Сделай, что сможешь - 1
Шрифт:
Знахарка присела ко мне на топчан и положила руку на лоб.
— Горячки нет, на поправку идёшь. Отвара дам, выпей, опосля снедать будем.
Ужин прошел, на мой взгляд, в тёплой дружественной обстановке. Чуть погодя, постарался навести мосты насчет остаться в землянке ещё на недельку-другую — ну не хотелось идти в тот дом, о котором рассказала сестренка. Оказалось, не всё так просто. Баба Софа, немного повиляв, созналась:
— Мне ваш отец дал всего седьмицу. Если потом не сможешь работать, не заплатит… Осень… ваша
Блин, вот что значит "узок круг этих богатеев, страшно далеки они от" огорода. Сельская жизнь, однако. Про сбор урожая-то я и забыл. Что же делать? И тут подала голос молчавшая Машка:
— А много он обещал заплатить?
— Мешок муки, — вздохнула знахарка.
— Мишка, а давай шкурками отдадим.
— Какими шкурками?
Сестрёнка смутилась.
— Ты просил про них не говорить. Но сейчас, поди, можно?
— Говори, — разрешил я.
— У тебя в лесу спрятаны добытые зимой шкурки. Не один мешок муки будет.
— Я не хочу ссориться с вашим отцом, — тётка помотала головой.
— Ну зачем же ссориться? — воспрял я духом от сестричкиного известия. — Машка сегодня прибежит домой с печальной вестью — мне снова плохо. И мы поживем у вас лишних две-три э-э-э… седьмицы, — вовремя я вспомнил, как тут неделю называют.
— Дурак! Такое вслух не говорят. Надолго слечь можешь и вряд ли уже встанешь.
"Не-е-е… Так дело не пойдёт. Мне на ваши суеверия начхать", — подумал я, но вслух сказал другое:
— Нет. Болеть я больше не буду, кто бы и чего бы ни говорил. А дома и в поле я в таком состоянии точно долго не протяну.
Софа продолжала на меня хмуро смотреть. Но постепенно лицо разгладилось.
— Видимо, ты прав. И неча мне у судьбы лишнее выторговывать. Зима без Снегурки трудная предстоит.
— Снегурка кто? — решил поинтересоваться я.
— Её тоже не помнишь? А ведь дружны вы были. Собака то моя, три седьмицы как околела. Тебя-то только в память о ней выхаживать взялась. Не жилец ты был.
Интересные новости. А знахарка-то, похоже, хоронит себя раньше времени. Зимой в лесу без собаки, понятно, тяжело. Но не смертельно же?
— Почему бы другую собаку не завести?
— Задерут. У меня до Снегурки три собаки было, всех задрали. А она как-то договорилась с лесными или просто отвадила зверьё. Как здесь появилась, так никто на огород до сих пор и не покушается. Зайцев каждую неделю приносила, уж кто кого кормил, и не сказать.
— С питанием я помогу.
— Ты себя бы прокормил, Аника-воин.
— Не буду бахвалиться, — я покорно согласился, — через пару седьмиц посмотрим. Вы только если с моими встретитесь, рассказывайте о моем слабом здоровье.
— Скажу, скажу. С курицей-то что делать?
— С какой курицей?
— Так Машка сёдня, увидав, что ты на поправку пошёл, попросила у отца курицу. Суп из неё — первое дело для выздоравливающего.
— Ну и говорите, что курица
— Ты очень изменился. Раньше не врал, а теперь у тебя это так легко выходит.
— Просто я понял одну важную вещь.
— Если врёшь, легче жить?
— Нет. Если хочешь выжить, приходится иногда врать. А я хочу не только выжить, но и жить. И хорошо жить. А ещё я хочу, чтобы хорошо жила она, — я взглянул на сестрёнку. — И Вам тоже хорошей жизни желаю.
— Щедрый ты, — улыбнулась баба Софа.
— Только не говорите, что легко быть щедрым, ничего не имея, — я вернул улыбку. — Не волнуйтесь, я вам заплачу за заботу.
— Ну-ну, посмотрим.
— И заплачу побольше отца.
Судя по её задумчивому взгляду, я смог договориться.
Глава 2
Утром проснулся один. На поляне тишина. Лёгкая пробежка до кустов… Кайф…
А это проблема, Саня — постоянно пользоваться ночным горшком, стоящим в землянке, не комильфо, знаешь ли. А как быть зимой? В пургу по-быстрому на улицу не выскочишь. Правильно, туалет нужен, а лучше крепкий сарай с туалетом. Этот, хм… организьмь предстоит долго и упорно тренировать, мышцы на скелетик наращивать. В заснеженном лесу или в землянке нормально не позанимаешься, а в сарае можно. Оборудуем небольшой спортзальчик и вперёд.
И мясо в сарае удобно будет хранить, вместе со шкурками. Кстати, если там душ поставить, то мыться без хлопот сможем, однозначно.
Блин, а почему я вчера вечером так резко вырубился? Вроде прилёг всего на чуть-чуть, поболтать ещё хотел, до этого спал почти целый день. Хм… помню, знахарка предложила прилечь и рукой махнула. И я… стоп… рукой махнула… ууу… один раз — случайность, а два — это… Вот рано я её перестал ведьмой называть, ой рано!
По-новому осмысливая свой первый день пребывания в новом мире, я всё яснее понимал — баба Софа догадывается о смене сознания в Мишкином теле. И весь прошедший день она пыталась понять, кто же я и чего от меня ждать. Мда… Похоже, не сочли пока опасным для окружающих. Не думаю, что мнение полностью составлено. Меня ещё проверять и перепроверять станут, но кредит доверия явно выписали. Надо оправдывать.
Так, шесть кружков трусцой вокруг землянки сделали. Сегодня же штаны попрошу, а то как-то ветерком по яйцам неуютно. Водные процедуры сделали. Главное, Саша — без фанатизму, тельце следует постепенно в норму приводить. Жаль зубную пасту я теперь нескоро увижу, к хорошему привыкаешь надолго, э-эххх. Придётся мяты на всю зиму набрать. Если её с мелом смешать, зубной порошок получится.
Теперь посидим на солнышке, вытянем ножки — лечебная процедура опять-таки. Ступни радуют: огрубели до состояния подошвы ботинка, на мелкие камни и сучки ноль внимания. Но пора и насчёт обуви подумать, зима на носу.