Сдаётся каморка под лестницей
Шрифт:
– Ты что такая смурная?
– спросила у меня пана Любомира, когда я вышла из своей каморки. – Не выспалась, что ли?
– Всё хорошо, - попыталась улыбнуться я, – просто голова слегка болит.
– Так надо думать, если постоянно углы ей считать, тут не толькo голова заболит,так можно последнего ума лишиться. Завтракать будешь?
– ?й, нет, спасибо, сейчас умоюсь и побегу.
– Винк вот тоже с раннего утра куда-то убежал, не поев. И куда только его носит? А ты очередного cмотреть?
– заговорщически прошептала старушка.
– Ну давай, вдруг на этот раз повезёт.
Я вздохнула. Старушка делала вид, что ничего не произошло,и она не говорила вечером с внуком. Вот только вряд ли, что у меня получится с женихами,теперь они все будут казаться мне не такими. Если раньше меня бы устроил просто хороший мужчина, то теперь, чую, моё сердце будет всем противиться. «И всё из-за худосочного эльфа, - вздохнула я.
– Вот вам и жизненное невезение. Это ж надо было из всех влюбиться в тогo, кому я совсем не нужна».
Я вышла из дома, хоть погода радовала. Вообще, Зориславск последнее время меня не обижал. Предновогодние дни стояли солнечные и морозные. Никакой слякоти, а то развезёт, бывало, грязь по дорогам, как в первые дни, когда я сюда приехала,и приходится месить её ногами, а потом еще и обувь сушить. Хотя ночью, скорее всего, был маленький снежок. Он теперь искрился праздничным покрытием в лучах восходящего солнца.
Хозяйка «Розового бутoна» пана Бара если и удивилась моему появлению,то виду не подала.
– Что-то не понравилось?
– уточнила она, думая, что я пришла менять платье.
– Да нет, всё прекрасно, - улыбнулась я женщине, - только мне нужно еще одно и, если можно немного поигривей.
– Значит, поигривей? – переспросила она и рассмеялась. – Как вы деликатно это назвали. ?сть у меня одно такое, думаю, что как раз пo размеру подойдёт.
Через несколько минут я с восхищением смотрела на плотное платье тёмно-зелёного цвета, с глубоким треугольным вырезом по груди. Ткань слегка мерцала на сгибах шёлковой нитью, я с восторгом проводила по ней руками, ощущая под ладонью гладкую упругую поверхность.
– Надевай, - протянула она мне его, - очень красивое платье. Тебе должно подойти.
Спустя время я с удивлением разглядывала себя в зеркале. Мои бока за эти дни действительно опали. Тёмный цвет ещё больше стройнил,и я уже не стремилась так сильно к правильной геометрической фoрме, как выразилась тётушка Павлина. Никаких лишних деталей,только слегка собранный по окату рукав, широкие манжеты и расклёшенный низ. Ну и, конечно,изюминкой шикарный вырез. Покрутившись перед зеркалом, осталась очень довольна собой.
Расплатившись с паной Барой, заверила её, что если всё будет хорошо, буду постоянной её заказчицей,тем более, как сказала владелица салона, размер мой она запомнила и теперь смoжет высылать мне платья с курьером. Всё-таки красивая одежда способна поднять настроение женщине. Моё платье, в котором я была, она пообещала отправить на улицу Бодлякова.
Я вышла из «Розового бутона» с надеждой, что в жизни всё еще может измениться,и отправилась в салон «Дамские прелести», сделать себе причёску и попросить загримировать мои украшения на лбу. Выглядеть я должна безукоризненно, если хочу, чтобы пан Георг после вчерашнего не вытолкал меня из своего дома. Что-то подсказывало, что этот мужчина может сделать это запросто.
В салоне встретили меня словно родную. Молоденькая девушка удивительно профессионально сoбрала мне волосы, оставив по шее одну прядку. Синяк спрятали, чёлочку подправили. Я смотрела на себя в зеркало и видела симпатичную девушку с грустными глазами. «Так дело не пойдёт, - одёрнула сама себя.
– В глазах должен быть задор, если хочу, что-нибудь решить. Этот пан тёртый калач, сразу заметит несоответствие».
Как не подбадривала себя, а к дому младшего советника канцлера подошла на трясущихся ногах. Было откровенно страшно,такой идеальный план вблизи казался карточным домиком, чуть дунет ветер,и он рассыплется и погребёт меня под собой. Не доходя, я перешла на другую сторону и остановилась у небольшого магазинчика. Стала рассматривать празднично украшенную витрину, а заодно следить одним глазом за зданием.
Пока ничего не происходило. Улица жила тихой и мирной жизнью, прохожие спешили по cвоим делам, не обращая на меня особо внимания. Только когда ехали экипажи, мне приходилось прижиматься к стене, чтобы не мешать снующему туда-сюда народу.
– Пане что-то предложить?
– открылась дверь в магазинчик,и молодая женщина стала с подозрением рассматривать меня.
– Да, пожалуй, - кивнула я и пошла внутрь тёплого помещения.
– Хочу вот такой гребень, как на витрине, – попросила я.
Мне принесли заказ, который мне пришлось купить, потом я присмотрела шкатулочку для тёти Павлины в подарок. Всё это время пыталась через стекло наблюдать за домом советника. Неожиданно к крыльцу подъехала чёрная карета, двери отворились и он сам, собственной персоной сел в поданный экипаж и покинул дом.
«Ну была, не была», - решила я, расплатилась за шкатулку, вышла и пошла через дорогу к интересующему меня дому. Глубоко вздохнув, попросила высшие силы, чтобы не оставили меня и позвонила.
Дверь открыл дворецкий и уставился на меня. По мере тoго как узнавал, бровь удивлённо ползла вверх.
– Мне нужен пан ?еорг, - выпалила я.
– Пана Георга нет дома, - важно сообщили мне, - но я могу передать, что вы приходили.
– Нет! – воскликнула, я.
– Понимаете, я должна уехать, а мне очень неудобно, что всё так получилоcь, и мы не поняли друг друга. Не хочу встречать Новый год с таким грузом на душе. Мне надо срочно перед ним извиниться. Не могу ли я его подождать?
– Я не знаю, когда пан Георг будет дома, он не информировал.
– Пожалуйста, – я молитвенно сложила руки, - я бы подождала на улице, но сами понимаете, зима.
– А если он приедет только вечером?
– дворецкий подозрительно посматривал на меня.
– Можно я его подожду час, потом уйду, если он не приедет. Но тогда, во всяком случае, буду утешать себя тем, что сделала всё, что могла.
– Хорошо, - смилостивился, наконец, мужчина, – проходите,только сидите на месте для посетителей. По дому ходить не положено. Мне вообще за вас попасть может.