Сдвиг времени по-марсиански (сборник)
Шрифт:
«Всю жизнь я ждал этого. Когда оракул говорит: „Что-то должно быть достигнуто“, он именно это и имеет в виду. Время поистине великое. Какое сейчас время? Именно в этот момент? Оракул говорит, что надвигается „Усмиренная Сила Величия“. Джин становится Янгом. Все движется. Строка скользит и появляется новое мгновение. Я так спешил, что не заметил этого, возможно, ошибся, выхватив взглядом не то место. Держу пари, что именно поэтому я и наткнулся на эту жуткую строку, и благоприятная гексаграмма стала зловещей. Какой же я осел!»
Однако,
"И все же, — подумал он с усмешкой, — придется постараться. Вдруг до вечера удастся забыть о ней, будто и ничего не случилось. Да я почти уверен, потому что это совместное с Эдом предприятие, действительно, может вылиться в нечто крупное. Я уверен, что у него безошибочный нюх. Да и я еще не сказал последнего слова. Сейчас я ничего из себя не представляю, но если я смогу провернуть всю эту затею, то, может быть, мне удастся вернуть Юлиану. Я знаю, что ей нужно, она заслуживает человека, представляющего из себя кое-что, имеющего вес в обществе, а не какого-то там чокнутого.
Когда— то в прежние времена, мужчины были мужчинами. Тогда, до войны, а сейчас… Не удивительно, что она скитается с одного места на другое, от одного мужчины к другому, ищет что-то и даже осознает, кто она есть и каковы ее биологические потребности. Но я-то знаю, и эта затея Мак-Карти -что бы там ни было — поможет мне ради нее добиться успеха".
Роберт Чилдан закрыл магазин «Американские Художественные Промыслы» на обед. Обычно он переходил улицу и ел в кафе напротив. И всегда он уходил не больше, чем на полчаса, а сегодня и того меньше — на двадцать минут. Воспоминания о тяжких испытаниях, перенесенных им при встрече с мистером Тагоми и персоналом Торгового Представительства, совершенно испортили ему аппетит.
Возвратившись в магазин, он твердо сказал себе: пора менять тактику, и, не отзываясь на телефонные вызовы, все дела устраивать в магазине.
На визит Такоми ушло около двух часов, это очень много. Уже почти два — открываться снова слишком поздно. За целых полдня он продал всего одну вещь — эти часы с Микки-Маусом — довольно дорогой предмет, но…
От открыл дверь магазина, подпер ее и вошел в подсобку повесить пальто.
Когда он вновь появился, то обнаружил в магазине покупателя. Белого.
«Ну и ну, — подумал он. — Сюрприз».
— Добрый день, сэр, — сказал Чилдан. Он слегка поклонился. Вероятно, какой-нибудь пинки. Худой, довольно смуглый, хорошо, по моде одетый, а держится скованно, и лицо поблескивало от пота.
— Добрый день, — пробормотал посетитель.
Он двигался по магазину, осматривая витрины.
Затем он неожиданно подошел к прилавку, сунул руку в пальто, достал небольшой кожаный футляр для визитных карточек и выложил разноцветную, изысканно отпечатанную карточку.
На карточке была эмблема Империи и воинские знаки отличия.
Военно— морской флот. Адмирал Харуша. Роберт Чилдан с волнением рассматривал ее.
— Корабль адмирала, — объяснил покупатель, — в настоящее время находится в заливе Сан-Франциско. Авианосец «Сиокаку».
— О, — отозвался Чилдан.
— Адмирал Харуша до сих пор еще не посещал Западного побережья, — продолжал объяснять покупатель. — У него масса пожеланий, и среди них — посетить ваш знаменитый магазин. На Родных Островах только и говорят об «Американских Художественных Промыслах».
Чилдан поклонился, не в силах дольше скрывать восторг.
— Однако, — продолжал мужчина, — из-за большого количества назначенных встреч адмирал не сможет нанести персональный визит в ваш уважаемый магазин. Поэтому он послал меня. Я — его поверенный.
— Адмирал — коллекционер? — спросил Чилдан.
Мысли его лихорадочно работали.
— Он — любитель искусств. Он истинный знаток, но не коллекционер. То, что он хочет, предназначено для подарков, а именно: он желает преподнести каждому офицеру своего корабля какой-нибудь ценный исторический предмет, что-либо из легкого стрелкового оружия времен легендарной американской Гражданской войны.
Мужчина на мгновение замолчал.
— Всего на корабле двенадцать офицеров.
«Двенадцать пистолетов времен Гражданской войны, — подумал про себя Чилдан. — Это будет почти десять тысяч долларов».
Он затрепетал.
— Насколько известно, — продолжил поверенный адмирала, — ваш магазин продает такие бесценные старинные предметы, сошедшие со страниц американской истории и, увы, слишком быстро исчезающие в бездне времени.
Подбирая слова самым тщательным образом — позволить себе упустить такой случай, совершить хотя бы одну малейшую оплошность он не мог — Чилдан сказал:
— Да, правда. Я располагаю наилучшим в Тихоокеанских Соединенных Штатах ассортиментом оружия времен гражданской войны. Я буду счастлив оказаться полезным адмиралу Харуша. Должен ли я собрать эту прекрасную коллекцию и привезти на борт «Сиокаку»? Может, к вечеру?
— Нет. Я произведу осмотр здесь.
Двенадцать. Чилдан стал подсчитывать в уме. У него сейчас не было двенадцати, у него было только три. Но он мог бы приобрести двенадцать, если ему повезет, в течение недели через различные каналы, например, посылка авиапочтой с Востока и связи среди местных оптовиков.
— Вы, сэр, — сказал Чилдан, — хорошо разбираетесь в таком оружии?
— Сносно, — сказал мужчина. — У меня есть небольшая коллекция ручного оружия, включая крохотный потайной пистолет, выполненный в виде костяшки домино. Приблизительно 1840 года.
— Прелестная вещица, — сказал Чилдан.
Он направился к запертому столу, чтобы достать несколько пистолетов для проверки их поверенным адмирала Харуша.
Когда он вернулся, то увидел, что покупатель выписывает чек.
Поверенный оторвался от своего занятия и сказал: