Сделка со зверем
Шрифт:
На улицу я всё-таки выбежала.
Как выбежала, так и замерла. Ещё через миг почти ревела, глядя на окружающие меня заснеженные горы, стоя босиком посередине маленькой площадки, с которой просто некуда было идти. Если только в пропасть шагать.
Что за несправедливость такая?! За что? Не мог что ли построить себе нормальное жилище, как все? А это… извращение какое-то, а не дом! Мало того, что в скале выбит, так ещё и добираться до него нужно было по канатной дороге. И всё бы ничего, но наверху кабина отсутствовала, а как вызвать её сюда, я не нашла, сколько ни осматривалась.
– Да чтоб тебя! – выругалась едва слышно, прикрывая глаза, чувствуя, как на ресницах
Сон. Всё это просто какой-то чёртов сон. Просто невозможно, чтобы подобное происходило наяву. Но пробирающий до костей морозный воздух, как ничто иное лучше всего доказывало обратное. Но я постаралась не обращать на это внимания. Если сейчас сдамся, то какой смысл вообще был в этом побеге? Вот и… бросилась к краю обрыва. Надеялась найти там какую-нибудь тропу, или ещё что-то похожее, но даже если та и существовала, я всё равно не успела ничего сделать.
Не расслышала, как Уайетт вышел за мной следом, как и его близкого присутствия за спиной вовремя не ощутила, зато отлично почувствовала контраст его обжигающе горячей ладони на моей замёрзшей коже.
– Нет! – тут же дёрнулась я прочь из его хватки.
Но куда там? Он же сильнее. И даже не человек. Я только и успела, что пискнуть, взмахнуть руками и ногами, а уже оказалась затащена обратно в дом. Меня впечатало в ближайшую стену и прижало его мощным телом ещё до того, как дверь за нами захлопнулась.
– Спятила?! – зло прорычал нависший надо мной самим возмездием тот, кто называл себя оборотнем. – Жить надоело?!
– Пусти меня! Пусти! – тут же поспешила снова оттолкнуть его от себя.
Тщетно. Он будто скала. А из моих глаз всё-таки покатились слёзы. Так жалко себя стало. И обидно. Вот почему именно я? Меня даже особо красивой нельзя назвать, чтобы у мужиков срывало крышу от желания. Обычная среднестатистическая внешность. Тёмные волосы до плеч, голубые глаза, курносый нос, губы и те не назвать эталоном привлекательности, пухлости в них, как жира во всём теле, почти нет. Хотя о чём это я? Этого недочеловека и не внешность моя привлекла, а запах чёртовой овуляции. Овуляции! Когда я сама даже не следила за тем, в какие дни она у меня бывает и сколько длится. Близкого общения с мужчинами я не имела до сих пор, несмотря на свой двадцатилетний возраст, а потому на такие детали внимания не обращала никогда. А этот вдруг учуял! Учуял!
Можно мне всё-таки обратно на край того выступа?
Уайетт же словно не замечал моего внутреннего раздрая и внешнего испуга. Его ладонь сомкнулась на моей шее, а другая плавно заскользила вверх по ноге.
– Правило первое: нельзя убежать от волка. Догоню. Если не хочешь, чтоб догнал, не убегай, – произнёс он негромко в самые губы. – Иначе, где догоню, там и расплатишься, малышка Адель. И это второе правило.
Я и правда невольно замерла, в ужасе глядя в подсвеченный неоновой зеленью взор. Так близко, что я видела своё испуганное отражение в его расширенных зрачках: растрёпанные волосы, широко распахнутые глаза, израненные до крови приоткрытые губы, которые сейчас обжигало чужое горячее дыхание. Оно не только согревало, превращало реальность в сущее пекло. Сам воздух и тот будто сгустился и накалился, когда его ладонь замерла в считанных миллиметрах от моей плоти. Я забыла, как надо дышать. В следующий миг подавилась вообще всеми возможными словами, когда его пальцы задели чувствительную точку.
– Правило третье, – продолжил он обжигать мои губы своим дыханием. – Чем сильнее ты сопротивляешься, тем острее моё желание тебя подчинить и заполучить. Тот, кто слабее, всегда подчиняется.
И всё, что я смогла, лишь согласно кивнуть. Что угодно, только пусть он уберёт от меня свои руки. Но мужчина, как назло, не спешил этого делать. Наоборот, принялся медленно и неспешно скользить пальцами между моих ног. Порыв оттолкнуть его от себя ничего не дал, и даже хуже. Теперь он не просто ласково поглаживал мою плоть, а раскрывал, надавливая на вход.
– Если не будешь соблюдать правила, будут последствия. И да, я забираю назад своё обещание отпустить тебя, как только закончится твоя овуляция. Это твоя расплата, – выдохнул хриплым полушёпотом на грани соприкосновения наших губ.
Следом выдохнула и я, когда он резко вторгся в меня сразу двумя пальцами. Мои собственные, покоящиеся на его груди, резко провели по ней вниз, оставляя белесые росчерки от ногтей, которые тут же приобрели алый окрас. Моим действиям вторил его тихий вибрирующий рык и ещё один, особенно глубокий толчок, от которого я невольно вскрикнула, оставляя на нём ещё несколько длинных царапин.
– Блядь, ты не должна быть настолько маленькой и тугой, – хрипло выругался Уайетт, сильнее вжимая меня собой в стену.
Практически распластал меня по ней. Такой огромный в сравнении со мной. Затмил собой весь обзор. Хотя едва ли я сейчас была способна что-то увидеть. Зрение отказывало вслед за разумом, и с каждым уходящим мгновением, что он продолжал истязать моё тело, всё больше. И хуже всего, оно откликалось! С каждым новым толчком становилось всё приятнее. Это удовольствие росло во мне в противовес тому, каким неправильным ощущалось всё происходящее. Будто не со мной.
– Если в тебе едва помещаются мои пальцы, как ты собираешься принять мой член? – требовательно посмотрел на меня этот скандинавский бог, будто я и впрямь знала ответ.
– Я не…
«…собираюсь ничего от тебя принимать», – хотела сказать, но подавилась всеми возражениями после второго же слова.
Вместе с особенно глубоким и резким вторжением в меня мужских пальцев.
Mon Dieu!
Как же приятно…
Кажется, я сказала это вслух, не уверена. Кажется, я его поцеловала. Тоже не уверена. Я уже вообще не была больше ни в чём уверена, кроме того, что мне становилось чертовски мало того, что он давал. Нужно больше. Гораздо больше. Намного. Так много, чтобы поглотило уже, наконец, всю меня, и я перестала мучиться от этого болезненно-ноющего ощущения между ног. До того приятного, что быть правильной и хорошей больше не удавалось. Оно накрыло с головой, затмив все доводы рассудка. Настолько ярко и остро, что я была не в силах это терпеть. Ритмичные движения мужских пальцев во мне порождали такую жажду, которой невозможно было не поддаться. И я поддалась. Сдалась. Окончательно утонула во всём этом безумии. Растворилась в нём. В мужских руках. В их обладателе.
– Уайетт…
Кажется, я собралась попросить его притормозить. Или всё-таки продолжить. Мало. Как же мне было безумно мало. Его рук, губ, самого его присутствия. Больше. Нужно намного больше.
Кажется, я снова повторялась…
Плевать!
Пусть уже просто перестанет меня мучить.
Но он не прекращал. Снова и снова подводил меня к той грани, за которой нет спасения, оставляя барахтаться на самом её краю, не в силах переступить заветный порог. А потом произошло что-то странное. Он будто надавил на какую-то невидимую точку во мне, и я буквально захлебнулась сорвавшимся с губ ругательством и стоном-вскриком. А на мужской груди появились новые следы от моих ногтей.