Сделка с джинном
Шрифт:
– Как?.. – начала было я, но тут до меня стал доходить смысл сложного плана. – Вы его запугаете?
– Угу. Тут главное – не перестараться. В какой-то момент герцог Алдон будет готов на что угодно, лишь бы избавиться от своего мучителя, – подхватил Хафиз. – И тут на сцену выйдем мы.
– Мы? – переспросила я.
– Мы. Странники из далекой восточной страны!
Я не нашлась, что ответить на это смелое заявление, ошарашенно ждала пояснений. Хафиз, склонный к театральным эффектам, начал издалека:
– Трое странников пришли попытать
– Все решат, что мы шарлатаны, – сказала я. – Приличные маги за такие дела не возьмутся!
– Именно поэтому у нас отбоя от клиентов не будет!
Меня глодали сомнения: Хафиз предлагал слишком рискованный вариант.
– Как-то ненадежно! Это сколько же ждать придется, пока герцог о нас узнает!
– Слухи и сплетни распространяются быстро, особенно если им помочь, – лукаво усмехнулся пожилой джинн. – Узнает твой герцог, никуда не денется.
– Долго! – простонала я. – А времени так мало!
– В таком деле торопиться ни к чему, – назидательно сказал Хафиз. – Три недели, максимум месяц – и герцог Алдон сам пригласит трех странников к себе на прием! И перстень отдаст, и благодарен будет, что мало взяли.
Я искоса посмотрела на Яра: пока говорил Хафиз, он молча слушал, не перебивал.
– Вероятно, это лучший вариант, – согласился он.
– Может, выкрадем? – жалобно спросила я.
– Смотрю, ты вошла во вкус, зайчишка? – приподнял бровь джинн. – Выкрадем вместе с герцогом? Или вместе с его пальцем? Если он призывает джинна каждый день, наверняка не расстается с перстнем. Не выкрасть, а выманить – единственный способ.
Я со вздохом уронила голову на скрещенные руки.
– Завтра же приступим к делу! – сказал довольный Хафиз. – Пройдемся по трактирам, по рынкам под видом осчастливленных клиентов и станем ждать посетителей.
Домой мы вернулись в сумерках. Я с удивлением заметила, что лачуга выглядит не так жалко, как несколько часов назад. Она будто стряхнула с себя пару десятков лет и помолодела: затянулись трещины на стенах, выправилось крыльцо, на крыше наросла свежая черепица, исчез мусор, грудами лежавший за оградой, да и сама ограда покрылась веселенькой зеленой краской.
– Мы не можем принимать посетителей в развалюхе, – объяснил Хафиз, довольно разглядывая мое вытянувшееся лицо.
– Не нравится мне эта затея, – призналась я, все больше волнуясь. – Меня ищут. А так мы едва ли не указатель со стрелкой установили: «Очень подозрительная магическая активность!»
– В столице подозрительная магическая активность на каждом шагу, хозяюшка. Чего тебе бояться под крылышком двух джиннов? – посмеиваясь, сказал хитрец.
Под крылышком? Я бы это так не назвала! Скорее, я скована цепями договора.
Хафиз посмотрел на небо, на котором выступили первые звезды. Вдохнул носом, будто
– Свобода пахнет так сладко, – сказал он. – Настоящее небо. Настоящая ночь. Пойду-ка я еще прогуляюсь, если ты не против, хозяюшка?
Я на всякий случай тронула карман, в котором лежал кувшинчик. Я попросила Редьярда сотворить платье с глубокими карманами: придется всегда носить с собой артефакт.
– Иди, – согласилась я. – Но явись по первому зову.
В сумрачное помещение мы вошли вместе с Яром, и только когда спину между лопаток накрыла горячая ладонь, я поняла, как сглупила, отпустив Хафиза. Да он, хитрец, похоже, не забывал о моем долге перед Редьярдом.
*** 31 ***
Я дернулась от прикосновения, словно от ожога. Бросилась к камину, в котором тлели угли, слабо освещая пространство: вспомнила, что на каминной полке стоит тяжелый подсвечник. Я схватила его и выставила перед собой, как меч.
– Не подходи!
В полумраке трудно было разглядеть лицо джинна, но в его глазах снова мерцало пламя. Он сделал шаг вперед, мягкий, неслышный. Наверное, так приближается к добыче лев. Не торопится, зная, что ей не спастись.
– Ты ведь сказала, что больше не боишься меня? – вкрадчиво произнес Яр.
Я и не боялась. До этого момента. Стоящая в тени сумрачная фигура рождала в моей душе первозданный ужас. Редьярд вернул свой привычный облик – узоры на черном халате переливались золотом и серебром.
Я отодвинулась еще на шаг и храбро сказала:
– Не боюсь!
– Тогда опусти это жалкое оружие и выполни свою часть договора, – сказал Яр, снова сокращая расстояние между нами.
Шаг, еще шаг. Он вынул подсвечник из моих дрожащих пальцев и вернул его на полку. Наклонился. Темные пряди упали на лицо. На нем застыло совершенно нечитаемое выражение. Яр взял обеими руками мою ладонь. Принялся гладить от запястья, дошел до подушечек пальцев. Массировал, нажимая какие-то особые точки, отчего в тело сладкими толчками вливались потоки жара. У меня затряслись колени. Но теперь не от страха – от охватившей тело незнакомой неги.
Я облизала пересохшие губы. Я не в силах была поднять глаза и посмотреть на Яра. Не перенесу, если снова увижу гадкую ухмылочку на его губах, будто он все знает о глупых человеческих девушках.
– Разве страшно? – тихо спросил он. – Разве я делаю тебе больно?
– Н-нет… – прошептала я и, собрав в кулак остатки воли, отняла руку. – Ты меня околдовываешь своей магией. Это нечестно. Это принуждение. Я не хочу…
Яр осторожно приподнял мое лицо за подбородок. Волей-неволей пришлось поглядеть на него. Вспыхнул огонь в камине – подчиняясь ли воле джинна или просто так совпало, не знаю. Алые всполохи легли на смуглое лицо. И я наконец-то увидела. Не злость, не похоть, а… какую-то грусть, перемешанную с нежностью, что ли?