Сеанс длиною в жизнь
Шрифт:
– Даже не вздумайте. У него, уж поверьте, рациончик не скудный, я об этом всегда забочусь. Вкусностей разных от лосося с тунцом, до говяжьей печени в подливке, в его рационе хватает.
– Ничего. Вкусности, вкусностям рознь. У вас, небось, все с пакетиков, а я настоящую еду приготовлю. Такое прекрасное создание просто нельзя проигнорировать, не зря же он ко мне так стремительно ринулся.
– Нууу…
– Все Наденька, полно вам. До скорого.
Прежде чем исчезнуть за дверью женщина по-матерински тепло обняла меня и поцеловала в щеку.
– До завтра, - попрощалась я.
– Что, Рыжик, поехали дальше?
– Мяу, - послышалось в ответ.
– А что, может и в правду, благодаря тебе я смогу упростить себе жизнь, если ты будешь мне подсказывать «кто есть кто»? Может, принесешь удачу?
Котенок довольно заурчал и, скрутившись на теплых руках клубочком, сладко задремал.
В этот момент с меня можно было писать картины на тему – «мать и дитя». Думаю, мои глаза излучали по отношению к этому животному ничуть не меньше тепла, любви и ласки, чем глаза только что разродившейся мамочки. Странно, и почему это у меня никогда не было домашних любимцев? В этом явно что-то есть.
Подхватив в одну руку домик, в другую все остальное, я решила покинуть четыре стены рабочего дома, чтобы переместиться в большее количество стен и комнат, другого.
ГЛАВА 15
Оказавшись дома, я еще некоторое время занималась кошачьими делами, так как других все равно не было. Купала, кормила, играла. Кошачьи дела как нельзя лучше веселили и отвлекали, но все же вечно играться с пушистиком, я не могла себе позволить.
Очень плотно поужинав всеми вкусностями, презентованными мне Василиной Степановной, чего категорически нельзя делать на ночь глядя обладательницам таких пышных, в основном нижних, частей моего тела, я наконец-то расслабилась. Меня очень быстро сморил сон, которому я особо и не сопротивлялась, ведь предыдущую ночь вовсе глаз не сомкнула, а дневной отдых все равно не заменит полноценного ночного. А тут сам Бог велел - сытый до отказа желудок, счастье в душе, и такие волшебные планы на завтрашний день…
Утро следующего дня уже привычно для меня началось с забот не о себе любимой и задало мотив на весь день.
– Что ж, Рыжик, нам пора в путь. – Котенок весело мяукнул в моих руках. – Да, ты тоже думаешь будет весело?
Котенок вновь мяукнул и ласково потерся о мою руку своей довольной мордашкой. Так, в это прекраснейшее утро нового дня я целиком и полностью была готова к предстоящим приключениям.
– Доброго утра вам, Надежда Мироновна.
Стоило мне освободить от своего присутствия автомобиль, как прозвучал знакомый голос.
– И вам, доброго, Василина Степановна. – Я машинально взглянула на наручные часы. – А что это вы так рано, вроде на девять договаривались, а сейчас без четверти восемь?
– Ой, Наденька, старость не радость. Всю ночь память бередила, уснуть не могла, минуты считала до предстоящей поездки. А когда светать начало, думаю, зачем насиловать свой организм, да и принялась собираться в путь. Но вы не переживайте, я не с пяти утра здесь околачиваюсь. – Скорее всего заметив мои выпученные от удивления глаза, поспешила объяснить Василина Степановна.
– Пока покушать в дорогу приготовила. Пока принарядилась… Я всего на несколько мину раньше вашего прибыла, а вы это что так рано?
Я не без радости окинула Василину Степановну взглядом, она ведь действительно принарядилась. Облачив себя в нежно-розовый трикотажный костюм, подкрасив ему в тон губы и чуть заметно воспользовавшись подводкой для глаз, она помолодела на несколько лет. В одной руке черный лакированный клатч, в другой лукошко, похожее на те, в которых на Пасху в церковь продукты носят, а каблук на ее лакированных туфлях, пусть и не последней модели, но однозначно новых, придавал всему образу королевского величия. Передо мной стояла прям королева Елизавета, как минимум.
– Василина Степановна, вы просто красавица! – прежде чем ответить на поставленный вопрос я прильнула к старушке. – А я так рано по той же причине что и вы – бессонница. Мне так хочется побродить по местам вашей юности, что как только начинаю об этом думать, мой организм наполняет несказанное возбуждение. Какой уж тут сон?
Так, встретившись раньше срока, нам ничего другого не оставалось, как отправиться в путь.
Василина Степановна любезно предложила нам потрапезничать перед дорогой, но я, так же любезно отказалась. Куда тут трапезничать, если вечерняя трапеза еще всецело занимает мой желудок. А вот Рыжик был более сговорчивым и не без удовольствия предпочел фаршированную рыбку – кошачьему корму.
– Нууу, вы его так с детства разбалуете, что мне тогда с ним делать? Я ведь выготавливать точно ничего не стану, а он возьми да и откажись от корма.
– Не беспокойтесь, Наденька, пока я жива, он не пропадет. Мне ведь так побаловать кого-то хочется и не потому что «надо», а потому что «хочется». Так что пусть уплетает на здоровье, а завтра, Бог даст, еще чем-то порадую вашего ммм-м-м, как прикажете величать?
– Рыжика.
Так, вооружившись едой, котом и навигатором, мы и отчалили.
– Ну, с Богом, - перекрестилась в дорогу Василина Степановна.
– Точно, - моментально повторила движение правой руки я.
В моем компактном «жуке» удалось комфортно разместиться всем членам нашей экспедиции, так что путь чуть больше чем в два часа, промчался незаметно. Сначала мы с Василиной Степановной болтали ни о чем. Затем она полностью погрузилась в далекие воспоминания и замолчала. Чем ближе к ее Гарбузину мы приближались, тем четче на старческом лице я видела страх и неуверенность. С помощью зеркала заднего вида я легко прослеживала все изменения на лице Василины Степановны, но без инициативы с ее стороны не стала лезть в душу.
– Надя остановись! – в какой-то момент моя пассажирка почки прокричала, а я автоматически надавила на тормоз.
– Что? Что случилось? Василина Степановна, в чем дело? Вы нехорошо себя чувствуете? – машина резко затормозила, а я в считаные минуты покинула водительское кресло и помчала к взволнованной женщине.
– Василина Степановна, милая, ну что же вы так...
Страх, волнение, паника – все это излучала не молодая женщина. Капли пота выступили на ее лице, которое побагровело, а руки изо всех сил старались выполнить роль вееров.