Седьмая из рода проклятых
Шрифт:
– Уедешь из города, будешь жить со мной, во всём меня слушаться, родишь тоже здесь, без больниц ваших дурацких. А как дочери твоей три года исполнится, так я ей свою силу передам и уйду. Решай сразу, сердцем.
В Галиных глазах замер ужас, жизнь будто разделилась: налево пойдешь – точно умрёшь, направо пойдешь – будешь жить, но как, нужна ли такая жизнь? А вдруг эти бабки сговорились, может у них схема такая, целый клан в разных деревнях. Может все ей врут про смерть.
– Не веришь мне? – выдернула старуха Галку из раздумий, – иди к окну.
Бабка
– Она тебе дорогу ко мне показала?
Получив утвердительный кивок, старуха взяла с подоконника стакан воды.
– Сейчас смотри на неё внимательно, ни в коем случае глаз не отводи.
Марфа прошептала что-то над стаканом и сделала глоток. Женщина за окном побледнела, стала прозрачной и за несколько секунд исчезла.
– Это я тебя позвала, и я тебя сюда привела, если останешься – будешь жить. Выберешь уехать – твоё право, но в марте при родах помрёшь. Девчонка твоя живая родится, но как и ты всё детство в детдоме проведёт. Решай сейчас, сразу, второго шанса не будет.
Часть 2
Делать выбор всегда нелегко, а если от выбора зависит твоя жизнь, то вдвойне сложнее. Галя отсутствующим взглядом смотрела в окно и мысленно перебирала свой жизненный архив. Не было там ничего, за что стоило цепляться, ни радости, ни счастья, ни тепла душевного. К горлу подступил корявый комок горечи, глаза заволокло пеленой, и по щекам побежали горячие ручьи слёз. Сначала она плакала беззвучно, но с каждой секундой тихие всхлипывания становились всё громче и громче. Наконец Галя, позабыв, что не одна и не дома, завыла в голос и закрыла лицо руками. Плечи подрагивали в такт прерывистому дыханию, Галка была сплошным комком боли. Счёт времени потерялся, пространство вокруг тоже потеряло значение, наружу выходило всё, что сдерживалось и копилось там годами.
– Ну полно, вертайся назад девонька, отплакала, – бабка Марфа по доброму погладила Галку по спине, – пойдем, я тебе комнату приготовила, отдохнёшь, успокоишься, а потом дальше решать будем.
Галя удивлённо уставилась на старуху опухшими от слёз глазами.
– Комнату? Мне? Так я же ещё не решила, – Галя попыталась сделать шаг назад. Ум лихорадочно колбасило, он кричал и сопротивлялся: "Это всё эмоции, им верить нельзя, надо всё хорошенько обдумать, а вдруг здесь обман, опасность, скорее поехали домой!!!"
– Решила, сердцем решила, и даже не думай сейчас ни о чём.
Бабка Марфа взяла Галку за руку и повела за собой. Ноги были ватными, кровь стучала в висках и солоноватым привкусом отзывалась на языке. Галя как во сне шагала за старухой и ничего не видела вокруг.
Марфа завела девушку в маленькую светлую комнатку, уложила на кровать и ушла. Галя тут же провалилась в беспокойный рваный сон. Бесконечным бурлящим потоком мимо Галки проносились картинки из прошлого, она смотрела на них отрешенным взглядом и не двигалась. В ушах стоял неистовый шум, под ногами были мокрые скользкие камни. Галя шагнула вперёд и увидела маленькую девочку. Светлые тонкие волосы развевались на ветру, малышка улыбалась и тянула к Галке свои маленькие ручки.
– Мама, мамочка!
Из сна выкинуло мощным рывком. Галина села на кровати и осмотрелась. Маленькая комната, обитая белёной вагонкой, в углу шкаф, рядом небольшой стол со стулом, а возле окна стояло что-то полностью накрытое белой простыней. Галя подошла и отодвинула ткань, под ней была деревянная детская люлька ручной работы. От сердца по всему телу мягко разлилось нежное тепло, стало так хорошо. Галка посмотрела в окно, там, на лавке возле калитки сидела бабка Марфа. Рядом с ней стояла женщина лет пятидесяти, в открытую форточку было слышно:
– Марфушка, Христом Богом прошу, приди, посмотри на неё, жалко животинку, я ж ее уж сколько лет… Родная же, – женщина заплакала, утирая слёзы краем фартука.
– Ладно, приду скоро, не реви, – ответила Марфа, встала со скамейки и пошла в дом.
Галка смотрела через окно, как Марфа медленно идёт по дорожке на крыльцо. Что ей здесь делать, что говорить старухе, как она будет тут жить? Девушка села на кровать и стала ждать. По коридору приближались шаркающие старушечьи шаги, заскрипела дверь, и в комнату зашла баба Марфа. Посмотрев на Галку, она улыбнулась:
– Ну вот, другое дело, на человека похожа стала. Пойдем покажу тебе кухню, сготовишь ужин, а я к Егоровне пока схожу, корова у нее упала, надо посмотреть.
Марфа повела Галку в летнюю кухню на террасу, показала, где что лежит, а сама ушла к соседке. Галя осталась одна в чужом доме, на чужой кухне, с задачей приготовить ужин себе и незнакомой женщине. В голове монотонно жужжал рой из разных мыслей, а душе было на удивление легко, как дома.
Часть 3
– Егоровна, открывай, чего заперлась то? – бабка Марфа стояла у калитки большого деревянного дома. По меркам деревни дом был богатый: два этажа, большая терраса, на задворках сенник и скотники. Но никто не завидовал, хозяева работящие, всё сами, всё своим трудом. И дом построили, и скотину развели, и детей вырастили.
– Бегу, бегу Марфушка, – с крыльца к калитке семенила Лидия Егоровна, жена тракториста Мишки. – Ой, прости, по привычке щеколду задвинула, пойдём, моя хорошая, спасибо, что пришла.
Марфа зашла за хозяйкой в коровник и увидела на сене Зорьку. Та лежала на боку и тяжело дышала, огромные бока коровы вздымались и опускались, глаза были полуприкрыты.
– Час назад ещё на ногах лежала, а тут вообще на бок завалилась, я уж ей подстелила, – Егоровна всхлипывала, глядя на родную животинку, – помоги, Марфушка, Христом Богом прошу.
– Принеси соли большую горсть и наломай веник берёзовых прутьев, да потолще, – Марфа выпроводила хозяйку из коровника и занялась больной. – Ну что, Зорюшка, показывай, что случилось.