Сдвиг

Конд Дмитрий Сергеевич

Когда развеялась пыль, и все смогли увидеть виновника переполоха, то оказалось, что все маты пропали впустую. Волосатого наверное от неожиданности вырубила отдача от заклятья, мародер с умиротворённым лицом почивал на сырой земле.

Расправу пришлось отложить и все повернулись к загадочному дереву, на появление которого так болезненно отреагировал Волосатый.

А оно надо сказать никуда не делось, просто свалилось и ошарашено чесало себе, появившейся конечностью, подобие головы.

Мародеры чуть с перепугу не пустили вдогонку первому снаряду Базуки второй и третий, как Кали неожиданно завопила:

– Стоять!!!

Мародеры на мгновение отвлеклись и настороженно

замерли, с кровожадными выражениями на лицах, косясь то на Кали, то на странное дерево.

– Это же Пенёк олухи…

Это действительно оказался Пенёк, удивлённо пялившийся на мародеров, Базука надо сказать не сильно его потрепала, если учесть, что от него не должно и мокрого места остаться. С последнего раза как мародеры видели странного приятеля из Сумеречного мира, прошло около месяца, и за этот месяц тот успел вымахать в добрые семь-восемь метров в длину.

– Вашу мать, - непонятно кому сказал Аза.

Хур-Хой не без опаски подошёл к Пеньку и похлопав того по боку, убедился что с тем всё в порядке.

– Живой вроде.

– Чего ему будет, такой кабаняке, - сказал Костун, удивлённо взирая на гиганта, который раньше никому и до пояса не доставал.

– На этот раз даже крикуны не сработали, - заметил Аза, вспоминая первую памятную встречу с Пеньком.

– Ну, вообще-то, - смущённо улыбнулась Кали, - я добавила его в Круг крикунов.

Аза закатил глаза, но удержал себя в руках.

Оправившийся от мародерского гостеприимства, Пенёк как ни в чём не бывало уселся недалеко от костра и несколько минут возмущённо погудев что-то (так и не научился говорить) заснул. Мародеры наблюдали за этим с каким-то непонятными выражениями на лицах, видимо недоумевая, что такое странное существо как Пенёк нашло в них, если всегда возвращалось к ним с тех самых пор, как они покинули сумеречный мир.

Путешествуя по четырём мирам в них можно встретить то, что казалось бы и не может существовать, но такие примеры существуют. Чего только стоит огромная статуя в северных землях Гролл-Таара. Это творение неизвестного мастера стало местом поклонения некоторых таарских племён, но и они не ведают о происхождении гуманоидообразной четырёхрукой статуи. Должно быть это навсегда останется загадкой, одной из многих, что хранят миры.

Кар Суатрак, «История Четырёх миров», Аркант

За исключением первой ночи за всю следующую неделю путешествия не произошло ничего неожиданного, что некоторые даже заскучали.

А между тем мародеры ступили на те земли, которые густо населяли таарские племена. О местной расстановке сил всем поведал за неделю пути Хур-Хой со всеми подробностями и долгими лирическими отступлениями. Надо сказать что это оказалось совсем не лишним, ведь никто не хотел ненароком угодить в самый эпицентр какой-нибудь межплеменной свары, которая длилась скажем энное количество веков, мародеры считали это верхом отвратительного хамства, посему тщательно выбирали маршрут, полагаясь на знания Хур-Хоя.

Впрочем, мародерам, которые оказались в более менее знакомой стихии, оказались способны даже и без подсказок Хур-Хоя избегать нежелательных встреч.

За неделю, когда мародеры не особенно тревожились на счёт собственной безопасности, Аза умудрился оголить все неприятные огрехи в воспитании рекрутов, которыми всё ещё считались Кали, Хур-Хой, а теперь и Нерри, к ним пришлось прибавить ещё и Гнура, которого тоже снабдили бронёй, но такой, которая имела только защитные заклятья, иначе оказалось просто нельзя, к такому неприятному для всех выводу, пришли после инцидента с Пеньком.

Азе и Улитке пришлось защищать собственными щитами от отдачи Базуки, при том порядком отвлекаясь на это, ещё и Гнура, когда в более экстремальной ситуации это могло стать фатальной ошибкой для всех, а не только для Азы и Улитки. Решение это вызвало бурю эмоции и целую серию скандалов, но, в конце концов, решили наделить Гнура мета-бронёй с исключительно защитными заклятьями, на чём всё благополучно закончилось. И началось усиленное закаливание рекрутов самыми жестокими методами. Аза принимал в этом самое активное участие, как и обещал.

Каждый день, как только выпадало свободное время, он начинал нещадно гонять Кали, Нерри, Гнура и Хур-Хоя, последнего с особым цинизмом, мародер по-прежнему недолюбливал таарца, как и тот до сих пор побаивался Азу.

Остальные смотрели на все изуверства Азы, вроде бы даже с сочувствием, которое в принципе не свойственно мародерам. Но помалкивали, понимая всю суровую необходимость того, что делал мародер.

Через неделю таких усиленных тренировок в рядах рекрутов поднялось тихое негодование. На зарождающийся бунт смотрели сквозь пальцы, Аза ни на какие провокации не поддавался, рекруты аргументировали претензии тем, что старички больно уж сами расслабились и им тоже не мешало бы побренчать костями. Претензия эта в конце концов была услышана и Аза устроил показательную экзекуцию над Хур-Хоем, поставив в его соперники Костуна. Тот хоть и действительно владел бронёй лучше остальных, даже лучше Кали, которая носила её дольше остальных рекрутов, не смог продержаться и десяти секунд против ужасающего натиска многоопытного мародера, каким являлся Костун.

После этого рекруты ненадолго притихли.

Путешествие так и проходило в тихой обстановке, на глаза мародерам, до сих пор не попался ни один зеленокожий, что говорило о том, что маршрут, который они выбрали был идеальным.

Но всё же совсем миновать те места, где видны следы пребывания таарцев избежать не удалось. Так, например, на десятый день пути мародеры набрели на так называемый Круг Смерти – Детт-Даарг. Так называли территорию войны, то место где племена собирались для выяснения отношений, обычай этот очень старый, практически никогда не нарушался таарцами. Как пояснил Хур-Хой, племена никогда не разоряли поселения друг друга, хотя и такое тоже случалось часто, но только с участием скалотов, так называли тех, кто не чтил обычаи предков. Таарец с сожалением отметил, что в последнее время таких отступников стало очень много.

От Хур-Хоя мародеры услышали много нового о жизни зеленокожих, хотя и сами имели большую осведомлённость на этот счёт. Но совершенным откровением для всех стал совершенно невинный рассказ Хур-Хоя о некоторых западных племенах, война для которых являлась табу. Это породило такую околонаучную свару, что она угрожала затянуться до самого утра, начавшись сразу же, как только мародеры встали на ночлег.

– Да, это бабкины сказки, - брызгая слюной, вопил Волосатый, - такая же, как и добрые берские мишки!

– Добрые берские мишки бывают! – возмутилась Мила.

– Это всё-таки нонсенс, - заметил Ведун, - таарские племена и вдруг не воюют? А что они тогда делают?

– Всякое бывает, - философски заметил Серый, натирая починенную броню, работу над которой Жнец не так давно закончил. – Почему бы не случиться какому-нибудь культурному отклонению…

– Но ведь вся общественная жизнь таарцев построена на воинской чести, если можно так сказать. Неужели эти западные племена пошли по иному пути развития? Они что находились вдали от остальных племён? – интересовался Ведун.