Сдавайся, детка

Фирсова Мария

Только стрелки бегут, небо больше затягивает тучами, а я все никак не просыпаюсь, как бы не впивалась в ладошки ноготками.

Наверное, поэтому, ощущая себя никем, даже не вздрагиваю, когда за спиной раздается такой знакомый голос Кирсанова-младшего.

— Ты решила устроить распродажу или просто собираешься избавиться от хлама?

— От хлама я избавилась три года назад, когда бросила тебя, — отвечаю сухо, даже не повернувшись в его сторону.

***

Готов был признать — брат смог удивить

и не меня одного, конечно. Только зуб был готов дать, что Артем пляшет под чужую дудку. И пусть девять из десяти уверенно скажут, что он ни за что и никогда. Слишком серьезный, ответственный, а не как я — перекати-поле, но внутри чувствовал: брату, похоже, придется очень несладко.

Остаток дня я провел, утопая в собственных мыслях. Пытался разложить все по кирпичикам, отыскать хотя бы намек, тонкую ниточку, потому что боялся за Ветрову. Да и видя, что Алена не прыгает от счастья, услышав данное предложение, еще больше усомнился в их отношениях. Возможно, они не такие и прочные, как выглядят, на первый взгляд.

А может, роль играл и тот факт, что ей предстояло жить со мной под одной крышей, а моя физиономия ее раздражала и на работе, потому она не желала сталкиваться еще и после. Зря, конечно. Хотя я почти сам поверил в мысль, что смогу ее вернуть. Но чем дальше в лес, как оказалось, тем больше не только дров… К сожалению, фортуна была не на моей стороне в настоящий момент.

Мне хотелось заставить Алену посмотреть на ситуацию под другим углом, подумать, вспомнить, как мои родители принимали ее в штыки когда-то. Так отчего такое теплое отношение резко или все лучшее только старшему сыну?!

В общем, гонять мысли я мог до бесконечности. А голова уж гудела, казалось, что взорвется. И, вырвавшись наконец-то на свежий воздух, я поднял взгляд в темное небо.

Серые облака так низко плыли, едва не цепляли макушки деревьев и шпили высоток. Но зато я надышаться не мог этим воздухом и плевать уже, что он за день пропитался соляркой и пылью.

Ощутил себя, словно загнанным в клетку. Казалось, что на пути сплошные препятствия и так всю сознательную жизнь. Тяжело все-таки быть паршивой овцой в стаде.

Аленка меня избегала, да еще и телефонные звонки в какой-то миг едва не довели до нервного тика. Черт, как же сложно быть руководителем, а у меня всего-то забегаловка на краю города, а не корпорация. Нет, мне срочно требуется секретарь, пока я не взбесился и не разнес здесь все.

Пытался добиться помощи от бухгалтера, но грузная дама лет пятидесяти напрочь отказалась со мной общаться, пока я не вникну в саму суть. Замечательно! Еще и обещанный помощник где-то шлялся, похоже, у меня получилось довести до ручки персонал в первый рабочий день.

Даже мысль родилась ближе к вечеру, может, отец специально все подстроил, чтобы я обанкротился, тем самым лишний раз показав, что я, по сути, никто, слабое звено.

Потому, когда катил к дому Ветровой, так сильно руль сжимал от злости, что костяшки побелели. Сам себе слово дал, что не позволю кому-то играть с моей жизнью. Не стану больше марионеткой. Хватило уже когда-то.

Рассчитывал немного потаращиться на окна Аленкиной

квартиры и поехать домой. Как раз перевалит за полночь и не придется общаться с батей, выслушивать его наставления и придирки.

Но моим планам сбыться не удалось.

Поначалу подумал, что она просто дышит воздухом, только… какого хрена? Это можно сделать и на балконе, а не на скамье в одиночестве. Чего добивалась? Приключений на пятую точку?! Да в этом районе лучше всего ходить с монтировкой или же с огромным псом на поводке.

Хватило моего терпения на десять минут.

Быстро выбираюсь из тачки, даже не пытаясь остаться незамеченным и, подходя ближе, интересуюсь, что за сборы, электрички здесь не ходят, вообще-то.

— И долго ты собираешься так сидеть или уже корни пустила? — руки в карманах держу, чтобы не дай бог не подхватить ее за шиворот и не утащить в свою пещеру.

— Тебе-то какая разница. Заметь, я даже не спрашиваю, что ты здесь забыл в это время.

— Ты мне еще братцем моим пригрози, — фыркаю, не собираясь проваливать.

Устраиваюсь рядом с ней, тоже начинаю сканировать ее баулы взглядом, будто от этого что-то станет для меня понятным. Но к сожалению, пока что блуждаю между трех сосен не в состоянии увидеть очевидное.

— Лучше сразу отцом, — хмыкает Аленка, продолжая кутаться в тонкую курточку.

Снимаю пиджак, набрасываю на ее худенькие плечи, но она гордо вскидывает подбородок, не желая иметь со мной что-то общее. И забота моя ей не нужна, а жаль…

— Так ты расскажешь или придется брать твою Галку в заложники, чтобы узнать подробности?!

— Меня выселили, — бормочет Ветрова, пряча взгляд.

На улице и так темнота, ночь полностью вступила в свои права и до рассвета еще далеко. Сидеть так можно, конечно, и до первых лучей, но капли дождя попадают за воротник, противно стекая по коже. Я начинаю хмуриться, Аленка уже едва не дрожит, но упрямо не желает подниматься со своего места.

А меня уже начинает это все бесить. Я ощущаю потребность хотя бы в каких-то действиях, пока эти языки пламени не стали настолько яростными. Характер у меня не сахар, достаточно щелчка, чтобы начали лететь искры. Потому опережаю катастрофу, поднимаюсь с лавки, беру ее пакеты и уверенным шагом несу все добро в машину. Если надо будет, то также и Аленку отнесу. Потому что по-хорошему она, кажется, не собирается приходить к какому-то компромиссу.

Но видя, что я творю, даже не произносит ни слова. Дела, видимо, настолько паршивые, что проще сделать все самому.

Подхожу к ней и молча подхватываю ее на руки. Ветрова дрожит, но ко мне даже прижаться не желает, держится так, словно кол проглотила. А у меня сердце едва не выпрыгивает из груди, своим стуком, кажется, оно способно проломить ребра. Я пульс собственный слышу от близости своей бывшей и единственное желание, просыпающееся во мне, это прижаться к ее губам своими.

Уже устроившись в тачке, задаю ей вопрос, который вертится все то время на языке.

— Кто выселил и за что? — в голосе звучит сталь, я не собираюсь строить из себя придурка в этот миг или клоуна. Хочу знать все от и до.