выбрасывай.
– Как это, выбрасывай?! Ее в магазин вернуть надо!
Эта фраза вызвала новый взрыв хохота. Даже старик заперхал в кулак.
– Да че вы ржете как ненормальные! – обиделась девушка. – Мне еще неприятностей не хватало за ту краску дурацкую!
– Не вернешь ты ее, – сказал, отсмеявшийся Серый, – и претензии никто предъявлять не будет. Некому их тут предъявлять.
– Как это некому?
– А вот так! Ты в прошлом. Десятый век. Калуга твоя на этом самом месте стоять будет. Лет через много.
Галка открыла рот. Потом закрыла. Снова открыла. Посмотрела на Серого. Обвела глазами замолкших дружинников. И жалобно произнесла, оседая на землю на подогнувшихся ногах:
– Это вы так прикалываетесь, да? Так же не бывает!
Серый сел на землю рядом с девушкой. Обнял, прижал к себе. И зашептал:
– Нет, не прикалываемся, к сожалению. Так шутить – слишком уж жестоко. Мы не звери.
«А я сразу тебе говорил!!! – твердил внутренний голос. – Отсюда и одежда древняя, и Зорена потому так странно говорила, и прически у всех дурацкие, и лес такой дикий! И без мусора совсем». Но верить категорически не хотелось. Не каждый день такими новостями огорошивают.
– А откуда же вы русский язык знаете? – Галка попыталась ухватиться за последнее бревнышко, тут же оказавшееся соломинкой.