СД. Том 14
Шрифт:
Тени плясали на разбитых колоннах старинных храмов. Они поднимались по камням, оставшимся от кладок невероятной красоты и изящество.
Тени были везде — единственные, но безмолвные и холодные свидетели величественного прошлого этого пустынного края. Разрушенный город раскинулся перед принцессой и героем.
— Ты был в стране Духов, — догадалась Тенед. Она прикрыла рот ладошками, а вертикальные зрачки, точно так же, как совсем недавно у Сина, слегка расширились. — Но как…
— Используйте артефакт, принцесса! — выкрикнул Хаджар обнажая меч. Тот вспыхнул черным и багровым, и птица Кецаль воспарила к облакам, летящим по лезвию клинка. — Немедленно!
Последнее уточнение оказалось лишним. Тенед сдавила медальон, висящий у неё на груди, и фигуру принцессы окутало мерное свечение золотистого кокона. Энергии столь плотной, что Хаджар нисколько не сомневался в истинности сказанных слов о том, что его не пробьет ни один адепт, кроме тех, кто достиг Бессмертия.
Благо их визитер таковым не являлся, но аура, давящая на Хаджара, могла принадлежать лишь тому, кто подобрался к этому максимально близко.
Небесному Императору Пиковой стадии. Тому, кто был готов пройти испытания Небес и Земли и обрести Бессмертие.
Весь мир вокруг был черным и серым и потому белоснежная женская фигура, ступавшая по черным камням, одетая в багровое, кровавое одеяние, бескрайним шлейфом тянущееся за её спиной, мгновенно привлекла к себе взгляд.
Там, где она проходила, где шелестел кронами деревьев её наряд, внутри которого кричали и стонали умирающие воины, там оживали тени. Они отделялись от стен, поднимались с камней, спускались по колоннам, чтобы занять свое место в растущем строю призрачных, туманных рыцарей.
— Земли Красного Тумана, да? — процедил Хаджар, прикрывая спиной Тенед.
Он ведь дал клятву, что вернет её или умрет. Так что теперь не только и не столько жизнь Хаджара зависела от того, вернется Тенед обратно в Рубиновый Дворец или нет, а жизнь его сына. А это было для Хаджара важнее, чем что-либо другое.
— Это ведь не потому, что деревья красные, да? Просто они принадлежат Духу.
— Я не успела тебе этого сказать, — повторила принцесса.
— Но…
— Здравствуй, — произнесла остановившаяся дух. Сидхе. Та, кто была равна по силе Ана’Бри. — потомок Врага.
Хаджар едва не выругался. В его планы не входило, чтобы принцесса узнала о его делах с народом фае и, тем более, происхождении. Ведь потомок Врага никаким образом не мог быть драконом, что означало…
Но принцесса молчала.
А Хаджар лишь переводил взгляд с неё на сидхе и обратно.
— Ты носишь мантию моей королевы, — продолжила облаченная в кровь павших воинов фейри. — и потому ты понимаешь язык фейри. Я говорю на древнем наречии, которое использовала богиня Дану, чтобы создать нас из того, на что падал её взор. Лесов, полей, деревьев, облаков, зверей, птиц, воды. Мы — сама природа. Потому как из природы мы были созданы.
— Приветствую тебя, Красный Туман, — чуть поклонился Хаджар. Он говорил на том языке, на котором думал в данный момент — языке страны драконов, но слова, срывавшие с его уст, звучали на каком-то другом, незнакомом ему языке.
— Меня зовут Дэдхи’Ашане, — представилась фейри. — Я сидхе зимнего двора. Я кровь воинов, уходящих к праотцам. Их стоны и слезы. Их крики и мольбы. Та, кто указывает смерти, за кем прийти.
Теперь было понятно, почему Хаджар испытывал подобные ощущения в лесу. Слишком часто он ускользал от смерти в самый последний момент. И, разумеется, для Дэдхи’Ашане он являлся одним из желанных трофеев.
— Приветствую вас, Красный Туман, сотворившая мир, — поклонилась принцесса. Складывалось ощущение, будто она вообще не слышала их разговора. Да так, скорее всего, и было.
— Приветствую тебя, дочь потомка Белого Дракона, — не склоняя головы ответила Сидхе.
— Сотворившая мир? — Хаджар понял, что произнес это вслух, когда было уже слишком поздно.
— Разве тебе, потомок Врага, удивляться, что простые смертные не способны найти мир там, где есть их низменные богатства? Но им хватило разума остановить войну, когда из-за их глупых и необдуманных действий треснуло дерево, посаженное мной еще в те времена, когда твой предок не осознал себя в теле полубога.
Да, Дэдхи’Ашане обладала силой Небесного Императора, но… нельзя было мерить фейри строго мерками адептов мира смертных. Как и в случае с хранителем Темнолесья, Красный Туман обладала истинным бессмертием на своей земле и могла жить тысячи и тысячи эпох, пока не встретила бы противоположность себе.
Как для Ана’Бри стала противоположностью щепка из дерева, олицетворявшего собой огонь, так и для Дэдхи’Ашане противоположность должно было стать что-то связанное с первым вздохом младенца.
— Война закончилась, когда из портала стала вытекать не только эссенция мира, но и твоя сила, — догадался Хаджар. — лес, он…
— В нем живут те, на кого я указала смерти. Тени ушедших воинов. Некоторых из них ты знаешь.
Сидхе взмахнула рукой и из числа рыцарей вышел могучий воин. Похожий на медведя. Весь израненный. С покорёженной броней и проломленным легким шлемом.
Не узнать его, даже спустя десятилетия, было невозможно.
Перед Хаджар стоял Медведь Догар, старший офицер лунной армии, павший у Хребта Синего Ветра.
Вернее — это был его образ. Даже не тень от тени. А что-то совсем иное.
— Мы готовы пройти испытание, Красный Туман, — не выпрямляя спины прошептала Тенед.
— Испытание? Что еще, ко всем демонам бездны, за испытание?!
— Воину воинское, потомок Врага, — одеяния Дэдхи’Ашане приобрели форму кровавого трона, на который она и опустилась. — Ты сразишься с тенью и, если победишь — я пропущу вас через границу. Если же нет — то ты и принцесса останетесь здесь служить мне слугами на срок, равный году и одному дню.