Седьмая из рода проклятых

Галка лежала на своей кровати, но совершенно не могла пошевелиться. Открыть глаза она тоже не могла, пыталась моргнуть, но веки не слушались. В голове мелькнула жуткая догадка – сонный паралич. От этой мысли с головы до ног побежали противные мелкие мурашки, оставляя после себя леденящий холод. К горлу подступила паника. Мысли путались и беспорядочно пульсировали.

"Надо помолиться, надо прочитать молитву" – интуитивно почувствовала Галина. Но слова "Отче наш" мелькали перед

Взгляд выхватил движение в темноте, ещё одно, и ещё. К кровати, смыкаясь в кольцо, медленно приближались семь деревянных идолов, ростом с человека. Лица у всех были одинаковые, не злые, не радостные, а полные холодного безразличия. Шесть фигур держали в руках по свёртку с младенцем, седьмая стояла в ногах с пустыми руками.

– Последняя! – это слово, произнесённое беззвучно, зазвенело в голове Галины как набат. Седьмая фигура подняла руку вверх, на ладони она держала большое красное яйцо.

– Сажай! Сажай! – не раскрывая деревянных ртов кричали остальные.

Седьмая подошла впритык к кровати и положила яйцо на живот Галке. В ту же секунду из живота в потолок вырвались яркие лучи света. Вспышка была короткой, но когда лучи исчезли, с ними исчезло и яйцо.

Галя проснулась вся в холодном поту. Испуганно села на кровати и огляделась по сторонам. Ничего страшного, в комнате всё как обычно. Прощупала живот, мягкий, не болит. Сунув ноги в шлепанцы Галка поплелась на кухню.

– Приснится же такое, просто бред, – разговаривала она сама с собой, заваривая в чашке кофе.

Галина была сиротой. Совсем недавно она покинула детский дом. Там ей торжественно вручили ключи от однушки на окраине чужого города и отправили во взрослую жизнь. Как жить взрослую жизнь никто не научил. На работу Галя устроилась с трудом, зарплата маленькая, друзей нет, родственников тоже. Первое время окунулась в заботы, пыталась в доме уют создать, но в голове постоянно сидела установка – ты никому не нужна, зачем тебе всё это. В итоге …

Попив кофе и быстро собравшись, Галя пошла в пиццерию, где она работала официанткой. Шагая по тротуару Галка ощутила резкую боль внизу живота, она присела на лавку, стоящую неподалеку, и согнулась, обхватив колени руками.

– Девушка, – её настойчиво трясли за плечо, – девушка, вам плохо?

Галя попыталась разогнуться, но от резкой боли потеряла сознание.

*****

– Везите ее в палату и поставьте ещё капельницу, – раздавал указания врач, – операция прошла удачно, позвоните родственникам.

– Что со мной? – сухими губами прошелестела Галка.

– Аппендицит вырезали, – отвечала медсестра, толкая каталку с девушкой к лифту, – вовремя тебя привезли, ещё бы полчаса и прорвался. Телефон тебе только завтра дадут, скажи номер – мы позвоним родственникам.

– Не надо звонить, – отказалась Галка.

– Ну как знаешь, – медсестра довезла каталку до палаты, помогла девушке лечь на постель и ушла.

Неделя в хирургии пролетела быстро. На выписке весёлый румяный врач осмотрел Галину, проверил шов и, пожелав удачи, отправил домой. Галка забрала оформленный больничный и отправилась прямиком в пиццерию. Там её ждал неприятный сюрприз, администратор сообщил, что Галина уволена.

– Спасибо хоть зарплату заплатили, не совсем ещё охамели, – Галка шла по тротуару и мысленно ругала руководство, – где теперь работу искать.

В сумке завибрировал телефон.

– Алло, – ответила Галка.

– Иванова Галина Николаевна?

– Да, я.

– Это из больницы, пришли результаты анализа вашей крови, всё в порядке, только не забудьте сообщить гинекологу об операции, чтобы внесли в карту.

– Не поняла, а зачем гинекологу мой аппендицит? – удивилась Галина.

– Вы же беременны, в карте обязательно должна быть пометка о перенесённой операции, до свидания, – на том конце повесили трубку.

– Я беременна? Вы что-то напутали, – кричала Галя в трубку, но никто не не слышал, странное предчувствие закралось в сердце.

– Заходи, – из-за двери раздался властный старческий голос.

Галка толкнула деревянную дверь, обитую коричневым дерматином, и вошла. Комната была небольшая, тёмная, с низким потолком. В углу на полке выстроилась целая коллекция икон. Галка в них ничего не понимала, видела лишь лики святых и резные золочёные рамы. Повсюду горели свечи, окна были плотно занавешены.

– Здравствуйте.

– И тебе не хворать, – тихо пробормотал старуха, вставая из-за стола. Бабка Марфа медленно подошла к Галине и встала у нее за спиной.

– Я приехала … – робко начала Галя, но старуха резко оборвала её на полуслове.

– Молчи и не говори ничего, пока я не скажу. Садись за стол, руки положи ладонями вверх, ноги не перекрещивай. Когда задам вопрос, согласна – кивай. Отвечай только правду, враньё чувствую сразу.

Марфа села напротив и уставилась Галке в глаза. Девушке стало некомфортно и жутко, она попробовала отвернуться и посмотреть по сторонам, но взгляд старухи будто держал ее на привязи.

– Не вертись, – пресекла ее попытки Марфа, потом она достала колоду карт и разложила их на столе в странный непонятный узор. На черной бархатной скатерти лежали пики и трефы, ни одной красной масти, только чернота.

Галка оторвала взгляд от расклада и снова посмотрела на Марфу.

– Смерти боишься? – прямо в лоб спросила старуха.

Галя кивнула.

– Смерть не бойся, она не страшная, встреча у вас в марте прописана, но я тебе могу помочь, хочешь?

Галя снова кивнула, а старуха продолжила.