Сделай, что сможешь - 1
Шрифт:
Дааа… взяла меня местная жизнь в оборот. Вчера о прошлом почти не вспоминал. А там ведь дети остались, друзья… да всё там осталось. И сижу я тут, а чувства утраты нет. Может, это потому, что ушёл я, а не они? Подсознательно-то понимаю — у них там полный порядок, оттого и спокоен. Разумеется, без общения тяжеловато будет, и не раз ещё с тоской прошлую жизнь вспомню, но позже… позже. Тут тоже компания хорошая подобралась, а за компанию, как известно, и жид удавился. Ну и нужно признать, я там последние годы жил несколько скучновато. Здесь поинтересней всё же. А уж сложится или не сложится новая жизнь, от меня зависит.
На завтрак мне оставили плошку гречки и кружку молока. О, значит, кувшинчик, принесённый вчера Софой, с молочком был. Получается, после обеда она в деревню сходила. Заботится, однако. Приятно, блин. Причём уже тогда подозревала, что я не я, а хрен с бугра.
Ну, пора округу посмотреть… себя показать. Прогуляемся вокруг поля, грибов пособираем и ветку для лука подыщем. Да и про удилище забывать не стоит. Вот только тетиву и леску из чего делать? Ну ничего, будем решать проблемы по мере поступления. О… и бревнышки начнём высматривать для сарая.
Грибов оказалось очень много, хоть косой коси. Тут их не собирают, что ли? Набрал два лукошка отборного крупничка — и на жарку, и на сушку. Комаров с мошкарой, правда, в избытке, на поляне не так донимали. Разжёг печку. Почистил картошку с грибами, сложил в пару горшков и залил водой. Соль скоро кончится, и специй почти нет, но я добавил знакомых травок, найденных в лесу. Дождался полного сгорания дров и поставил горшки на угли томиться. Ага, и печь стоит переложить, а то убожество какое-то, честное слово.
Интересно, почему я спички в свой первый осмотр не нашёл? Почти на самом видном месте лежали, в тряпочку замотанные. Увидел бы раньше, не ломал бы голову о том, куда попал.
Знахарка пришла, когда я достругивал заготовку для лука. От её ворчания меня посетило дежавю. Точно, вчера то же самое было.
— Ты зачем из дому вышел? Тебе лежать надлежит. Сколько раз говорить можно?
Ну да, если тянет поработать, ляг поспи, и всё пройдет. Сейчас ещё палкой махать начнет. Не-е, сегодня нужно слегка изменить наши взаимоотношения.
— Зачем ругаться, баба Софа? Солнышко полезней прохладной землянки. И вы присели бы, вон какая тут благодать.
Действительно, солнце разгулялось не на шутку. Становилось жарковато.
— Кха! Лучше он ведает, что ему надо. В землянке печь затопи, тепло будет, — проворчала она, но рядом села.
— Ну, ведаю я, конечно, не лучше вашего, но то что солнце дарит жизнь, мне известно.
Она внимательно на меня посмотрела и спросила вроде бы нейтральным голосом:
— Чего ещё знаешь?
— Знаю, что жизнь прекрасна и удивительна, — про себя автоматически продолжил: "Если выпил предварительно".
— В небытие плохо?
Оооо… похоже, назрел разбор полетов. Это за кого она меня принимает, за демона, что ли, какого-нибудь? Не-е-е… так дело не пойдёт.
— Как в небытие, не знаю, никогда там не был.
— А где был?
— Да жил себе не тужил. А потом взял вот заболел, — я с усмешкой посмотрел на неё.
О, как сверлит взглядом! Вы ж, мадам, на мне дыру протрёте!
— И где жил?
— Здесь недалече, — и ведь не врал же, я в Сибири много где бывал.
Судя по взгляду знахарки, она готова была взорваться. Ха… детектор лжи от правды заглючило!
— Баба Софа, вы хотели о чём-то со мной поговорить? Так не ходите вокруг да около, — я посмотрел на неё с легкой грустинкой. Надеюсь, я правильно оценил этого человека. Иначе мне… даже представлять не хочу.
— Хотела, — она отрешённо покачала головой. — Кто ты?
— На Мишку не похож?
— Норов тот же задиристый, но ты другой, — она задумчиво растягивала слова. — Он меня побаивался, а ты смотришь, как на ровню. Мишка не знал, что делать, крутился, как белка, а выхода не видел. Ты же, по глазам вижу, многое сразу решаешь с дальней задумкой, небось, на долгие годы вперёд дела свои рассчитал.
— Ну-у куда там! Жизнь такая штука — всегда сумеет преподнести сюрприз, особенно если решишь, что уже всё о ней знаешь. Вот и здесь оказаться я никак не ожидал. Радовался жизни и вдруг, — я усмехнулся, — чужих блох кормить стал.
— Где жил?
— Да жил-то я много где, но лучше спросить когда.
Софа задумалась надолго, видать, о своем, о девичьем. Но наконец ожила, посмотрела и, решив что-то, спросила:
— Когда ж ты жил?
Я с улыбкой посмотрел на неё — ну, была не была:
— Родиться я должен где-то через девяносто лет. А прожил до попадания сюда пятьдесят четыре года.
А прокурорский взор не меняется.
— Как к нам попал?
— Не знаю. Уснул там, проснулся здесь.
— Ритуалы какие справлял?
— Да никаких ритуалов…, - тут я замер: а ведь не помню, были там какие-нибудь ритуалы или нет. Может, пьяные реконструкторы вокруг меня весёлую джагу-джагу сплясали? А Вадик в ритме вальса постреливал в воздух ну очень холостыми зарядами… Бл…
— Впрочем, я был пьян и не помню происходившего перед переносом.
— Переносом?
— В будущем перемещение сознания из одного человека в другого будут называть переносом.
— Так у вас это часто деется?
— Нет, не часто. Наоборот, многие считали перенос невозможным, я тоже. Ходили, разумеется, слухи, будто такое случалось, но доказательств-то нет. Писатели в романах, конечно, много раз его описывали. Хм… каждый по-своему.
— А с Мишкой что?
— Не знаю. Я с ним не общался.