Седая оловянная печаль
Шрифт:
Однако я в самом деле должен Морли. Отказаться от оплаченной уже работы – это посерьезней, чем мои злоключения с гробом вампира.
– Здесь, – сказал Морли. Теперь я заметил, что с правой стороны шкаф был на пару футов уже, чем следовало.
– Посвети мне.
Я исследовал внутреннюю стенку. Ни дверцы, ни лазейки.
– Должен же быть какой-то ход!
Я пошарил кругом, отыскивая искусно замаскированное устройство, вроде тех, что мне случалось видеть раньше. Ничего
– Нашел, – сказал Морли и откинул панель фута в два шириной.
Бам! Это он отпустил доску. Дверца открывалась наподобие крышки у бочонка с мукой на кухне, когда она закрывалась, снаружи ничего не было видно.
– Здорово сделано, – отметил Морли. Обычно, если дверью часто пользуются, вокруг на полу или на стене остаются следы. Но эта дверца была закреплена кожаным ремешком, не дававшим ей отскочить до конца.
Мы переглянулись.
– Ну что дальше?
Морли усмехнулся.
– Есть два пути: первый – стоять здесь разинув рты, а второй – предпринять что-нибудь. Я голосую за последний.
– Только после вас.
– Э, нет. Я всего-навсего помощник, наемная сила. Я готов подать копье храброму рыцарю, вышедшему на бой с Армией Тьмы. Если со мной вдруг случится припадок самоотверженности, я могу почистить его заржавевшие доспехи. Но лезть вместо него в клетку со львами – нет уж, дудки.
– Я слишком тебя люблю, дружок, и никогда не подвергну такому испытанию.
Он прав. Моя игра – мне и карты в руки. Тем более попытка не пытка.
Я взял вторую лампу, проверил, достаточно ли в ней масла, и приготовился заползти в отверстие.
– Не отходи от меня.
– Ни за что, босс. Я всегда рядом.
– Обожди. – Я вернулся в комнату – Что теперь?
– Экипировался не полностью. Это как раз тот случай, когда надо быть во всеоружии.
Морли с улыбкой наблюдал за моей возней с разноцветными бутылочками.
– Странно, как тебе удалось сохранить их до сих пор.
– Умный человек никогда ничего не выбрасывает: никогда не знаешь, что может пригодиться.
С таким арсеналом я был готов выступить против громового ящера и смело протиснулся в узкий коридорчик. Морли было куда проще – он на две головы ниже и на полтонны легче. Я же все время стукался головой. Мы прошли шагов семь и оказались в каморке без окон и дверей, находившейся между туалетной и спальней, ужасно тесной, не шире трех футов, пыльной и затянутой паутиной. Там не было ничего интересного, на полу валялись гвозди, щепки и куски штукатурки. За стеной начинались соседние с моими покои.
Во всех стенах были понаделаны глазки. Так-так. Два, чтобы наблюдать за туалетной, и три – за спальней. При мысли, что меня все время могли видеть, я поежился. Чертовски неприятно.
– А вот и выход, – сказал Морли. В углу каморки, около стены коридора, в полу была дыра, квадратная – два на два фута. Вниз вели деревянные ступеньки.
Я отчаянно расчихался. Пыль и простуда сделали свое черное дело. Голова разламывалась, ожоги не давали покоя. Казалось бы, радоваться нечему. И все-таки я засмеялся.
– Ты чего?
– Теперь первым пойдешь ты.
– Почему это? Только после вас.
– Ты у нас такой юркий, такой акробат, что из гроба выберешься.
Я проверил ступеньки. Вроде бы прочные, но все же – идти вниз по вертикальной лестнице, с двумя зажженными лампами… Хорошо, что у меня отличная координация.
Каморка на третьем этаже не отличалась от каморки на четвертом ничем, кроме люка, который прикрывал ход на второй этаж.
– Там дальше большая кладовая, – сообщил я Морли и чихнул так, что лампа не погасла только чудом.
Я прислушался. Внизу тихо. Тогда я приподнял крышку люка и откинул ее в сторону, крепилась она на шарнирах.
Но как мы спустимся? Лестницы не было. Хитро придумано. Сразу под люком строители приделали полку, она и заменяла ступеньку. Я спрыгнул на пол. Зная уже, что искать, мы быстро обнаружили потайные ходы, ведущие в комнаты западного крыла.
– Простенько и со вкусом, – восхитился Морли. – Как думаешь, это для слежки или на случай бегства?
– Думаю, для всяческих стэнтноровских нужд. Интересно, как это устроено в восточном крыле – там другая планировка.
– Западное крыло ты уже осматривал?
– Кроме подвала.
– Неужто так и не нашел местечка, где могла прятаться твоя подружка?
– Нет.
– Ты спрашивал кухарку, не пропадают ли у нее продукты?
– Нет. – А следовало, должна же она чем-то питаться. Я подумал о портрете блондинки. Лучше, не откладывая в долгий ящик, перетащить его в дом.
– Давай по порядку. Сперва подвал. Потом другое крыло. Скорей всего в него можно попасть из подвала.
– Точно.
Мы осторожно спустились в нижнюю кладовую, прислушались. Тихо. Теперь подвал.
Обычный подвал, хотя потолок выше, чем в моем – там мне приходится ходить согнувшись, – просторный, темный и пыльный, с массой колонн, поддерживающих потолочные балки. Пустой и сухой. Неудивительно, что сухой. Дом построен на вершине холма, и система канализации тщательно продумана.
Двигаясь в восточном направлении, мы наткнулись на остатки винного погреба.
– Удобное местечко, если кому приспичит избавиться от трупа.
– Для этого у них есть семейное кладбище, – возразил я.