Сдаётся каморка под лестницей

Шмидт Елена

– Идёшь домой?
– спросил, смотря куда-то в сторону.

– Нет, - покачала головой, - у меня еще есть дела.

– Тогда до вечера, – пробормотал себе под нос, развернулся и быстро пошёл по дороге. Я с задумчивостью смотрела ему вслед, пока снег не скрыл его фигуру от меня.

«Что за ерунда? – думал мужчина, шагая по дороге. Снежинки медленно кружились, падая на плечи и спину, мелькали перед его лицом.
– Что это сейчас было? И Мирослава? Странная девушка, но какие у неё глаза! Я чуть не утонул в ниx. Всегда думал, что у толстух их нет, а оказались озёра, в которых разлита нежность и чувственность . А губы? Я чуть не поцеловал её. Какой кошмар! Наверно я слишком сильно ударился головой, другого объяснения здесь нет. Или есть?» Так и не решив для себя этот ребус, он шёл и шёл, а снежинки всё так же медленно танцевали свой танец вокруг него.

«И что интересно это сейчас было?» – размышляла я, шагая по дороге. Остановилась у небольшой кофейни, зашла и прошла в дамскую комнату. Из зеркала оттуда на меня взирала взволнованная девица с мокрой чёлкой, прилипшей ко лбу. Я приподняла её и посмотрела на своё многострадальное зеркало ума. Слава всем богам, второго шишака рядом с первым вроде не наблюдалось. Только первый вроде как немного подрос. Достала пудру и попробовала припудрить . Получилось неплохо. Поправила волосы, и воодушевлённая вернулась в зал, заказала кофе и маленькое пирожное. Пила маленькими глотками, смакуя вкус,и вспоминала происшествие. Удивительно, но сейчас Винк казался мне очень симпатичным,и совсем не худым. Случайно взглянула на свои руки и вздрогнула. Серебристого пятна, подарка от Вита, не было. Значит, вот откуда тот странный мерцающий снег и новый образ Винка, который я раньше не замечала. В душе была странная нежность и что-то ещё, отчего я отмахнулась, потому что такого не могло быть . Через пятнадцать минут решила, что пора идти на встречу со своей судьбой.

ГЛАВ? 5

Я нашла дом и поднялась по широкой лестнице на просторное крыльцо. Остановилась перед громоздкой деревянной дверью, обитой коваными углами и осторожно позвонила.

Хорошо, что на руках были перчатки, которые я одела в кофейне, не желая больше падать руками на землю, а то ладошки снова взмокли от переживаний. Интерес?о, когда я уже научусь не трястись, словно заяц? Наверно, когда пойду в десятый раз знакомиться с женихом. Очень хотелось, чтобы пан Каджик оказался именно тем, кто мне так нужен. Я очень надеялась в душе, что именно он окажется моей судьбой, чтобы как в сказке. Пришёл, увидел и на всю жизнь.

Наконец, за дверью послышались шаги, какая-то возня, в итоге она распахнулась,и старый камердинер уставился на меня блёклыми глазами.

– Могу я видеть пана Каджика?
– спросила у него, стараясь мило улыбаться.

– ? вы кто, пана?
– просипел он простуженным голосом и попытался рассмотреть меня подслеповатыми глазами.

– Я пана Мирослава, - попробовала объяснить, - мы с ним вчера договаривались о встрече.

– С вами? – он даже вышел на крыльцо, что бы осмотреть меня.

– Ну да, а что не так?

– Ну обычно его спрашивают тоненькие красивые паны, а не такие, – пробурчал он, возвращаясь домой.

– Так, может, я пo важным делам?
– стала злиться я. Вот у нас в Пуклово так себя с посетителями не ведут. А это уже третий дом, где столь радостно встречают меня.

– А его нет, - огорошил он, - но он что-то говорил по вашему поводу. А вспомнил, сказал, чтобы я вас впустил и усадил дожидаться его.

– И как долго?
– поинтересовалась я, проходя в тёмную прихожую и снимая беретик.

– Так кто его знает? – пожал плечами старик.
– Пан не отчитывается передо мной, но наверно скоро будет. Проходите, пана, может, хотите чего-нибудь горячего?
– прoскрипел он.

– Я бы не отказалась от чашечки кофе, - улыбнулась и прошла вслед за стариком в уютную гостиную, выдержанную в коричнево-бежевых тонах. Оценила дорогую мебель и хорошее состояние дома. Похоже, что пан Каджик ко всем своим прелестям, был весьма состоятелен.

Старик ушёл, я села в мягкое кресло и принялась мечтать о том, как бы мы с ним проводили тут совместные вечера. Вскоре пришёл камердинер и предложил мне чашечку хорошего кофе. Всё, жизнь наладилась. Полчаса я была почти счастлива, витая в мечтах.

Неожиданно в дверь позвонили,и я подпрыгнула на месте, первым делом поправляя свою чёлку, а то мало ли куда ей вздумается сдвинуться в самый ответственный момент. Вскочила, потом села, потом опять вскочила, не зная, куда себя деть, но потом решила, что в кресле не так страшно, а главное, падать от страха уже некуда.

Мужчина резко распахнул дверь и зaшёл в гостиную. У меня перехватило дыхание. «Блин, я никогда не видела таких красавцев», - моя челюсть отпала от восхищения. Но я быстро взяла себя в руки, не хватало еще начать слюни пускать . Высокий, широкоплечий, в тёмных брюках, белой рубашке и атласной жилетке в цвет брюк. Пиджак, по всей видимости, он уже сбросил. Под тонкой тканью бугрились накаченные мышцы, брюки обтягивали мускулистые бёдра. Чёрные волосы, зачёсанные назад открывали высокий лоб. У него был классический прямой нос, голубые глаза и капризно изогнутые, слегка тонковатые губы. На щеках виднелась недельная щетина, но похоже, что здесь трудились брадобреи, настолько она ему шла. От всей фигуры веяло силой и осознанием своей значимости. Я жадно рассматривалa его, пожирая глазами, даже не веря, что он мог захотеть познакомиться со мной.

– О, какая приятная неожиданность, - улыбнулся пан Каджик, отыскав меня глазами задвинувшуюся в самый угол мягкого кресла, - прости, что слегка опоздал. Дела, понимаешь ли.

– Ничего страшного, - я всё-таки встала, хотя ноги тряслись. Хорошо под юбкой не видно, попыталась улыбнуться ему в ответ, но у меня не очень получилось, от нервного напряжения губы не слушались.

– Поужинаем, дорогая?
– он подал мне руку. Надо отдать ему должное, вёл он себя так, словно мы с ним сто лет знакомы. И это слегка расслабило меня.
– Сейчас отдам распоряжение, чтобы накрыли на стол. Знаешь, а ты намного симпатичнее, чем на фотографии.

– Я рада, – промямлила я, совершенно потеряв гoлову от егo руки, что нежно касалась моего бока, направляя к обеденному стoлу.

– Что ты любишь на ужин?
– поинтересовался он.

«Булочки и тётушку Павлину», - хотелось ответить ему, но надо было строить из себя даму.

– О, лёгкий салатик и кусочек куриной грудки, - вспомнила я наставления Бозены.

– Да?
– он остановился и уставился на меня. – А по тебе не скажешь. Мне нравится, когда у женщины хороший аппетит. А потом у нас с тобой сегодня праздник, - наклонившись, шепнул мне на ухо, чем чуть полностью не парализовал меня.
– Поэтому мы пируем.

– Праздник?

– Ну конечно,ты же не откажешься признать, что наша встреча – это своего рода незабываемое событие в нашей жизни.

Он вопросительно посмотрел на меня, приподняв красиво изогнутую чёрную бровь,и я, естественно, кивнула утонув в его серых глазах. Кто бы мне пару месяцев назад сказал, что я буду обниматься с этаким эталоном мужской красоты, в жизни бы не поверила.

– Ну не смущайся, - он полуобнял меня и приподнял подбородок, – ты же не из них?
– спросил, наклоняясь к моему уху. Я на всякий случай помотала головой. «Он сейчас что имел в виду?» – лихорадочно подумала, млея от одного взгляда на его губы, но спросить не решилась, а вдруг здесь все про это знают, а я снова как деревня, не в курсе, что происходит.