СД. Том 15
Шрифт:
— Освободить… — Чин’Аме, поглаживая бородку, расхаживал вдоль цепей. — я мог бы но… не стану.
— Что? Поч…
И тут в глазах Травеса отразилось понимание. Понимание всего того, что произошло в его жизни.
— А Гевестус неплохо тебя обучил… Да, определенно неплохо. О, ты удивлен, что я знаю имя твоего учителя? Видишь ли, как забавно получается, тот, кого так ненавидел твой наставник — мой учитель. Придворный маг первого Императора драконов.
Проклятье…
Проклятье!
Хаджар хорошо помнил того сгорбленного старика в балахоне, который
— Его тень хороша меня обучила… и многое мне рассказала. Но самое главное — подарила Наследие со множеством сокровищ и тайн. В том числе касательно техник медитаций.
— Чин’Аме… но зачем?!
— Да все за тем же, — пожал плечами маг. — Затем, зачем живут и сражаются все остальные бедолаги в этом проклятом мире. Ради силы и власти. Не такой, конечно. Гавкни, верный пес.
Морок над головой министра Джу вспыхнул чуть ярче и дракон залаял с такой самоотверженностью, что стало не по себе.
— Ты… ты убил собственную…
— Дочь, — закончил за Травеса Чин’Аме. — а еще я убил прошлого Императора. И мать нынешнего. Всю твою семью и… всю свою. Но не спеши меня осуждать. Когда играешь в шахматную партию, каким-то фигурами надо жертвовать.
— Я убью тебя! — зарычал Травес. — Я вырву твое сердце! Я сожгу твою душу! Я выпью твою кровь! И ты никогда не доберешься до Великого Предка. Я клянусь, это будут последние слова, что ты услыш…
— Угомонись, — Чин’Аме взмахнул рукой и цепи стянулись сильнее, лишив Травеса любой возможности пошевелиться. — Ты отсюда не выберешься. Уже никогда. Откуда я это знаю? Видишь ли, мой Учитель поведал мне немного о прошлом. Он рассказал мне странные вещи, будто бы в битве Небес и Земли он встретил кого-то, кто сказал, что является учеником ученика Гевестуса. Учеником Травеса. А еще Император отнесся к нему, к простому полукровке, как к родному. Странно, да? Тогда я не предал этому значения. Но потом в Лазурном Облаке родился Травес. И я почувствовал дыхание судьбы… так что нет, ты отсюда не выберешься.
Чин’Аме подошел вплотную к Травесу. Дракон в цепях буквально дышал гневом и ярость, но ничего не мог поделать.
— И я хочу, чтобы ты знал, когда этот твой потомок явиться, ты не сможешь ничего ему рассказать, — волшебная руна сорвалась с уст Чин’Аме и буквально впиталась в чешую Травеса. — Когда он придет, ты отдашь ему свое сердце. Взамен же ты потребуешь убить императора. Ну, а чтобы он не особо разбирался, попросишь еще что-нибудь. Ну, не знаю… Что-то, что не повредит мне и моему плану.
Еще несколько рун впитались в чешую Травеса.
— Так что — не скучай, Травес. Я бы сказал — до новых встреч, но, увы. Прощай, глупец.
Чин’Аме и министр Джу исчезли в тенях, в пещере заревел поток Льдо-воды, но куда громче звучал рык несчастного дракона.
Хаджар рухнул на колени.
— Учитель…
— Он пытался, сын, — Хавер возвышался над ним неприступной скалой. — Пытался всеми силами. Дал столько подсказок, сколько мог. Но ты был слеп. И глух. Труслив. И слаб. Ты подвел его. Подвел меня. Свой дом. Своих предков. Ты забыл кто ты есть…
— Я…
Хаджар смотрел на свои дрожащие руки.
— Но я хочу спросить тебя, сын мой, — Хавер подошел ближе. — Разве стихли твои боевые барабаны?
Хаджар сжал кулаки.
— Разве смолк твой боевой клич?!
Хавер протянул руку.
— Разве ты больше не мой сын?! Разве ты больше не Безумный Генерал?! Разве хоть что-то в этом мире может замедлить твой шаг?! Остановить твой меч?!
Хаджар схватился за запястье отца так, будто это было единственным, что могло спасти из его той пучины, в которой он тонул.
— Пока есть те, кто нуждается в твоем плаще, мой сын, тебе придется сражаться. Пока есть те, кого должен покарать твой меч, ты должен сражаться. Потому что ты — мой сын. Потому что ты — генерал.
Хаджар поднял взгляд небесно голубых глаз.
Они сияли волей.
Волей, способной расколоть небеса и пошатнуть земную твердь.
— Да, отец, — громом войны прозвучали его слова.
— Тогда ступай, сын мой. Живи свободно.
— Умри достойно, — прошептал Хаджар.
Тень Хавера исчезла, оставив Хаджара стоять одного на могиле брата.
Он повернулся к надгробию и взял с него два браслета. Вытащив из каждого по стальной пластине он сложил их на манер кинжала и с силой вонзил себе в грудь.
Из раны хлынула черная кровь и, ревя разбуженным зверем, Хаджар вырвал из своей груди черный сгусток
Глава 1386
— Добей его, полукровка! — прозвучал азартный выкрик Чин’Аме.
Он уже видел свою победу. Чувствовал как партия, затянувшаяся на долгие эпохи, подходит к концу. Бывало, что Чин’Аме оказывался на краю поражения. В последний раз такое произошло, когда после их небольшого спектакля, умер министр Джу.
Чин’Аме не принял в расчет, что при смерти адепта власть Ленты Мрачного Разума ослабнет.
Джу попытался сказать Хаджару, чтобы тот не верил Чин’Аме, но… даже если бы тот и смог, Хаджар бы не принял это за чистую монету. К тому моменту в разуме мальчишки уже прочно закрепилась проклятая лента.
“Эта лента приведет тебя к твоей возлюбленной”.
Мир идиотов, каждый раз неизменно ведущихся на байку о какой-то там любви.
Нет, он, Чин’Аме, станет величайшим драконом. Он соединит в себе магию и боевые искусства и вознесется так высоко, что…
— А-А-А-А! — вдруг треснули небеса над его головой.
— Что… что происходит?!
Он смотрел себе под ноги. Там, где на дне глубокой воронки должно была произойти последняя сцена его грандиозного плана. Хаджар должен был убить Императора, а Чин’Аме разрушить мозг своей марионетки при помощи ленты. Все остальное — лишь дело техники.
Прикончить принцессу, которая вечно его во всем подозревала, из-за которой его и бросили в темницу, это лишь вопрос нескольких десятилетий.
Так или иначе — оба свитка техники оказались бы у него.