Сдвинуть небо
Шрифт:
Юстина тяжело вздохнула.
– Мне пора, папа. Перерыв заканчивается.
– Так что, дочка, поможешь отцу? – продолжал просить деньги Модест Аркадьевич. – Может, встретимся вечерком, и ты мне передашь?
– Вечером я занята, – сдержанно ответила Юстина.
– А как насчёт завтрашнего дня? Завтра мы могли бы встретиться и куда-нибудь сходить вместе. Как раньше, помнишь?
– Я и завтра занята, – резко проговорила девушка. – Прощай, папа!
– Ну так я позвоню тебе насчёт денег, ладно? Напомню, – не желал понимать намёков отец. – На днях позвоню. Выберешь минутку для встречи. В конце концов, я и на работу могу к тебе приехать. Ты где сейчас работаешь?
– В ветеринарной клинике, – не стала врать Юстина.
– Да ты врач! – поразился приятной новости
– Я всего лишь помощник ветеринара, – скромно ответила Юстина, чтобы сбить спесь с отца.
– Всё равно! Важный человек! И деньги, наверное, хорошие платят?
– Нет, папа, платят очень мало, поэтому я собиралась пойти учиться.
– О-о, какие у тебя планы! Так ты точно сможешь много заработать! Вот и будет мне помощь в старости! Не зря дочку вырастил!
От этих слов Юстине захотелось закричать и высказать отцу кое-что очень обидное, но она сдержалась.
– Мне пора, папа. Меня уже зовут, – только и сказала она.
– Конечно-конечно, доченька! Ты важный человек на хорошей работе. Иди, деточка. Я потом тебе позвоню.
Тут Юстина не выдержала и нажала на кнопку сброса звонка.
Всё было ещё хуже, чем Юстина думала. Мало того что отец не желал им помогать, так он ещё и сам рассчитывал на её помощь! Отлично устроился! Всю жизнь жил, не напрягаясь, не став нормальным мужем и отцом, а теперь, когда на горизонте замаячила старость, решил стрясти плоды с тех деревьев, которые не растил и за которыми никогда не ухаживал. А ведь мама предупреждала, что он за человек! Но Юстина, по молодости да по наивности, не верила, а точнее, не хотела замечать очевидного. И возможно, ещё долго не замечала бы, если бы не внезапное несчастье с матерью. Модест Аркадьевич с такой лёгкостью отказался помочь, что Юстине стало не по себе. Как можно отказать близкому человеку в такой ситуации? Она бы точно не смогла. Сняла бы с себя последнюю рубаху, залезла бы в долги и работала бы до седьмого пота, но достала бы нужную сумму денег. Она и сейчас собиралась так поступить, хотя мать запретила даже думать об этом. Но Юстина планировала нарушить этот запрет.
И в этот момент Юстина отчётливо ощутила, как сильно ей не хватает рядом близкого человека. Нет, не мамы, а скорее верной подруги или сестры. Такой, чтобы с ней можно было поделиться любым секретом, любой проблемой, и быть уверенной, что тебя выслушают, поймут и поддержат. Хотя бы морально.
Юстина всегда хотела иметь сестру, но к сожалению, она была единственным ребёнком как у матери, так и у отца. Хотя практически всё её знакомые и одноклассники имели братьев и сестёр, а всё потому, что в их стране на законодательном уровне были запрещены аборты. Поэтому практически каждая здоровая беременность заканчивалась рождением ребёнка. Если же женщина не желала оставлять ребёнка себе, она могла без каких-либо правовых и моральных последствий отказаться от малыша в родильном доме, отдав его на попечение государства, или же оставив в бэби-боксе, если решение было принято уже после выписки из роддома. Но обычно молодые женщины, особенно замужние, оставляли всех детей себе, а после рождения двух-трёх малышей проходили процедуру стерилизации, что благополучно закрывало для них вопрос нежелательной беременности. Однако Эрида Муциевна стерилизацию не делала, и Юстина очень надеялась, что однажды у неё появится братик или сестричка. И лучше эта была бы сестричка, которая стала бы для Юстины лучшей подругой. Но Эрида Муциевна пробыла в браке совсем недолго и после ухода мужа больше не вступала в отношения с мужчинами. И хотя в детстве Юстина очень просила маму подарить ей сестричку, Эрида Муциевна с сожалением объясняла дочери, что не сможет в одиночку вырастить ещё одного ребёнка, а хороший мужчина ей пока не встретился.
Даже когда Юстина выросла, она продолжала мечтать о сестрёнке. Мысленно она разговаривала со своей будущей сестрой, делилась с ней своими переживаниями и ждала встречи с малышкой. Юстина до последнего надеялась, что мать сможет устроить свою личную жизнь и родит ещё одного ребёнка, но с каждым годом эти надежды таяли как апрельский снег. А когда мама заболела, стало ясно, что этим мечтам не суждено сбыться. Юстина очень переживала за маму, и мечты о сестре постепенно стали покидать её. И лишь иногда, когда случалась какая-нибудь неприятность и на Юстину накатывала волна отчаяния, она вновь испытывала сожаление о том, что является единственным ребёнком, который вынужден в одиночку тащить на себе все невзгоды этого мира.
Вернувшись на своё рабочее место, девушка всё ещё пребывала в глубокой задумчивости и потому медленней обычного реагировала на любые просьбы Ясона Приамовича, и мужчина заметил это.
– Голубушка, что случилось? В последнее время ты сама не своя, – деликатно поинтересовался он, и Юстина не выдержала.
Она расплакалась, после чего рассказала боссу всё, что так волновало её.
Ясон Приамович знал, что мама Юстины больна и проходит лечение, но то, что её ситуация настолько безнадёжна, он и не подозревал.
– Мне очень жаль твою маму, – искренне сказал он и нежно коснулся головы Юстины, чтобы погладить. – Бедная девочка! Сколько на тебя свалилось!
– Я так рассчитывала, что папа поможет, – сквозь слёзы проговорила Юстина. – Была уверена, что он, узнав, как всё плохо, немедленно приедет к нам. Я, конечно, не думала, что у него есть вся нужная маме сумма, но я надеялась, что он сделает хоть что-то! Или, по крайней мере, пообещает сделать. Как тётя Аида. Но он не только ничего не сделал, он ещё и у меня денег попросил. Представляете? У меня! Это отец должен помогать дочери, а не наоборот! Собственно, он и раньше ничего для нас с мамой не делал. Так что нечего удивляться. Но почему-то я была уверена, что сейчас, именно сейчас, когда он нам с мамой так нужен, в нём проснётся совесть и он покажет себя настоящим мужчиной! Но ему будто всё равно. Всё равно, что мама умирает!
Тут Юстина всхлипнула, а Ясон Приамович снова погладил девочку по голове.
– Думаю, ему и в самом деле всё равно, – продолжила говорить Юстина. – Именно поэтому мне сейчас так плохо. Потому что знаю: никто нам не поможет, и мама умрёт.
– Не хочу сильно обнадёживать, – заговорил тогда Ясон Приамович, – ситуация и в самом деле крайне непростая. Но я всё же врач, хоть и для животных. И в медицинских кругах у меня есть кое-какие знакомства. И потому я постараюсь что-нибудь разузнать про трансплантацию лёгких и есть ли способ ускорить очередь или, хотя бы снизить стоимость операции. Советую твоей маме тоже поработать в этом направлении. Вдруг у неё имеются какие-то льготы? Пусть обратится в социальную службу. Они изучат её документы и скажут, на что она может рассчитывать. Опускать руки рано! Ещё есть время предпринять некоторые шаги и спасти маму!
Выслушав Ясона Приамовича, Юстина воспрянула духом. Значит, не всё потеряно. Значит, шанс ещё есть. И просветлённым взглядом девушка посмотрела на Ясона Приамовича.
– Другое дело! С этой минуты никаких упаднических мыслей! Настрой самый оптимистичный! Уверен, маме и так нелегко, поэтому нужно не только помогать ей с решением финансовых проблем, но и стать источником позитивных эмоций. Это в любом случае поможет выздоровлению, как врач говорю!
Юстина улыбнулась.
– Этой улыбки я и ждал, – улыбнувшись в ответ, сказал Ясон Приамович. – А теперь за работу! Наши подопечные и так слишком заждались.
И успокоившись, Юстина направилась в приёмную, чтобы пригласить следующего пушистого пациента, которому требовалась помощь доктора. А уже вечером девушка передала матери и разговор с отцом, и совет Ясона Приамовича.
– Я не удивлена, – усталым голосом проговорила Эрида, когда дочь поведала ей о словах отца. – Честно говоря, я бы удивилась, если бы Модест захотел помочь или хотя бы позвонил мне, чтобы сказать пару слов поддержки.
Тут женщина тяжело вздохнула, и было видно, что ей всё равно было больно услышать такое от бывшего мужа. Но когда Юстина передала ей слова Ясона Приамовича и настоятельно велела сходить в органы социальной защиты, Эрида Муциевна согласилась.