Сдвиг времени по-марсиански (сборник)
Шрифт:
Он нахал кнопку и сказал:
— Мистер Рамсей, пожалуйста, зайдите ко мне.
«Я могу немедленно это поправить. Тут дело в чем-то более крупном, — решил он. — Его потрясла смерть Бормана. Пустяк — и тем не менее проявление моего небрежного, даже, можно сказать, наплевательского отношения», — мистер Тагоми почувствовал себя виноватым. — «Сегодня плохой день. Мне следовало бы проконсультироваться у оракула, выяснить, какой сейчас момент. Я слишком далеко отошел от Тао, по-видимому. Под действием какой из шестидесяти четырех гексаграмм, — поинтересовался он, — нахожусь я сейчас?» — Он открыл ящик стола, вытащил оттуда оба тома «Книги перемен» и положил их на стола, вытащил оттуда оба тома «Книги перемен» и положил их на стол. — «С какого же вопроса начать? Во мне столько вопросов, что не знаю, как же правильно построить их».
Когда мистер Рамсей вошел в кабинет, он уже получил гексаграмму.
— Смотрите, мистер Рамсей.
Он показал ему на открытую книгу.
Гексаграмма была сорок семь. Подавленность, изнеможение.
— В общем-то предзнаменование плохое, — сказал мистер Рамсей. — Какой был ваш вопрос, сэр? Если только я не обижаю вас, спрашивая об этом.
— Я справился относительно текущего момента, — ответил мистер Тагоми.
— Момента для всех нас. Переходящих строк нет. Статическая гексаграмма.
Он захлопнул книгу.
В три часа дня Фрэнк Фринк все еще дожидался со своим деловым партнером решения Уиндема-Матсона о деньгах и поэтому решил посоветоваться с Оракулом. "Как все это обернется? — спросил он и стал кидать монеты.
Выпала гексаграмма сорок семь с одной скользящей строкой. Девятой на пятнадцатом месте.
«У него отрезали нос и ноги. Он раздавлен человеком с красной повязкой на колене. Радость приходит легко. Она побуждает делать подношения и возлияния».
Довольно долго — не меньше получаса он изучал эти строчки и связанные с ними комментарии, пытаясь определить, что же это могло значить.
Гексаграмма и особенно скользящая строка очень беспокоили его. Наконец он с неохотой пришел к выводу, что особых денег ждать не приходится.
— Ты слишком полагаешься на эту штуковину, — заметил Мак-Карти.
В четыре часа появился рассыльный от Уиндема-Матсона и вручил Фринку и Мак-Карти конверт. Когда они вскрыли его, то внутри обнаружили подписанный чек на две тысячи долларов.
— Вот ты и оказался не прав, — сказал Мак-Карти.
«Оракул, должно быть, — подумал Фринк, — ссылается на какие-то дальнейшие последствия. В этом все дело. Позже, когда это случится, можно будет оглянуться назад, точно сказать, что имел в виду Оракул. А сейчас…»
— Мы можем открыть мастерскую, — сказал Мак-Карти.
— Сегодня? «Прямо сейчас…»
Он почувствовал, что теряет терпение.
— А почему бы и нет? Мы уже подготовили все необходимые письма с заказами. Все, что мы должны сделать, это отправить их по почте. И чем скорее, тем лучше. А оборудование, которое можно достать здесь, в Сан-Франциско, мы выберем сами.
Надев пиджак, Эд двинулся к двери комнаты Фринка.
Они уговорили домовладельца сдать им подвал под домом. Сейчас он использовался под склад. Вынеся картонные коробки, они смогут соорудить верстаки, подвести к ним электричество, установить светильники, начать монтаж электродвигателей и приводных ремней. У них уже были нарисованы эскизы, заполнены спецификации, перечни деталей, так что фактически они уже начали.
«Наше предприятие уже заработало», — понял Фрэнк Фринк. Затем они договорились о его названии.
«Ювелирные изделия фирмы ЭдФрэнк».
— Самое большое, что я смогу сегодня сделать, — сказал Фрэнк, — это купить доски для верстаков и, возможно, электрооборудование. Ну, конечно же, не сырье для изделий.
Затем они отправились на склад леса на южной окраине Сан-Франциско и через час уже запаслись нужными пиломатериалами.
— Что тебя тревожит? — спросил Мак-Карти, когда они вошли в магазин оборудования, продававший товары оптом.
— Деньги. У меня падает настроение. Когда мы оплатим все?
— Старый Уиндем-Матсон тоже не лыком шит, — сказал Мак-Карти.
"Мне это известно, — подумал Фринк. — Именно поэтому я и места себе не нахожу. Мы влезли в его владения. Мы уподобились ему. И что же? Приятна ли нам эта мысль?
— Не оглядывайся назад, — сказал Мак-Карти. — Смотри вперед. Думай о будущем деле.
"Я и смотрю вперед, — подумал Фринк. — Об этом говорит и гексаграмма.
Какие же подношения и возлияния я могу сделать?
И кому? С кем?
Глава 7
Красивая молодая японская чета, посетившая магазин Роберта Чилдана и носившая фамилию Казуора, связалась с ним по телефону к концу недели и пригласила его на обед.
Он очень ждал этого звонка, и поэтому приглашение посетить их квартиру вызвало у него восторг.
Он закрыл «Американские Художественные Промыслы» чуть раньше обычного и нанял педикэб, чтобы поехать в привилегированный район, где жили Казуора. Он хорошо знал этот район, белые там не жили.
Глядя из педикэба, катившего по извилистым улицам с разбитыми там и сям газонами и декоративными ивами, на современные многоквартирные дома, Чилдан восхищался изяществом архитектуры. Чугунные литые решетки балконов, высокие и в то же время современные колонны, мягкие пастельные тона, использование всевозможных орнаментов — все это представляло из себя произведение искусства. Он помнил те послевоенные годы, когда здесь не было ничего, кроме руин.
Игравшие на улицах японские дети наблюдали за ним безо всякого интереса и сразу же возвращались к своему футболу или бейсболу. Но реакция взрослых была иная.