Сделка с мажором

Совина Таня

На мой удивленный взгляд Ден поясняет:

— Надо поговорить. За ужином это делать приятнее.

— Нам не о чем разговаривать.

— Поговорим о твоем увольнении.

Голос Дениса такой будничный, будто предлагает заказать десерт, а не лишиться единственного дохода.

Вот она проблема богатых детишек. Что-то не получается — бросай. Возникла проблема — дай денег. Что-то не получается — попроси папочку, он даст больше денег. Только мне не к кому обратиться. Я не могу в случае неудачи

побежать к родителям и спрятаться под их крылышком. Скорее всего получится наоборот. Бабушка разочаруется еще сильнее, а Рита, заламывая руки, начнет ныть, что я не благодарная бросила ее на произвол судьбы.

— В ближайшее время я не собираюсь увольняться. Если это все, мне нужно вернуться к работе.

Вскакиваю со стула, но Денис удерживает меня за руку:

— Поешь, а я пока все объясню.

Смотрю не него внимательнее. Лицо серьезное, а в глазах… Забота? Кажется, действительно хочет просто поговорить. Без шуточек и пошлых намеков.

Сажусь в кресло напротив, доставая телефон. В приложении ставлю статус «занята» и беру вилку. Раз уж еда на столе, грех не попробовать блюда наших поваров. Хоть пойму, за что просят такие деньги.

Удовлетворенно кивнув, Денис начинает:

— То, что я скажу, лучше оставить между нами. Договорились?

— Уже забыл, где я работаю? — язвлю. — Я умею хранить секреты.

— Ладно, — ухмыляется Шувалов, поднимая руки вверх, будто сдается. — Ты, наверное, не знаешь, но Артем мой брат.

Креветка встает поперек горла, и я начинаю кашлять, задыхаясь. Ден тихо смеется над моей неуклюжестью и заботливо протягивает стакан воды. Жадно глотаю прохладную жидкость, пока горло не перестает першить.

— Брат? В смысле бро, кореш или…

— В смысле у нас один отец, — обрывает мои потуги Ден. — Мама Артема — была его первой женой. Это не важно. Вчера мы общались с Артемом, и он обмолвился, что хочет избавиться от клуба.

Внутри все холодеет, и я откладываю вилку, так и не донеся до рта.

Когда меня повысили, мы с Альбиной стали чаще общаться. Она рассказала о слухах, которые ходили раньше, что до прихода Артема девушкам в клубе работалось несладко. Если точнее — как в аду.

— Вижу ты догадываешься, почему тебе стоит подыскать другую работу, — голос Дениса возвращает меня в реальность.

Я уже забыла о нем, лихорадочно соображая, что теперь делать. О квартире придется забыть? Как объяснить Рите, что она не сможет рассчитывать на меня так, как раньше?

Хотела, Полина, изменить жизнь?

Держи подарок от судьбы.

____

Котята, напоминаю, чтобы не потеряться, вступайте в мою группу ВКили добавляйтесь в друзья)

Я от всей души благодарна за вашу поддержку и не хочу с вами расставаться:* Вы самые лучшие!

35 Денис

Прошло

уже минут пять с тех пор, как я рассказал Полине новость. И она еще ни разу не шевельнулась, только однажды подняла на меня глаза, и снова погрузилась в свои мысли. Не уверен, моргала ли она все это время, буравя невидящим взглядом застывшую в руках вилку.

Не знаю, как утешить ее. У меня с этим очень туго.

К тому же я думаю, Полина слишком остро реагирует. Уход с работы — не конец света.

— Полин, — зову тихо, и девушка вздрагивает, будто забыла, где находится и с кем.

— Мне пора возвращаться к работе.

Она порывисто поднимается с кресла и роняет вилку в тарелку. Неприятный, слишком громкий звон режет по нервам, и я начинаю раздражаться.

— Тебе будто сказали, что кто-то из твоих близких умрет, — рявкаю ей в спину.

Сужу по себе. Когда объявили диагноз мамы, меня словно в тиски зажало. Не мог дышать, не мог шевелиться, не мог ясно соображать. В голове билось только рак, рак, рак. Смерть.

У Полины нет причин изображать из себя умирающую лебедь. Или я чего-то не знаю?

Воспроизвожу в памяти полученную информацию, и не нахожу в ней больных родственников, да и она совершенно здорова.

Полина смотрит на меня несколько секунд, решая, то ли наорать на меня и послать, то ли рассказать настоящую причину. Ее задели мои слова. Она ждала поддержки, понимания, а я огрызнулся.

— Не тебе судить, — говорит спокойно, будто разочаровалась во мне.

Это бьет похлеще кнута, и срываюсь вдогонку. Снова.

— Полин, — хватаю ее за руку уже в коридоре, — прости.

— Заметил, как часто ты передо мной извиняешься? — спрашивает с невеселой улыбкой. — Может, это о чем-то говорит?

— Ни о чем это не говорит, — возражаю и шагаю к ней ближе. — Просто я вспомнил, как мне сказали, что у мамы нашли рак.

Не знаю зачем я ей это рассказываю. Наверное, для того чтобы она видела во мне не только высокомерного, богатенького засранца, но и обычного человека со своими проблемами.

— Я поэтому и не понял, почему ты отреагировала, будто услышала о конце света.

Полина шагает еще ближе, и я как маньяк вдыхаю ее запах, разглядываю каждую желтую крапинку в ее глазах, рассматриваю пухлые губы.

Становится неважно, о чем мы говорили и что еще она хочет сказать. Важно, что она очень близко, и мне даже не придется напрягаться, чтобы прижать ее к себе, обхватить тонкую талию, провести ладонями по аппетитным изгибам и наконец поцеловать.

— Ты меня слушаешь? — шипит Полина и щелкает пальцами перед моим лицом.

Слишком резко меня вернули из мира грез. А я в своих фантазиях приближался к моменту, где на нас минимум одежды.