Сделка
Шрифт:
— Потому что это наша прямая обязанность, — спокойно сказал Темпл. — Мы должны защищать вас.
— Но ты не имеешь право отбирать у меня эту способность! Не имеешь, мать твою! Я не долбанная диснеевская принцесса, которую нужно спасать, пока она поет песни в лесу! Я имела право знать, что происходит! — я так сильно кричала, что под конец мой голос охрип и я начала кашлять, чувствуя першение в горле. — А ты! — обратилась я к Джейми, — мог бы сказать мне, что здесь происходит! Но нет, ты решил поддержать ложь моего брата…
— Он хотел рассказать тебе…, - начал мой брат.
— ЗАТКНИСЬ, ЭЙБРАМСОН! — взревела я, прерывая его. — СЕЙЧАС Я ЗДЕСЬ ГОВОРЮ! — я перевела взгляд на Джейми, который виновато смотрел
Он ничего не ответил. Лишь только потер заднюю часть шеи и опустил глаза в пол.
— Эта гребаная сука шатается хрен знает где, и вы решили, что мне и Айрис об этом знать не нужно…, - я закрыла лицо руками, чувству, как ускользает сквозь пальцы мое чувство безопасности, мое ощущение защищенности, моя уверенность в завтрашнем дне. — Эта гребаная сука… Предатели! Вы могли мне сказать об этом с самого начала!
Прокричав это, я взбежала по лестнице в комнату Джейми, заперла дверь и спряталась под одеялом в кровати, понимая, что теперь мне придется бороться за свое будущее с собственной матерью, желавшей мне, Айрис и Темплу смерти.
Глава 53
Семью определяет не кровное родство, семья — это те, о ком ты заботишься.
Поэтому вы для меня больше, чем друзья: вы — моя семья. ("Южный парк")
Я лежала в кровати под одеялом и вспоминала весь тот кошмар, который мы пережили, когда жили в Хейтфорде с родителями. Вспоминала, как мать издевалась над Темплом, когда делала все, чтобы он вновь переживал ночь изнасилования, как отец избивал его, кормил Айрис таблетками, вызывающие у нее апатию, как выставлял меня, словно товар, перед своими клиентами и позволял им трогать меня. Я передернулась, ощущая, как завтрак подкатывает к горлу, и тихо заплакала, вновь переживая тот ужас, который старалась все это время забыть.
Я понимаю, что Джейми и Темпл хотели защитить нас, понимаю, что они делали все это, чтобы обеспечить нам безопасность и радость бытия, но теперь… Теперь я чувствовала себя такой уязвимой, такой беззащитной, что было невыносимо больно думать об этом. В голове роились разные мысли, и все они касались моих близких. А что будет, если я не смогу помочь Айрис, Джейми и Темплу? Что, если они пострадают из-за меня? Что, если моя мать сделает что-то с ними? Как я могу их защитить? Боже мой, больше всего мне не хотелось, чтобы все было так, как происходит сейчас. Невыносимо знать, что сейчас твои близкие находятся в опасности, что в любой момент моя мать может напасть на них и сделать им больно…Или даже убить.
Я закрыла лицо руками, призывая свое спокойствие, но сегодня оно решило покинуть меня, оставив наедине со страхами. Моя мать — психопатка, которая действительно может убить. Что мне делать, если она действует не одна? Что, если отцы наших друзей решили помочь ей? Что, если они действуют сообща? Одна мысль была хуже другой. Они словно били меня изнутри по голове, заставляя утопать в собственной беспомощности, представлять картины, наполненные жестокостью, болью, криками и кровью.
В комнату постучали, и я замерла, борясь с искушением прыгнуть в окно. Боже, как бы я сейчас хотела убежать отсюда, чтобы мои родные не были в опасности, чтобы увести свою гребаную мать подальше от этого дома. В дверь вновь постучали, но стук вновь остался без ответа. Мне нужно было время, чтобы прийти в себя, чтобы снова стать сильной и понимающей… Послышался щелчок, после которого ручка двери издала тихий звук, оповестивший меня о том, что теперь в комнате находился кто-то еще. По шагам я поняла кто это. Человек сел на кровать и положил руку на одеяло, которое в следующее секунду оказалось у меня в ногах: перед мной предстало лицо Темпла. Выражающее озабоченность и усталость выражение лица тронуло меня до глубины души —
— Как ты? — спросил он, мягко улыбнувшись.
Я хотела ответить на его вопрос, но у меня задрожала губа, а на глаза навернулись слезы. Ничего не сказав, мой брат притянул меня к себе и прижал к своей груди, отчего мне захотелось плакать еще сильнее.
— Все будет хорошо, — тихо произнес он, погладил меня по лицу.
Я вцепилась в его руку мертвой хваткой и оставила несколько поцелуев на щеке Темпла, не зная, как выразить то, что сейчас было у меня на душе.
— Это все так тяжело, — наконец произнесла я, когда прошло несколько долгих минут.
— Я знаю, — произнес Темпл.
Я прижалась к нему сильнее, остро нуждаясь в объятиях своего брата.
— Мне ненавистна мысль, что она может сделать что-то вам, — прошептала я, стараясь седлать так, чтобы мой голос был ровным.
Чувства одолевали меня, и было невероятно сложно сохранять самообладание. Темпл заставил меня посмотреть на него, когда поднял мою голову за подбородок. Его добрые глаза, взгляд которых выражал искреннюю заботу, побудили меня вспомнить, как он укладывал нас с Айрис спать каждый вечер, читая "Божественную комедию" Данте. До чего приятно вспоминать такие вечера.
— Она ничего нам не сделает. Разве может эта женщина приблизиться к нам хотя бы на метр, когда есть ты? — ухмыльнулся Темпл. — Ты такая страшненькая, что даже Черт испугался бы.
Я хохотнула, прикрыв рот ладонью.
— Вовремя же ты шутишь, — я ударила его по плечу, и он снова ухмыльнулся.
— Мы прошли через девять кругов ада. Неужели не сможешь и десятый преодолеть? — спросил он, и его брови взметнулись вверх.
Это было очень смешно, но фраза, сказанная им раннее вызывала не самые приятные воспоминания. Эта идиллия, которая у нас была, исчезает, словно мираж. Я просто хочу прожить нормальную, спокойную жизнь рядом с теми людьми, которые мне дороги. Почему моя мать не умерла в ту ночь? Боже, я ужасный человек, раз желаю смерти своим родителям, но, черт побери, эта гребаная психопатка никогда не была нам мамой.
Я никогда не прощу ее за то, что она делала с Темплом, за то, как мучила его, как истязала. Нет.
— Я убью ее, если она прикоснется к вам, — сказала я, глядя ему в глаза.
— Не говори так, — рассердился Темпл и нахмурил брови. Он взял мои ладони в свои. — Твои руки еще не запятнаны кровью. Твой разум еще не познал ужасы убийства, когда ты осознаешь, что убил человека, даже пусть и злого. Это страшно, — я слушала его, затаив дыхание. На глазах Темпла на несколько секунд показались слезы. — Когда гнев его родных обрушивается на тебя, когда совесть не дает тебе жить, все время напоминая о том, что ты сделал. Это бремя, лежащее на наших плечах. Бремя, которое мы не выбирали, — с нажимом в голосе произнес он. — Поверь, если бы у нас была возможность не делать этого, мы бы избегали таких действий, но, к сожалению, иногда либо ты, либо они. Поэтому, пожалуйста, — он приблизился ко мне, — даже не думай об этом. Айрис, ты и Арвен будете в полной безопасности. О нас не волнуйся. Мы все справимся.
— Впервые соглашусь с твоим братом, — услышали мы голос Джейми, который стоял в дверях, прислонившись к раме.
Он был таким уставшим, таким печальным, что у меня сжалось сердце. Хотелось привлечь его к себе и спрятать в своих собственных объятиях, чтобы он пришел в себя и снова стал тем Джейми, которым был всегда.
— Ты всегда соглашаешься со мной, — хмыкнул Темпл.
Джейми закатил глаза и криво улыбнулся.
— Я? С тобой? По-моему, ты перепутал себя с Валери.
— Так значит ты соглашаешься во всем с Валери? — Темпл окинул Джейми скептическим взглядом.