Считай звёзды

Paprika Fox

Холодные. Ледяные пальцы.

Смотрю в упор на Дилана, чувствуя, как быстро меня покидает какой-либо намек на сон. Широко распахиваю веки. О’Брайен со сна выглядит более чем просто раздраженным, и мне не понять причину такого поведения. У нас ведь был вчера уговор, так чего он…

Вдруг усмехается, довольно цокнув:

— Мда, у тебя на лице всё написано.

Морщусь, пихая парня в грудь с возмущенным мычанием:

— Чего ты…

Дилан приседает, дав мне поднять верхнюю часть тела, но дальше двигаться

запрещает, довольно грубо сжав мои колени пальцами и дернув на себя, чем заставляет пихаться ногами:

— Эй, я всё, я проснулась, — тараторю, продолжая пытаться разжать его пальцы. Сердце предает меня. Оно колотится бешено, как у больной собаки, мчавшейся по улице без остановки и привала.

— Мне кажется, ты еще не проснулась, — он по-своему улыбается, дергая мои колени на себя, и я нервно запинаюсь, уверяя:

— Нет, не сплю, всё, — толкаю его в грудь, сгорая то ли от смущения, то ли от стыда. Не разобраться толком.

И не даю чертовым воспоминаниям пробраться в голову. Уж точно не сейчас. Нет. Иначе совсем расклеюсь, потеряв способность сопротивляться.

Дилан усмехается краем губ, скользнув от колен ближе к ягодицам, которые сжимает ладонями, заставив меня взвизгнуть и буквально слететь с края кровати. Неважно, что выгляжу глупо. Плевать, что он смеется надо мной. Черт в человеческом обличии. Вскакиваю на ноги, пошатываясь от потери равновесия. Смущенно поправляю ткань майки и штанов, приводя себя в относительный порядок, и врезаюсь взглядом в лицо парня, утеряв остаток уверенности и стойкости:

— Д-десять минут! Всего десять!

— Эй, было двадцать, — Дилан спускает ноги на паркет, упираясь руками на край кровати. Улыбка не слезает с его лица. Придурок.

— Ты потратил их на распускание рук, извращенец! — не могу контролировать тон голоса, от того он и звучит так высоко. Плюс, система дыхания дает сбой.

Топаю ногами, спеша в коридор, чтобы скорее попасть в ванную и смыть с лица остаток стыда.

— Ничего нового, — слышу за спиной, но уже громко и рассерженно хлопаю дверью, замечая перед этим, как Дилан падает лицом в подушку.

Теперь я уж точно проснулась. Окончательно.

И я к черту трахну его мозг учебой. Моё время издеваться над этим противным типом.

Гребаный извращенец.

***

— Я ведь могу тупо списать.

— Вот именно, что тупо, О’Брайен, а мне хочется тебя чему-то научить.

— Какой смысл жопу рвать?

— Ну ты и пень!

Райли хлопает линейкой по затылку Дилана. Сидят за столом в его комнате. Горит лампа, дающая возможность четко изучать тексты учебников и разбирать почерк девушки, тетради которой лежат рядом в качестве помощи с разбором темы. Конечно, лекции у парня отсутствуют, этого стоило ожидать.

— Так, это просто, — Янг-Финчер, до сих пор не причесанная, пытается убрать локоны волос за уши и поднимает ладони, сжав между пальцами одной

ручку. — Всего лишь уравнение с двумя переменными, ясно? Эта тема не сложнее, — иногда поглядывает на лицо обучаемого, чтобы убедиться, что тот не спит, а слушает её, что дается Дилану с трудом. Он хочет спать. Еле переваривает информацию. Трет и трет веки, опираясь щекой на сжатый кулак. И делает серьезный вид, хмурясь, чтобы у Райли не оставалось сомнений. Он правда старается слушать, но вот осваивать… Не может.

—… Вот я подставляю переменную… — стоп, что? Уже? Дилан моргает, шире распахивая опухшие веки. Уставился на тетрадь с таким видом, словно девушка пишет на китайском. Райли объясняет, увлекаясь, и даже не замечает, как парень прикрывает глаза, громко втянув воздух в легкие. Тяжело…

О’Брайен с трудом принуждает себя опять уставиться на тетрадь, но задерживает внимание на записях девушки недолго. Краем глаз улавливает движение её свободной руки, которая скользит по напряженному плечу, начав мять кожу шеи. Устает сидеть в таком положении. Дилан следит за её пальцами внимательнее, чем за всем, что куда важнее данного действия. Райли не прекращает говорить, наклоняя голову в разные стороны, чтобы размять. Парень пальцами прикрывает губы.

Слушай её. Иначе опять треснет по голове.

Попытка сосредоточиться на уравнении, решение которого подходит к концу. Всё пропустил. Черт.

Янг-Финчер сжимает ладонью шею.

А к херам. Кого это может сейчас волновать?

О’Брайен открыто отдает всё внимание не на важное.

— Ты понимаешь? — Райли поворачивает голову, взглянув на Дилана, и тот активно моргает, не показывая внешне свою несобранность:

— Да-а, — тянет, якобы уверенно, и девушка протягивает ему карандаш:

— Окей, тогда реши это, — указывает пальцем на следующее уравнение, и О’Брайен тихо проглатывает комок в глотке, откашлявшись:

— Окей, — повторяет за ней, дернув бровями. Смотрит на уравнение, проклиная себя за такое отношение к делу.

Янг-Финчер подпирает щеку ладонью, не теряя бдительности скачет с тетради на лицо парня, понимая без затруднений. Он не разобрался. И выдыхает. Как же тяжело у него всё это идет. Что его так отвлекает? Что сложного в данном материале?

Мнет пальцами шею. Затекла. Дилан чешет карандашом за ухом, кривя губы. Да уж…

— Ты опять не понял? — без сомнений. — Я плохо объясняю? — такое впечатление, он нарочно не отдается занятию. Без его желания ничего не выйдет. О’Брайен обязан понять — это требуется в первую очередь ему самому. Никому другому.

Девушке охота прикрыть веки, немного расслабиться, но не позволяет себе, концентрируясь на профиле Дилана, даже не замечая, как начинает пересчитывать родинки на его коже.

Звёзды.

Нет, не пропускай воспоминания.

Опускает взгляд на пустой лист. Выдыхает.