Щит
Шрифт:
Посетитель терпеливо ждал. А турмарх перечитывал сообщение в третий раз, все еще не в силах успокоить разбушевавшиеся нервы.
Писал Ираклий. И писал своей волей. Если бы рукой пиндского грека водил невидимый кукловод, то в тексте обнаружились бы неприметные знаки. Их не было. А значит, все написанное – правда. Или разведчик искренне в это верил. Но все это не столь важно, в сравнении с главным. Сын жив. И пусть, сын не по крови, но по духу. Но он жив! А набег росов можно и отразить. Не впервой. Тем более, до весны еще немало времени. А пацинаки [90] … Ну что же, беда не приходит одна.
90
Пацинаки–
Кордно, лето 6448 от Сотворения мира, березозол
– Варяги идут! Варяги!!!
Заполошные крики ворвались в горницу, оторвали от дел, заставили сначала броситься к окну, а после, сообразив, что Оки все равно не видно, а «варяги» могут прийти только по реке, – вниз, на подворье, куда уже вовсю выбегали готовые к бою дружинники. Самое вероятное место высадки. Свеи с мурманами, при всех своих плюсах, мыслили достаточно примитивно. Предпочитали открытый бой всем прочим воинским премудростям, за что не раз получали по сопатке. Утирали юшку из разбитого носа и снова кидались в бой с предварительной руганью и прочей атрибутикой первого класса начальной школы… И высаживались открыто, в самых удобных местах.
– Что случилось, княже? Простокваша не тем путем выйти решила? – нагнал у самой реки разогнавшегося князя скрытник.
Ярослав резко крутанулся, смерил скалящегося Буревоя тяжелым взглядом:
– Это я тебя должен спросить, скрытник, что куда не тем путем идет. А потом уточнить, почему у нас к столице кто ни попадя прокрасться может. На драккаре.
– На трех, – флегматично поправил Буревой, продолжая совершенно наглым образом сушить зубы. – Только княже, есть нюанс, как Серый говорить любит. У тех драккаров драконы на носах сняты. Белый щит на мачте взгроможден. Свеи не драться идут. А с миром. И речки не так давно вскрылись, что аж с моря кто прийти мог. А еще в боку у меня колет, прямо как от любови великой, но не столь одухотворенно. Думаю, князь, дружки твои в гости поспешают. Те самые, коих Турим как вспомнит, так сразу за голову хватается. Сам же в гости звал, как реки вскроются. Вот и пришли. Аль забыл?
Ярослав, действительно подзабывший о встрече за прошедшее время, только рукой махнул. Но пошел медленнее.
На пристани уже собрался «комитет по встрече». Позвякивали брони, шелестели тетивы натягиваемых луков. Напротив причала выстроился прямоугольник копейщиков. Модификация испанской терции с арбалетчиками-самострельщиками вместо аркебузиров. Неплохо парни натренировали вятичей. Для рыцарской кавалерии такой строй смертельным будет, особенно при поддержке лучников из-за спины. Существуют только два теоретических варианта пробиться через такую «черепаху» – или с помощью отмороженных на всю голову крылатых гусар, способных кидаться в атаку на «ежа», или расстрелять из огнестрела. Но «Перуновы блискавицы» надежно упрятаны в потайные подвалы. И аналогов еще лет двести существовать не будет. Официально, конечно.
Кроме полутора сотен воинов, в окрестностях не наблюдалось ни рыбаков, ни баб с ребятишками. Кроме Нежданы, конечно. Но она бабой и не считается. Так, поляница русинская. Поляниц вятичских пока не было. Отряд «сестер Мокоши» по-прежнему существовал только в Нежданиных мечтах.
Виновники переполоха подходили неторопливо, давая время рассмотреть себя во всех подробностях. Три больших корабля с полосатыми парусами. На парусах крупно вышита эмблема, изображающая не то крест сложной формы, повернутый под сорок пять градусов, не то солнце синего цвета в очень вольном исполнении. Головы драконов на носах действительно отсутствовали, а вывешенный на
– Красиво идут, – усмехнулся Буревой. – На веслах, а парус не сняли. Как вы таких называете? Пижоны?
– Пижоны и есть, – откликнулся Ярослав. – Эмблемка у них интересная.
– Что? – не понял Буревой.
– Герб, что на парусах вышит. С ходу и не поймешь, что такое.
– Больше всего на пропеллер похоже, – вставила Неждана и тут же отвлеклась на новое зрелище: огромного свея, замершего на носу корабля в горделивой позе. – Ух ты, какой малыш!
Она искоса глянула на Буревоя, но скрытник подначку проигнорировал. Зато отозвался князь:
– Это не Малыш, девушка! Классику надо помнить. А на полосатых штанах, то есть парусах, действительно, пропеллер. Это у нас Карлссон прилетел! Викинг угличский недобитый… Эх, лышенько, придется пир готовить…
– Почему прилетел? Он же приплыл, – удивился Буревой. – Хотя, какая разница. Бедный Турим… Да и мне себя жаль.
Впрочем, судя по лучащейся довольством физиономии Буревоя, не был он расстроен ни капельки. Что и понятно. Раз пир, значит медовуха, брага и новомодное пиво. Языки поразвязываются, и задумки потаенные на язык сами прыгать начнут. Знай, сиди себе, да отбирай: где глупость дурацкая, где что дельное, а где и то, что врагом подсказано… Рядом со скрытником материализовался мальчишка, что-то сунул тому в руку и исчез, как не было. Сирот из Приюта вовсю использовали в роли посыльных. Буревой прочитал записку и обратился к Ярославу:
– Надо побыстрее забулдыг пристраивать. На подходе купцы булгарские. Парни лодьи каравана считать замучились. Корабли большие и гружены сильно. Голову на отгрыз – Изяслава работа. А пристань не резиновая!
– Вот ведь набрался! – поморщилась Неждана. – Ты резину хоть раз в жизни видел, умник?
– А оно нам надо? – парировал скрытник и снова обратился к князю: – Может, свеев в Ракитовой бухте расположить? Место хорошее и от лишних глаз укрытое. Купеческих…
Киев, лето 6448 от Сотворения мира, травень
Стук тренировочных мечей окружающие, наверное, слышали далеко за пределами подворья. По крайней мере, все остальные звуки заглушались целиком и полностью. Может, конечно, и еще что слышно было. Но у Галки с прислушиванием к окружающему миру как-то не складывалось. Не до того. Впервые ей удалось продержаться против Светлена так долго. Сколько именно, сказать не могла. Ощущение времени исчезло напрочь. Может, час, а может, и все пять проскочили, пробежали вихрем по истоптанной в сотнях поединков площадке. Только непонятно, если пять часов прошло, почему до сих пор не стемнело? Ну и хрен с ним, с тем временем! Девушка, мысленно сплюнув, снова атаковала противника.
Конечно, князь поддавался. Ни одного выпада, ни малейшей попытки перехода в контратаку. Не только мечом, даже рукой или ногой лишний раз не дернет. Только оборона. Глухая и непробиваемая. Уход от удара, отбой или отвод. Такая игра была делом привычным. Каждая схватка проходила по этому сценарию, не меняясь даже в мельчайших деталях. Все разнообразие заключалось в том, когда все закончится – на втором или на третьем выпаде…
Увы, не блистательной победой, срывающей бурю аплодисментов и заслуженные овации. Не в пример тоскливее. Либо Галка проваливалась вслед за ушедшим в пустоту ударом, получая вполне заслуженный, но все равно обидный пинок по заднице. Либо деревянный меч вылетал из ладони, предательски вспотевшей именно здесь и сейчас. И девушка, признавая поражение, плюхалась на землю. В общем, несколько секунд, и фиолетовые волосы становились серыми от пыли «полигона».