Сделай и живи спокойно 3
Шрифт:
В буфете никого не было. Кроме самой буфетчицы, естественно. Но эта, очень уважаемая женщина, только выполняла свою работу и на вопросы не отвечала. Пирожок с мясом - пожалуйста, а вот почему новая крыша на пакгаузе - это не знаю. Попробовал один раз и сразу расхотелось продолжать. Видно, что напугана и сторожиться сказать лишнего. Так что - хоть танцуй перед ней, хоть стриптиз устраивай - всё равно ничего добиться не удастся. Пирожок съел, чай попил и пошёл к дежурному по станции.
Не повезло. Я дозвонился до Собкина, но он мне ничем помочь не смог - свободных машин в линейном отделе милиции не оказалось. И тут, нежданно-негаданно, помог дежурный. Оказывается, есть грузовая машина прикреплённая к местному транспортному узлу.
Пару раз споткнулся пока дошёл до своих ворот. Вечер, чего я ожидал-то. Темень кругом, а ещё и все окна нашего дома были тёмными. Придётся до тёщи идти. Хоть и не далеко, а желание отсутствует, напрочь. Я в мечтах уже ужин должен был доедать, а тут такая негаданность. Ладно, пошёл, чего уж там.
Как и думал моя жена была со своей мамой. Меня оказывается ждали. Собкин передал Катерине, а она, в своей манере, доскакала до Марго и поставила всю мою семью в известность, что я вот-вот приеду. Ну и конечно же, Рита и Конкордия Прохоровна стали готовиться. Я думал, что они работают, а тут праздничный ужин почти готов, оказывается. Ну и наобнимались все конечно. Жаль, что Катя ушла - работа в милиции она такая - непредсказуемая. Но ничего, завтра зайдёт, тогда и поговорим.
Варёная картошечка, соленья, рыбка жареная и самое главное - сало маринованное! Я накинулся на еду, под довольные взгляды женщин. И пока насыщался, дал время Рите и Конкордии Прохоровне рассмотреть подарки. Интересно было за ними наблюдать. Сразу видно что мама с дочкой. Движения почти одинаковые и реакция, на что-то новенькое, аналогичная. Взвизги радости, вздохи восхищения и споры о том, чего и куда это применить. Ну и ладно, зато я поел нормально.
Потом были долгие разговоры: о награждении, о поездке, о Москве и о всём, что и как, там происходило. Отдельно, уже все вместе, рассматривали орден "Знак Почета". Я на него ещё в Москве насмотрелся, да и был у меня такой же в той жизни. Чего я там не видел? В общем - сошлись во мнении, что красивенький и тяжёленький(смотреть в приложении).
Сидели допоздна, всё ждали - может ещё какие гости заглянут, но - никого не дождались. Ну и бог с ними, значит завтра придут - это не к спеху. Допили чай и разошлись. Решили, что соберём всех, когда придут фотографии с награждения. Чтобы было, что показать гостям, помимо ордена и духов с бисером.
Десять минут и мы дома. А дальше... Могу только сказать, что моя печь работала отлично. Во всех комнатах было тепло и даже, немного жарко. Для освещения запалили всего одну керосиновую лампу. Но это так, чтобы было - как говорится. Нам и этого было много. Уж друг друга мы всегда сможем найти, будь тут полная темень или мрак какой-либо. А, на кровати заблудиться невозможно. Мы и не блуждали, а очень быстро нашли друг друга...
Засыпал с чувством полного счастья. Что ещё надо? Жена рядом. Дом отличный. Я наконец-то выполнил это дедовское задание! У меня начинается спокойная жизнь! Я сделал, всё что нужно и теперь - буду просто жить!
Эпилог
Эпилог.
Ух ты! Я, вроде как, это когда-то видел? Ну или что-то похожее было. Та же знакомая картина, то же место, те же персонажи и только погода пасмурная... Я стоял по пояс в траве, напротив мой дед правил косу оселком. От особенно сильных ударов высекались искры. Что-то новенькое, такого в прошлый раз не было -
— Что не так-то? Дед, ты же обещал!
— Вообще-то, у нас здесь принято сначала здороваться, - как-то безлико, ответил дед не прекращая править инструмент, - ась?
— Ну, здорова, - коротко поздоровался я.
— Не нукай, - взвился дед, бросая косу в траву, - не запряг!
— Здорова, дед!
– разборчиво и довольно громко, произнёс я.
— И тебе по здраву, внучёк!
– с улыбкой и таким знакомым голосом ответил дед.
Дальше, у нас диалог как-то не заладился. Я стоял и молчал, ждал что мне скажет более старший родственник. А дед наладив косу принялся выкашивать участок, на котором стоял. Наконец я не выдержал:
— Дед, ну фигли ты? Сам позвал, а теперь молчишь, как пень об сову.
— Чего?
– от удивления, старый бросил косить и аж глаза выпучил.
— Да говори уже и я пойду, - ответил я, потом добавил, - у меня там жена молодая и дел невпроворот, говорю. Излагай чего позвал!
— Ну, ты, это, - немного подумав буркнул дед, - полегче. Тут не я решаю, понятия иметь надо.
Стою, молчу, а что мне ещё делать-то? Я знаю своего родственника, сейчас подумает и сам начнёт разговаривать. Характер у него такой. Как что не по его... то ого-го. Да и ладно.
— Ты это, внучёк, - как я и говорил, дед долго не продержался молча, - спрашивай и вали отсюда.
— Чего спрашивать, дед?
– удивился я, - мне и так всё ясно.
— Прямо всё-всё?
– улыбнулся дед, - и даже ничего странного не случилось?
— Чего там странного-то?
– ответил я, - всё хорошо. Ну может, удивился немного, что народу оказалось больше чем говорено было, а так всё нормально.
— Народу много?
– дед, с места, аж подпрыгнул и возмущённо затараторил, - народу тебе много?! А кому я сказал, чтобы он сидел и не высовывался? А? Ты нахрена про этот долбанный джаз начал говорить? Ещё и про плакат фашистский вспомнил. Из-за тебя Хрущёва, на два месяца раньше в московский обком партии выдвинули, чтобы он навёл порядок и разобрался с союзом композиторов. Ты нахрена в милицию полез помогать? Из-за тебя Маленков получил дополнительные данные на еврейский антифашистский комитет. Ещё и украинские националисты возбудились, не кстати. Хорошо, что я помощников дополнительных нашёл. Остались ещё люди, старой закалки, которые за несколько дней свободы, на всё согласные. Пришлось, конечно, им кое-что пообещать, но - это мои проблемы. Так что - скажи спасибо, а то и с заданием напортачил бы. Ишь! Народу ему много!
Вот опять я ничего не понимаю - где я и где евреи? И причём тут плакат? Какие, к чертям собачьим, помощники? Я вообще никого в глаза не видел! Опять дед что-то темнит и ничего, по существу, не говорит. Нет, вроде успокоился и чего-то хочет добавить:
— Короче, ты мне должен, потому и позвал! Когда время придёт, я всё расскажу, что надо сделать, а пока свободен...
Голос деда стал, как бы удаляться и становиться всё тише и тише:
— Ты всё сделал и теперь живи спокойно... До поры до времени...
* * *
Проснулся я совершенно невыспавшийся. Тяжёлая голова и полная убеждённость, что меня сейчас вывернет наизнанку. Возле кровати, на стуле, стоял чайник с водой. Утолил жажду, огляделся и понял, что не всё так плохо. Жена, чему-то улыбается во сне. Такая детская улыбка. Я аж засмотрелся. На улице, как видно в окошке, нормальная погода - по крайней мере дождя не видно. Можно пойти и устроить себе сверхсложную тренировку с бревном, до полного физического изнеможения. А потом съесть, чего-нибудь жутко вкусного и вредного одновременно. И это, раз уж организм требует, правильно. Мне теперь многое можно. Я же сделал, что от меня требовалось? Значит я свободен от всех обещаний и могу делать что хочу. Теперь-то заживу и, даже, возможно спокойно...